Вознесение

Люс поежилась рядом с Дэниелом.

– Возможно, у всех нас будет второй шанс для искупления, – обратился к ним Дэниел. – Если мы сможем противостоять Люциферу… нет причин, почему вы тоже не могли бы…

– Нет! – Изгой в мантии метнулся на Дэниела, его страшные потрепанные крылья широко раскрылись со звуком треснувшей ветки.

Крылья Дэниела развернулись вокруг его талии, и он отдал ореол обратно в руки Люс, поднявшись из воды для защиты. Лидер в мантии не мог противостоять Дэниелу, который поднялся в воздух и нанес боковой удар.

Изгой отлетел назад на двадцать футов, скользя по воде, как камень. Он выпрямился и вернулся на свою опору. Махнув бледной рукой, он показал остальным подняться в воздух.

– Вы знаете, кто она! – крикнул Дэниел. – Вы знаете, что это значит для нас всех. Хоть раз за ваше существование поступите храбро, а не трусливо.

– И как же? – бросил ему вызов изгой. Вода струилась с подола его рясы.

Дэниел тяжело дышал, глядя на Люс и золотой нимб, сияющий сквозь воду. Его лиловые глаза на мгновение наполнились паникой – а потом он сделал то, чего Люс никак не ожидала.

Он посмотрел глубоко в мертвые белые глаза изгоя, протянул руку ладонью вверх и сказал:

– Присоединяйтесь к нам.

Изгой издал мрачный и долгий смешок.

Дэниел не дрогнул.

– Изгои работают только на самих себя.

– Вы дали это ясно понять. Никто не просит вас становиться рабами. Но не будьте против нас в единственном правильном деле. Ухватитесь за эту возможность спасти всех, включая самих себя. Присоединитесь к нам в битве против Люцифера.

– Это обман! – крикнула одна из девушек-изгоев.

– Он хочет обмануть вас, чтобы получить свою свободу.

– Заберите девушку!

Люс в ужасе смотрела на изгоя в мантии, парящего над ней. Он приблизился, а его глаза жадно расширились, белые руки тряслись, когда он потянулся к ней. Ближе.

Ближе. Она закричала…

Но никто не услышал, потому что в этот момент мир пошел рябью. Воздух, и свет, и каждая частичка атмосферы словно разделились пополам, а потом собрались воедино с раскатом грома.

Это снова произошло.

Небо над темными пальто и грязными крыльями стало мрачным и серым, словно дым, как в последний раз в библиотеке «Меча и Креста», когда все начало трястись. Еще одно времятрясение. Люцифер все ближе.

Огромная волна захлестнула ее. Люс размахивала руками, крепко держа ореол и лихорадочно гребя, чтобы оставаться на поверхности воды.

Она увидела лицо Дэниела, когда громкий треск раздался слева от них. Его белые крылья метнулись к ней, но недостаточно быстро.

Все, что Люс увидела, перед тем как ее голова нырнула под воду, происходило словно в замедленной съемке: серо-зеленый шпиль накренился над водой, медленно приближаясь к ней. Его тень становилась все больше, пока он с грохотом не погрузил ее во тьму.

Люс очнулась, раскачиваясь как на волне: она лежала в кровати с матрасом, наполненным водой.

Красные занавески в стиле reticello [10] были задернуты перед окном. Серый свет струился сквозь щели в изысканном кружеве, подсказывая, что сейчас сумерки. Голова Люс болела вместе с лодыжкой. Она повернулась на черных шелковых простынях и встретилась лицом к лицу с сонной девушкой с огромной копной светлых волос.

10

Белое плетеное кружево (ит.).

Девушка простонала и тяжело распахнула накрашенные серебряными тенями глаза, протянув обмякшую руку над головой.

– Ох, – сказала она. Увидев Люс, она удивилась намного меньше, чем сама Люс, когда увидела ее. – Сколько мы оставались там прошлой ночью? – пробормотала она на итальянском. – Эта была безумная вечеринка.

Люс дернулась назад и упала с кровати на белый плюшевый ковер. Комната выглядела как холодная пещера с затхлым запахом, темно-серыми обоями и кроватью в виде саней на огромном ковре в центре.

Она понятия не имела, где находилась, как попала сюда, чей халат на ней был, кто эта девушка и на какой вечеринке, по ее мнению, Люс была прошлой ночью. Она каким-то образом упала в вестник? Рядом с кроватью был стульчик, раскрашенный под зебру. Одежда, оставленная ею в гондоле, была аккуратно сложена на нем – белый свитер, который она надела два дня назад в доме родителей, и поношенные джинсы. Сбоку стояли ее сапоги, опираясь друг на друга. Серебряный медальон с вырезанной розой – она спрятала его в сапог, прежде чем они с Дэниелом нырнули в воду, – лежал на крутящемся стеклянном подносе на ночном столике.

Она снова надела его на шею и натянула джинсы. Девушка в кровати опять заснула, закрыв лицо черной шелковой подушкой, а ее светлые спутанные волосы разметались вокруг. Люс выглянула из-за высокого изголовья и разглядела у дальней стены два пустых кожаных кресла перед горящим камином и плоский экран телевизора над ним.

Где Дэниел?

Она застегивала второй сапог, когда услышала голос сквозь приоткрытые стеклянные двери напротив кровати.

– Ты об этом не пожалеешь, Дэниел.

Прежде чем он смог ответить, