Воздух Друмира

Я вздохнул и стал объяснять жадюге: - Вот сам, посуди, одному мне их не потянуть, так что, в любом случае я пошел бы к Черепу. Ты вот скажи, Саныч, способен Череп сирот бросить без помощи?

Гном опять замотал головой.

– А вы, все тут огонь и воду прошли, все с нормальным понятием, а мальцы неприкаянные бродили, я тут редко бываю, и то в первый день нарвался. Что тяжело было помочь?

Саныч виновато развел руками, - замотался, да и не знаю, что в окрестностях делается.

– Блин, как, я ребят подобрал, так сразу узнали, а как мыкались бедолаги рядом с вами, так и не заметили. А они, между прочим, ваш клан до сих пор лучшим считают. Ааа... Сам разберусь.

Я развернулся и пошел к воротам.

– Стой, Север, я с тобой пробегусь, посмотрю, чего твоим мальцам надо.- старшина забежал в здание, видимо, доложился об отлучке, вышел и мы направились в город отлавливать моих малолетних бойцов. Прискакали и плюхнулись на травку возле ворот. Я грыз травинку, а старшина, отчаянно фальшивя, насвистывал марш Буденного. Через полчаса, когда марш начал насвистываться в стопитьсотый раз, я сорвал травинку и сунул в руки Санычу: - Лучше жуй, чем свисти, да и последние деньги высвистываешь.

Саныч было вскинулся, но услышав про деньги, тоже начал жевать несчастный колосок.

Есть, первый пошел, и кто же это такой шустрый. Как я и ожидал, первым, вернее первой, оказалась проныра Эльгарда.

Я толкул пузатого: - Слышь, толстозадый, только попробуй сманить, врагом будешь номер один. В персональный кослист занесу.

– Сам такой, - огрызнулся старшина, а потом поинтересовался: - что, хозяйственна?

– Не то слово, у мальчишек траву из под ног рвет - ответил я и кинул Эльке просьбу подойти.

Через несколько минут шустряга прибежала к нам, поздоровалась со мной и подозрительно уставилась на Саныча.

– Эль, знакомься, старшина Ветеранов Александр Александрович, - я представил толстопузого коротышку.

Девочка, засмущалась, потом почему то покраснела и хихикнула. Саныч вопросительно на нее посмотрел.

– Шурик Шурикович,- пояснила Элька и опять хихикнула.

– Ах ты гад какой, даже дитев подговорил,- возмутился старшина и въехал мне своим кулачищем в ухо.

Через секунду вопящая мальчише-девчоночья толпа повалила старшину и сопя стала его вминать в мягкую землю.

Я растерялся, но быстро пришел в себя и стал пытаться оттащить своих разбойников от, что-то выкрикивающего, Саныча.

Я оттаскивал одного или одну, кидался опять в кучу, но оттащенные опять ввязывались в избиение бедного гнома.

Минут через пятнадцать, я понял бесполезность своих усилий и рявкнул во все горло: - Стоять!

эхо отразилось от стен и пошло гулять дальше, но почему то слышалось: - Мать... мать... ать.

Куча рассыпалась. В центре лежал помятый, искусанный и поцарапанный старшина, а вокруг, готовые опять накинуться, злобно сверкая глазами, мои волчата.

Я оглядел всю эту веселую компашку и вежливо попросил объяснить, что тут происходит.

Естесственно, за всех ответил Макс: - А чего он наших бьет.

От этих бесхитростных слов мне стало тепло и хорошо, ну как будто, кто то погладил мое сердце мягкой теплой лапкой, или меня, маленького, погладила по голове моя бабушка, как обычно, перед сном, в те редкие дни, когда я гостил у нее.

– Познакомьтесь, мой друг, старшина Ветеранов Александр Александрович.

И предвосхищая готовые вырваться у ребятишек слова, добавил: - Называть его Шурик Шуриковичем, я строго настрого запрещаю.

Толпа хором хрюкнула, а Саныч зло покосился на меня и погрозил своим немаленьким кулаком.

– Ну, Санычь, глянь своим опытным глазом, что, сколько и почем, и выдай свое видение этой ситуевины.

Саныч оглядел всех, кивнул и я отпустил мальцов на ежедневный кач, попросив Максима и Эльку остаться.

Саныч подошел ко мне: - Ну и зверей ты себе нашел, я уж думал, что ко мне белый и блохастый пришел. Эк они - наших бьют, и не глядя в атаку. Хороший народец, дружный. Есть у меня все для них. Не новое, но в отличном состоянии. Давай-ка, подбегай со своими часика через три, подберу для них, что получше.

Саныч пошел в замок почесывая отбитые бока. Снова упал на травяной мягкий холмик и похлопал рукой по земле, приглашая Эльку и Макса присаживаться.

– Ну рассказывайте, откуда вы такие бойкие, что за детсад у вас такой крутой.

Макс обиделся: - не детсад, а детдом, у нас, даже, учителя отдельно.

Я навострил уши: - И чему они вас учат?

– Физрушку учим, только прыгать и залезать на шведку и канаты, запрещают, говорят, что нам падать нельзя, а то упадем, отобьем себе что нибудь, и негодными будем.
– и Элька старательно и явно комуто подражая, выговорила: - некондиционными.

Меня как ломом по башке долбанули: - Как, как? Повтори!

– Некондиционными.
– вместо Эльки повторил Макс.

– Где находится ваш детдом?
– прошипел я, с трудом удерживаясь от крика.

Дети пожали плечами: - Не знаем, из приемника привозили в закрытых автобусах, а со двора не видно ничего - стена высокая.

– Из чего сделана стена и какого цвета?

Элька почесала переносицу: - Обычная стена, из кирпича, высокая. Ага, на кремлевскую стену похожа, я такую с мамой и папой видела.- девочка завсхлипывала,- когда они живы были.

Я приобнял ее и стал поглаживать по голове, успокаивая ее.

Макс вдруг вспомнил: - Препод по физре говорил, что мы теперь подольчане и смеялся.

Я залез в личку и скинул информацию Стасу, с огромной просьбой побыстрей найти этот странный детдом и разобраться с ним.

Потом встал и обратился к посмурневшим ребятам: - Ну что закисли, а ну вперед, качаться и расти, а я погляжу, чтоб вас никто не обижал.

Пришел ответ Стаса: кроме матерных слов, там были сомнения в моих умственных способностях и вопрос, как искать незнамо что, зная только цвет стены и город, где эта стена находится.