Воздушные пираты

— Не могу дождаться, когда же сойду с этого качающегося воздушного корабля, — пробормотал Каулквейп, — и встану наконец на твёрдую землю, это… — Он замолчал и стал приглядываться.

Внизу, как белеющая язва в густом чёрно-зеленом лесном ковре, лежал участок земли, на котором всё было мертво. Каулквейп задрожал. Он никогда не видел такого разорения и опустошения.

Когда «Бегущий-по-Небу» подлетел ближе, Громоподобный Грифозуб приказал опуститься ниже. Паруса были спущены, балласт перемещён, и воздушный корабль поплыл медленно, как черепаха.

Все деревья, куда ни кинешь взгляд, были мертвы. Некоторые сгорели, из других вынули сердцевину, а кое-какие выглядели так, будто они в одночасье умерли и теперь стояли с бессильно повисшими на ветвях иссохшими листьями. До самой земли зияли широкие просеки. Здесь никто не жил, ничего не росло.

«Бегущий-по-Небу» подлетел ближе к изуродованному, побелевшему лесу; площадь мёртвой земли казалась невероятно огромной. Вокруг, насколько хватало глаз, царило ужасное запустение.

— Так всё это сделал Великий Рынок Работорговли Шрайков?! — с дрожью в голосе прошептал Каулквейп.

Когда воздушный корабль пролетал над остатками лесного поселения, капитан скомандовал, чтобы они подобрались как можно ближе, потому что именно такие сожжённые деревни, горы камней и пепелища подсказывали, где можно искать следующее место расположения рынка.

Каулквейп дрожал от ужаса. Все деревья были повалены, колодцы разорены, здания начисто срыты. Что касается тех, кто здесь когда-то жил: крохгоблинов, гномов, лесных троллей или кого-то ещё, — все они исчезли, их захватили птицы шрайки и продали в рабство. Теперь лишь кучи мусора и груды обуглившегося дерева указывали на то, что здесь некогда была процветающая деревня: это да ещё паутина тропинок, расходившихся из прежнего центра деревни.

И там, в самом центре, высовываясь из сожжённой земли, как какое-то огромное чёрное насекомое, торчала обгоревшая деревянная виселица и к её поперечной балке был привязан белеющий в темноте скелет. Костяной палец указывал на луну, низко висевшую над горизонтом.

И тут раздался крик:

— Северо-северо-восток!

— Северо-северо-восток! — повторял капитан, а «Бегущий-по-Небу» внезапно накренился на левый борт и взмыл обратно в небо.

По мере того как корабль набирал высоту, мёртвая зона леса уменьшалась и в конце концов осталась позади. Каулквейп содрогнулся в тоске. После всего увиденного ему совершенно расхотелось лететь на Великий Рынок Работорговли Шрайков.

— Похоже, я бы лучше остался на борту «Бегущего-по-Небу», — пробормотал он. И тут корабль попал в воздушную яму и резко нырнул, раскачиваясь из стороны в сторону. Каулквейп застонал. В желудке у него зловеще забурчало. — Ну вот опять… — прошептал он, чувствуя подкатывающую к горлу тошноту. Буж! Буж!

Два тяжёлых удара в дверь прозвучали так, будто кто-то пытался сорвать её с петель. Каулквейп подскочил на месте и, вспомнив выражение глаз Джервиса, вытащил кинжал.

— К… кто эт… это? — спросил он.

Дверь распахнулась. На пороге стоял огромный страшила брогтролль.

— А, это ты, — облегчённо вздохнул Каулквейп.

— Страшезлоб мы, — ответил тот, низко нагибаясь, чтобы зайти в каюту. Он держал в руках поднос, на котором стояли глиняный кувшин и два бокала, и поднос выглядел совсем малюсеньким в его массивных лапах. Брогтролль оглядел каюту. — Где другой?

— Ноги пошёл поразмять, — ответил Каулквейп, пряча нож за спину, но не убирая его в ножны. — Он скоро вернётся.

Страшезлоб кивнул.

— Есть хорошо, — пробормотал он. — Хозяин сказал, это быть для вас обоих. — Он протянул Каулквейпу поднос. — Лучший древесный грог, который можно купить за золото. Поможет вам хорошо спать ночью, говорить он.

— С… спасибо, — выговорил Каулквейп, с подозрением оглядывая тёмную жидкость. Впервые Громоподобный Грифозуб озаботился тем, как они будут спать ночью. — Если тебе не трудно, поставь вон туда, на полку. Когда Прутик вернётся, я ему скажу. Как я тебе говорил, он скоро…

В это мгновение Прутик сам появился в дверях.

— Каулквейп, — задыхаясь, объявил он, — нам надо поговорить…

— Прутик! — прервал его Каулквейп. — Тебя-то я и хотел видеть. Здесь Страшезлоб. — Он махнул рукой в сторону стоящей в тени фигуры. — Только что принёс нам кувшин лучшего грога от капитана. — Прутик благодарно кивнул брогтроллю и улыбнулся.

— Это чтобы мы лучше спали ночью, — многозначительно добавил Каулквейп.

— Я уверен, это поможет, — спокойно сказал Прутик.

— Страшезлоб налить вам? — с надеждой спросил громила.

— Нет, — ответил Прутик. — Нет, я думаю, стоит, пожалуй, выпить это перед сном. Спасибо, что предложил, Страшезлоб. — Он пересёк каюту, подошёл к кувшину и понюхал его содержимое. — М-м, жду с нетерпением, когда попробую наконец этот чудесный напиток, — сказал он и взглянул на брогтролля. — Капитан слишком добр.

Страшезлоб угрюмо затряс головой.

— Ой нет, — возразил он, — хозяин не добрый. Не он. Он морит Страшезлоба голодом, да, да. Не даёт ему съесть груз, даже маленьких.

Прутик с недоверием посмотрел на стоящую перед ним гору мускулов.

— Изморённым ты не выглядишь, — заметил он. — Может, разве что, приодеть надо…

— Страшезлобу всегда холодно, — пожаловался брогтролль. — Хозяин продаёт всю одежду груза.

У Каулквейпа даже рот раскрылся от услышанного. Он повернулся к Прутику, который кивнул и нахмурился: надо было помолчать и послушать.

— Страшезлобу их никогда не дают, — продолжал брогтролль. — Страшезлоб любить красивую одежду, да. Хорошенькую одежду. Чтобы Страшезлобу было тепло. Страшезлобу нравится ваша одежда.

Он протянул мясистую лапу к Прутику и погладил его накидку из ежеобраза. Она тут же оборонительно ощетинилась.

— Ой! — взвыл Страшезлоб и зажал палец в том месте, где колючка проткнула его до крови.

— Нехорошая! — воскликнул он.