Возлюбленная магараджи

«Да уж, не зря Рэм хотел превратить это место в достояние общественности», — думала Мия, пробегая пальцами по украшениям на стенах.

Золото, драгоценные камни, эмаль — дворец был памятником умелым мастерам и должен стать доступен людям, ценящим свое наследие.

Мия не знала, когда сможет снова увидеть Рэма. Он так ничего ей и не объяснил и после приезда вел себя совершенно непредсказуемо — Мия и предположить не могла, что он выкинет в следующий момент. Только теперь она убедилась, что физическая близость не способствовала слиянию их душ, а лишь окутала обоих вуалью удовольствия.

Но это не значит, что оставшийся день она будет бесцельно бродить по дворцу. Даже если у Рэма нет времени увидеться с ней, она найдет себе занятие. Она достаточно долго плыла по течению, и сейчас настало время вернуть жизнь в нужное русло. Ей не терпелось начать.

Прежде всего надо увидеть место строительства — а как иначе она сможет предложить дельную идею оформления дома? Еще нужно было подумать о яхте.

Мия улыбалась. Бланк заявки на участие будет прислан в ее комнату незамедлительно. Рампракеш привлекал своей старомодностью.

Заполнив форму, Мия аккуратно сложила лист бумаги и оставила его на золотом подносе.

— Ты могла бы…

— Рэм! — воскликнула Мия, подпрыгнув от неожиданности. — Что ты здесь делаешь? — Ее голос звучал сердито, но все же она была рада видеть его, и от этого становилось еще больнее.

Рэм, как всегда, был холоден, привлекателен и вел себя так, словно они и не ссорились. Прислонившись к двери и сложив руки на груди, он сказал:

— Я стучал, но ты была слишком занята и не слышала.

— Я думала, у тебя очень много дел, чтобы уделять мне внимание, — парировала она.

— Я решил проверить, пришлись ли тебе по вкусу твои комнаты.

— Наконец-то.

— У меня были запланированы встречи с важными людьми…

— И была гостья, требующая внимания.

— Значит, тебе нравится твое жилье, — спокойно произнес он, проигнорировав ее замечание.

— Ты шутишь? Никто так не живет, Рэм.

— Ну хотя бы один твой знакомый живет, — сухо ответил он.

— Но недолго. — Мия улыбнулась.

— Да, как ты знаешь, у меня другие планы. — Расслабившись, Рэм подошел к ней. — Так что ты думаешь о дворце?

— Перебор во всем, как и на яхте. Из него получится отличный музей.

Рэм взял заявку, которую она только что заполнила:

— Тебе стоило позвать меня, если что-то понадобится, Мия.

— Зачем? — все еще чувствуя себя уязвленной, спросила она. — Если у тебя нет времени даже на то, чтобы показать мне комнаты.

— Пожалуйста, прими мои извинения.

Но Рэм улыбался и совершенно не выглядел раскаявшимся. Мия в задумчивости смотрела на его губы.

— Все, что хочешь, Мия, — прошептал он. — Тебе нужно лишь попросить.

— Верни мне моего старого друга.

Рэм рассмеялся. Мии надоела его переменчивость и совсем не хотелось льстить его эго.

— Зачем ты пришел? — поинтересовалась она.

— Угадай. Удивление и шок пронзили ее. Он правда считает ее такой доступной?

Ответом было откровенное «да». Мия отшатнулась от Рэма, но он продолжал наступать.

— Ты не можешь…

— Что не могу, Мия?

— Что бы ни было у тебя на уме. — Наткнувшись на стол, она начала его обходить.

— Я не сделаю ничего, чего тебе не захочется, — заверил ее Рэм, когда между ними оказался диван.

— А это не подождет до завтра?

Она должна все тщательно обдумать и принять решение.

— Ты этого хочешь? — Он удивленно взглянул на нее.

— Рэм, ты не можешь так просто…

— Поцеловать тебя? Обнять тебя?

Как она оказалась в его объятиях?

— Тогда просто уходи, — прошептал Рэм. — Нет? Не хочешь?

— Ты знаешь, что нет, — хрипло пробормотала она.

— Осторожнее со словами, Мия, — предупредил Рэм, внимательно глядя на нее. — У стен есть уши.

«И губы, нашептывающие секреты», — мысленно добавила она, но промолчала.

Мия почувствовала, как сердце застучало в ответ на ласки Рэма, пока ее взгляд блуждал по необычной росписи на стенах. Эротическая любовь была главной темой в Рампракеше.

— Думаю, ты меня околдовала, — пробормотал Рэм, крепче обнимая Мию.

— Хотелось бы, — беззаботно ответила она.

— Чего, Мия?

Чтобы Рэм взял ее сейчас, здесь, на одном из великолепных ковров, под зеркальным потолком. Но невозможно было забыть — вечность с Рэмом не наступит никогда.

— Нет, — прошептала она, когда он накрыл ее губы своими.

— Нет? — Рэм был удивлен.

О, как прекрасно…

Рэм мог быть таким нежным. Он любил ее так, будто им принадлежало все время мира. И она отвечала ему, как и всегда, словно гурман, который никогда не насытится вкуснейшим блюдом. Вместо ковров Рэм выбрал беспорядочно разбросанные подушки. Мия оказалась под ним, и он принялся медленно раздевать ее.

Его ловкие руки и поцелуи соблазняли, мучили. Мии казалось, будто по телу растекается горячий мед, и все, что оставалось делать, — это ждать приближающееся наслаждение. Рэм знал все, что можно знать об удовольствии. Ему не нужны были подсказки. Мия видела его отражение в зеркалах и свои раскрытые в приглашении ноги, и это возбуждало еще сильнее. Грудь казалась больше, чем обычно, и Рэм ласкал ее розовые соски, чуть покусывал их, и постепенно ее движения становились все более настойчивыми, а отражение в зеркалах все более размытым, пальцы требовательно сжимались, прося Рэма о разрядке.

— Ради тебя я ехал на слоне, — прорычал он, — и теперь тебе придется платить.

— Не могу дождаться, — заверила она его, изгибаясь в поисках так необходимых прикосновений. — Тебе не слишком жарко?

Рэм рассмеялся. На нем была лишь туника из кремового льна и брюки.

— Дай мне раздеть тебя, — попросила Мия.

— И позволить сбежать?

— Я никуда не уйду, — пообещала она.

Красивый рот Рэма изогнулся в улыбке.

— Почему-то я верю тебе…

Она мгновенно раздела его, но тут же вновь оказалась под ним.

— Где мы остановились? — прошептал он.

— Где-то здесь, — вспомнила Мия, устраиваясь на подушках так, чтобы видеть в зеркале все, что Рэм будет с ней делать.

Закинув руки за голову, она позволила ему схватить ее запястья и забросила ноги ему на плечи. Мия была уверена в удовольствии, уверена в Рэме. И его отражение — сильного и могущественного, склонившегося над ней мужчины — лишь усиливало возбуждение. Она никогда не видела его таким большим, твердым, решительным, налившимся, и когда он коснулся ее лишь кончиком, чтобы вновь отпрянуть, она думала, что сойдет с ума.