Возмездие

Кэрол нахмурилась.

— Почему я? Я его только арестовала. Это ты анализировал совершенные им преступления, это ты разобрался в его поведении и сумел дать рекомендации, благодаря которым мы конце концов его вычислили. Так что ты, я думаю, тоже находишься где-то наверху его списка. И не только ты. Как насчет твоих воспитанников — молодых профайлеров, которые сплотились, чтобы отомстить за коллегу? Леон, Саймон и Кэй — им тоже может грозить опасность. — Ее глаза неожиданно широко раскрылись, словно она только что поняла что-то важное. — И Крис!.. — Кэрол взмахом руки показала на комнату за стеклом. — Я совсем забыла, что познакомилась с Крис, когда мы вели это расследование, — я со своей стороны, она со своей… Значит, Крис тоже может оказаться в списке Вэнса. После гибели Шэз ей, я думаю, больше других хотелось отправить Вэнса за решетку, значит, он должен отомстить и ей. Крис в опасности, и не только она. Всех, кто имел отношение к этому делу, необходимо предупредить… — Она вдруг посмотрела на Тони чуть не с угрозой. — Кстати, почему я узнаю об этом от тебя? Почему мне ничего не сообщили по официальным каналам?

Тони пожал плечами:

— Не знаю, не могу сказать. Быть может, все дело в том, что я еще не представил в министерство свои соображения относительно того, насколько велика опасность. И все равно, ты права. Быть может, все эти люди и играли в расследовании роль не настолько значительную, чтобы оказаться у Вэнса на мушке, но предупредить их необходимо.

— И не забудь про его бывшую жену, — подсказала Кэрол. — Ч-черт! Ее-то, пожалуй, нужно предупредить в первую очередь!.. Только не говори мне, что она по-прежнему ничего не знает!

— Когда мне позвонили, я сразу сказал, что ей грозит опасность. То, что она совершила, Вэнс безусловно расценивает как предательство. Мики не просто дистанцировалась от него; с его точки зрения, она сделала все, чтобы его унизить. Мики могла просто с ним развестись, но она обратилась в суд с требованием признать брак недействительным. Мы-то с тобой понимаем, что этот брак был нужен Вэнсу исключительно как прикрытие, но на взгляд среднестатистического британского заключенного, человек, который не способен к нормальному отправлению супружеского долга, просто унылый кусок дерьма, у которого не стоит. — Тони искоса взглянул на Кэрол. В его глазах она увидела затаенную боль и почувствовала, как что-то кольнуло ее прямо в сердце. Бессилие Тони было не единственным и не главным, что мешало их отношениям, но с другой стороны, оно и не способствовало сближению.

— Никакой ты не кусок дерьма, — поспешно сказала она. — И вообще, Тони, хватит себя жалеть. Насчет Мики я тебя поняла: то, как она поступила с Вэнсом, сделало его всеобщим посмешищем, и это в лучшем случае.

— Он уверен, что Мики нарочно поступила с ним именно так, — сказал Тони. — Но я не думаю, что бывшая жена будет первой, с кем Вэнс попытается поквитаться. В конце концов, она обратилась в суд уже после того, как он был разоблачен. Настоящие злодеи, с его точки зрения, те, кто отнял у него привычную жизнь и то, что ему так нравилось.

— То есть мы, — подвела итог Кэрол, тревога которой переросла в страх. Черт, ей было просто необходимо выпить!

— Мне кажется, — сказал Тони, — у нас есть возможность что-то предпринять, прежде чем Вэнс начнет действовать. Несмотря ни на что, он всегда был очень осторожен и не любил бессмысленного риска. Думаю, он захочет сначала отдохнуть и привести в порядок нервы, а заодно — постарается убедиться в том, что планы, которые он составил в тюрьме, сработают на практике. Этого времени нам хватит, чтобы завершить все неотложные дела и… как следует спрятаться.

Его слова потрясли Кэрол. Одна мысль о том, что она должна поддаться страху и бежать, спасаться от какого-то преступника, казалась ей кощунственной.

— Спрятаться? Ты что, с ума сошел?! Мы должны оставаться каждый на своем месте, чтобы помочь тем, кто будет его разыскивать!

— Нет, — возразил Тони. — Оставаться нам нельзя ни в коем случае. Нам необходимо скрыться, причем так, чтобы он нас не нашел. В горах Уэльса, в многолюдном Лондоне — где угодно, но только не рядом с поисковой командой, за которой Вэнс постарается приглядывать в первую очередь. Поверь, Кэрол, дело очень серьезное, и я очень не хочу, чтобы кто-то из нас пострадал. И лучший способ добиться этого — убраться как можно дальше отсюда и дождаться, пока Вэнса поймают и отправят туда, где ему самое место.

Кэрол смерила его мрачным взглядом:

— А если его не поймают? Сколько нам прятаться? Сколько лет нам придется держаться тише воды ниже травы, прежде чем мы снова сможем жить нормальной жизнью?

— Его поймают, Кэрол. Он же не Супермен. К тому же последние двенадцать лет Вэнс провел в тюрьме, и я думаю, что он имеет довольно смутное представление о том, какое развитие получили за это время технологии электронного наблюдения.

Кэрол фыркнула:

— Ты правда так думаешь? Может, ты забыл, что самые серьезные улики против Вэнса мы получили именно благодаря видеокамерам? Нет, Тони, он хорошо понимает, с чем ему придется столкнуться, — в этом не может быть никаких сомнений. Если, как ты говоришь, Вэнс провел два года в коррекционно-психотерапевтическом отделении, значит, он имел доступ к телевидению, к радио, может быть, даже ограниченный выход в Интернет, и наверняка узнал о системе камер общественной безопасности все, что только возможно. И учел это в своих планах.

— Тем больше у нас оснований лечь на дно, затаиться! — упрямо возразил Тони и хлопнул ладонями по подлокотникам кресла. — Черт побери, Кэрол, я не хочу, чтобы этот свихнувшийся ублюдок еще кого-нибудь убил!

В эти мгновения его лицо утратило обычное сдержанное выражение, и Кэрол вспомнила, как глубоко переживал Тони гибель Шэз Боумен. Он считал себя виновным в том, что с ней случилось, и осознание этого давило на него еще многие годы. И не в последнюю очередь потому, что суд в конце концов освободил Вэнса от ответственности за это тяжкое преступление.

— Не беспокойся. Он больше никого не убьет, — как можно мягче сказала Кэрол. — В этот раз все будет по-другому. К тому же полицейские не должны прятаться от зверей вроде Вэнса. Мы сами выследим его и отправим обратно. — Увидев, что Тони собирается что-то сказать, она подняла ладонь. — И не думай, пожалуйста, будто это говорит во мне легкомысленный оптимизм, свойственный каким-нибудь новобранцам. Я действительно верю в то, что говорю, потому что, если я сейчас поддамся страху, мне останется только написать заявление об уходе. И начать все сначала я уже не смогу. Досрочная пенсия — вот все, что мне останется.

Тони разочарованно вздохнул. Он знал, что проиграл, и не собирался начинать безнадежный спор.

— Что ж, — проговорил он, — заставить я тебя все равно не могу.

— Не можешь, — подтвердила Кэрол. — И если остальные за двенадцать лет не переменились самым существенным образом, их ты тоже не сможешь убедить бросить все и бежать в Уэльс или в Лондон. Мы все должны оставаться на своих местах и искать Вэнса.

Тони страдальчески сморщился:

— Пожалуйста, Кэрол, только не это! Ты обязательно должна предупредить остальных, но прошу тебя — ничего не предпринимайте. Занимайтесь вашими обычными делами. Предоставьте поиски Вэнса людям, которых ему неинтересно убивать.

— А как насчет тебя? Ты тоже намерен заняться своей обычной работой?

Тони опустил голову. Ему трудно было смотреть в глаза Кэрол, хотя он и был убежден, что ему нечего стыдиться.

— Я… я не собираюсь быть в передней линии загонщиков, — выдавил он наконец. — Мое место — в глубоком тылу. Мне нужно оценить степень опасности, которую Вэнс представляет для каждого из вас, и попытаться предсказать, какие шаги он предпримет, куда направится. Эту работу можно делать и в укрытии. Откровенно говоря, я планировал взять тебя с собой в Уэльс, чтобы пользоваться твоими знаниями и проверять на тебе свои выводы, но, боюсь, из этого ничего не выйдет, не так ли? — Тони почувствовал, что в его голосе вот-вот снова прорвутся горькие и гневные нотки, и постарался взять себя в руки и говорить доброжелательно и мягко. — Поэтому я, скорее всего, поручу осмотр пациентов в Брэдфилдской больнице кому-нибудь другому, а сам поеду в Вустер, чтобы поработать без помех.