Вознагражденные усилия любви

(РИЧАРД ТРЕТИЙ спокойно снял горб и маску, и оказалось, что это не Бёрбедж, а Кристофер Марло.

МАРЛО (лишившись гротескного голоса и манеры). Да, давай поговорим о зле, Уилли. Пойдем в театр.

ШЕКСПИР. Вы не Бёрбедж.

МАРЛО. И чувство юмора тут необходимо. Надо помнить, сколь очаровательно зло.

ШЕКСПИР. Марло? Кристофер?

МАРЛО. И мертвые тела. Трупы – это восторг.

ШЕКСПИР. Вы – не актер.

МАРЛО. Я – мертвый драматург. Режиссеры меня любят.

ШЕКСПИР. Что вы сделали с Бёрбеджем?

МАРЛО. Выдержка, Уилл.

ШЕКСПИР. Это театр «Роза», и вы должны быть Бёрбеджем, и я ищу мистера Хенслоу, и вы еще не мертвы.

МАРЛО. Выдержка, выдержка, выдержка, выдержка, выдержка…

(Гром и молния. Затемнение. Очень короткая пауза. Потом…)

3

(БЁРБЕДЖ говорит в темноте с балкона).

БЁРБЕДЖ.

Считают пусть – Макиавелли мертв;

Душа перелетела через Альпы…

(Свет падает на БЁРБЕДЖА, он там, где стоял МАРЛО, играет роль, молодой, но уже производящий впечатление, не декламирует, но говорит с напором, иронией. ШЕКСПИР наблюдает на пару с АРИЭЛЬ. ХЕНСЛОУ и АЛЛЕН наблюдают с другой стороны сцены).

…И прибыл он сюда, к своим друзьям.

Пусть я кому-то здесь и ненавистен…

ШЕКСПИР. Дик? Дикки? Это ты.

БЁРБЕДЖ. Мои друзья даруют мне защиту…

ХЕНСЛОУ. Хватит.

БЁРБЕДЖ. Пусть знают все, что я – Макиавелли…

ХЕНСЛОУ. Остановите этого человека. С ним скучно.

БЁРБЕДЖ. ПУСТЬ ЗНАЮТ ВСЕ, ЧТО Я…

АЛЛЕН. Прошу извинить, Бёрбедж. (БЁРБЕДЖ замолкает, смотрит на него). Действительно, старина, я не хотел вмешиваться, но, знаешь ли, нет, нет, НЕТ, это не то, что я имею в виду, совершенно не то. Если честно, что ты там делаешь?

БЁРБЕДЖ. Чего-то не хватает, мистер Аллен, сэр?

АЛЛЕН. Ты уж извини, Дикки, и, пожалуйста, без обид, я знаю, ты тоже актер, в каком-то смысле, но мистер Хенслоу и я просто хотим понять, вкладываешь ли ты в это все, что у тебя есть?

ХЕНСЛОУ. Это скучно.

ШЕКСПИР. Простите меня, но…

БЁРБЕДЖ. Бог в своей мудрости даровал некоторым больше таланта, чем другим, Нед.

ХЕНСЛОУ. Это совершенно очевидно.

АЛЛЕН. Если это и так, используй все, что у тебя есть, парень. Ты должен быть злобным. Именно ЗЛОБНЫМ, Дик. Это злоба? Ты играешь все это обаятельно, словно продаешь рыбу.

БЁРБЕДЖ. То есть на продавца рыбы я не тяну? Я оказался не в той пьесе?

ШЕКСПИР. Прошу меня извинить. Мистер Хенслоу?

АЛЛЕН. Будь справедлив, Дик. Если в прологе ты не создашь требуемого отношения к этому отвратительному итальянскому типу, потом у меня возникнут серьезные трудности, ты это понимаешь?

БЁРБЕДЖ. Если честно, Нед, о вас я совершенно не думал.

