Возмездие придет в камуфляже
Шрифт:
– А, понял! Если ты останешься невредимым, то неминуемо попадешь под подозрение талибов... Но зачем ранение в грудь? Руки хватит.
– Нет! Я должен получить тяжелое ранение, только тогда мне поверят, что я дрался против вас наравне с остальными.
– Ясно... Рисковый ты человек, Сергей!
– Не рисковей тебя. Такая, Миша, у нас работа, и с этим ничего не поделаешь.
– Не пытался убедить начальство вывести тебя из игры?
– Я еще могу работать.
– Смотри не заработайся...
– Это мои проблемы. Тебе пора возвращаться! Ты иди, а я посмотрю, чтобы никого постороннего не было.
– Лады!
– До встречи! И передай Феофанову, чтобы без острой необходимости не вызывал меня.
– Передам!
Подав руку Реви, Шепель юркнул в русло высохшего арыка и через полчаса, в 1-15, упал рядом с капитаном Кимом.
– С благополучным возвращением, командир, – сказал Ким.
– Благодарю! Как обстановка в Дерхане?
– Нормальная обстановка, шеф! В 0 часов сменились часовые. Только тот, что на крыше, остался незамененным.
– Какой у него сектор наблюдения?
– Никакой. Вертит башней на триста шестьдесят градусов да чай пьет в перерывах осмотра местности.
– Понятно... Я разговариваю с Феофановым – и спать. Буди Дрозденко, ему нести службу до 5-30.
– Так он уже встал. Спустился по нужде в кусты...
– Заступит Дрозд, тебе отдых! Давайте, разбирайтесь тут...
Шепель добрался до зарослей, где находилась спутниковая станция, и набрал номер начальника ГУБТ генерал-лейтенанта Феофанова. Несмотря на позднее время, генерал ответил незамедлительно:
– Слушаю тебя, Миша!
– Встретился я с Ревуновым, получил запрошенную вами информацию, переслал на ваш персональный компьютер, носитель уничтожил.
– Я получил твое послание. Сам-то схемы изучил?
– Конечно!
– Как тебе Ревунов?
– Нормально. Ким контролировал встречу, ничего подозрительного не заметил. Сержант вел себя спокойно, в районе предстоящего применения «Ориона» также обстановка спокойная. Часовых немного, несут они службу так себе, меняются через четыре часа. Весь караул мы можем снять без особых проблем часа за полтора.
– Ну, ну, Миша! – остудил пыл Шепеля Феофанов. – Ты особо там не резвись. Подгруппе предстоит работа строго по задаче, что будет определена планом операции.
– Это понятно! Но я прошу вас нацелить меня конкретно на освобождение Крофт. К тому же надо вывести из строя Ревунова... Впрочем, свои соображения на этот счет он изложил в предложениях по штурму здания.
– Я учту твою просьбу. У тебя все?
– Пока – да.
– Тогда удачи, и до связи!
– До связи, товарищ генерал!
Отключив спутниковую станцию, Шепель прилег на траву досматривать прерванный встречей с агентом российской разведки сон.
Глава шестая
Усадьба Али Чаранди в пакистанском селении Дерхан, среда 8 сентября
После завтрака, взяв с собой личного палача, головореза Ахмеда, которого боялись не только враги Темирзая, но и его единомышленники, один из руководителей движения «Талибан» пошел к комнате Луизы Крофт. Охранник, кланяясь и суетясь, открыл дверь. Темирзай и Ахмед вошли в помещение содержания бывшей помощницы бригадного генерала Харсона. Луиза, увидев нежеланных, но ожидаемых «гостей», поднялась с кровати, поправив одеяло, и встала у изголовья постели. Темирзай осмотрел камеру и повернулся к охраннику.
– Почему здесь нет ни
единого стула? И стол грозит вот-вот развалиться?– Не могу знать, саиб, – поклонился охранник.
– Не может он знать, – недовольно проговорил Темирзай и, резко повысив голос, приказал: – А ну, бегом к хозяину; скажи, что я немедленно прошу его прийти сюда! Бегом, я сказал!
Охранник исчез. Темирзай взглянул на Крофт, изобразил приветливую улыбку:
– Доброе утро, госпожа Крофт!
– Для вас оно, может, и доброе, но не для меня, – ответила Луиза.
– В этом виноваты вы сами. Война, госпожа Крофт, не женское дело. Женщины должны заниматься хозяйством, ублажать своих мужей, рожать им детей, воспитывать их. А война... война, Крофт, дело сугубо мужское. Сидели бы вы дома, в своей Америке, и сейчас не находились бы в камере. Вижу, что режим вам установлен слишком жесткий. Вас хоть раз выводили на прогулку?
– Нет. Меня не выводят даже в туалет, и это, мистер Темирзай, свинство!
– Не говорите так, не надо. Вам изменят режим содержания на более щадящий. Наши женщины не пользуются косметикой, но для вас мы сделаем исключение. Хозяин этого дома обеспечит вас всем необходимым. Я имею в виду то, к чему вы привыкли в своей повседневной жизни. Вас по первому требованию будут выводить в туалет, мы предоставим вам возможность три раза в сутки пользоваться душем. И после обеда для вас будет организована ежедневная двухчасовая прогулка по саду. Естественно, в сопровождении охраны, но это, как вы понимаете, вынужденная мера.
В комнату вошел хозяин дома:
– Ты звал меня, Абдулла?
Темирзай указал Чаранди на помещение:
– Что это такое, Али?
– Как что? – не понял Чаранди. – Комната.
– Я заметил, что здесь не апартаменты. Но разве ты получил приказ держать пленницу в скотских условиях?
Чаранди удивленно взглянул на Темирзая. Ведь режим содержания Крофт определял лично Абдулла Темирзай. А сейчас задает такие вопросы, будто не он, а Чаранди засадил пленницу в эту комнату... Но быстро сообразил, что Темирзай ведет игру. Склонил голову:
– Извини, саиб! Я посчитал, что для нее, – Чаранди с наивностью посмотрел на Крофт, – и этого слишком много. Будь моя воля, американская шлюха висела бы у меня на цепях, прибитая к стене. Она заслужила подобной участи.
Темирзай вновь резко повысил голос:
– Молчать! Меня не интересует, что ты предпочел бы сделать с женщиной. И здесь, несмотря на то что это твой дом, командую я. Или ты имеешь что-то против?
Чаранди покорно склонил голову, прижав руки к груди:
– Прости, саиб! Я погорячился. И ничего не имею против того, что именно ты являешься моим начальником.
– Тогда, Али, прикажи принести сюда хотя бы пару стульев, нормальный стол и вентилятор. Мне надо поговорить с госпожой Крофт, режим содержания которой я меняю. С сего дня она должна выходить в туалет, трижды принимать душ и два часа после обеда гулять по саду в сопровождении охранника. Более того, ты должен отправить в ближайший крупный город своего человека, чтобы тот купил у торговцев на базаре косметику для пленницы.
– Но по нашим законам...
Темирзай прервал Чаранди:
– Я знаю наши законы и свято чту их, но для госпожи Крофт они не имеют силы. Она вправе жить по законам своих соотечественников, даже находясь здесь. Ты понял меня, Али?