АЛЛЕН. Так о чем ты тогда думал?

БЁРБЕДЖ. Я думал о пьесе, Нед.

АЛЛЕН. И как называется пьеса, Дик?

БЁРБЕДЖ. «Мальтийский еврей» Кристофера Марло, когда я заглядывал в нее последний раз.

АЛЛЕН. Мне без разницы, кто написал. Кто играет еврея?

БЁРБЕДЖ. Я думаю, вы, Нед. Или вы не знали?

ШЕКСПИР. Мистер Хенслоу?

АЛЛЕН. И на кого, ты думаешь, эти бедолаги придут, потратив их жалкие пенсы? Кого заходят увидеть на сцене? Ричарда Бёрбеджа, компетентного, но неизвестно почему подавленного и саркастичного актера второго состава, или МЕНЯ, Эдуарда Аллена, трагика столетия?

БЁРБЕДЖ. Разумеется, вас, Нед. Не меня.

ХЕНСЛОУ. Да причем здесь, черт побери, ПЬЕСА?

АЛЛЕН. Я думаю, мы пригласили тебя сюда, так, Дик?

ШЕКСПИР. Мистер Хенслоу, позвольте…

ХЕНСЛОУ. Может, замолчишь и дождешься своей очереди? Это важно.

БЁРБЕДЖ. Разумеется, вы правы, Нед. Мистер Хенслоу пригласил меня. В смысле, вы ОБА пригласили меня.

АЛЛЕН. Только не обижайся, Дик.

БЁРБЕДЖ. Никаких обид. Я всегда готов учиться. Этому меня научил мой отец. Почему вы вам не подняться сюда и не показать, как это делается?

АЛЛЕН. Нет, я не собирался…

ХЕНСЛОУ. Давай, Нед. Ему пойдет на пользу.

АЛЛЕН. Что ж, если ты настаиваешь.

(Начинает подниматься на балкон).

БЁРБЕДЖ (старается помочь). Осторожнее, Недди. Не сломайте шею.

ХЕНСЛОУ (обращаясь к ШЕКСПИРУ). Старина Нед сейчас ему покажет. Нед знает, что есть зло. Он – актер.

БЁРБЕДЖ. Теперь я отхожу, а вы встаете на мое место.

АЛЛЕН. Ну, хорошо. Звучать это должно как-то так.

(Откашливается, вживается в роль. БЁРБЕДЖ отступает на шаг, наблюдает с едва скрываемой иронией).

ХЕНСЛОУ (обращаясь к ШЕКСПИРУ). Ты чего-то хочешь? Неду понадобится время, чтобы подготовиться. Если ты – грабитель, убей меня, но денег при мне нет.

ШЕКСПИР. Я – Уилл.

ХЕНСЛОУ. Какой Уилл?

АЛЛЕН (начинает, с маниакальным смехом, широкими жестами, пафосом, но производя впечатление. В какой-то момент БЁРБЕДЖ, который комично его пародировал, стоя за спиной, уходит).

И прибыл он сюда, к своим друзьям.Пусть я кому-то здесь и ненавистен.В кругу друзей надеюсь на защиту,И всем скажу: вот я – Макиавелли…

ШЕКСПИР. Вы прочитали «Генриха Шестого»?

АЛЛЕН. Людей я не боюсь, и что мне их слова?

ХЕНСЛОУ. Не понял?

АЛЛЕН. Мной восхищаются и те, кто ненавидит.

ХЕНСЛОУ. Говори громче. Я теряю слух.

АЛЛЕН. Напрасный труд – ругать мои писанья…

ХЕНСЛОУ. Из-за театра. Обычное дело.

АЛЛЕН. Но их читают, как еще достичь им Папского престола, а если нет…

ШЕКСПИР. Генрих Шестой! Помните Генриха Шестого?

АЛЛЕН. Отравят их идущие за мной.

ХЕНСЛОУ. Никогда с ним не встречался.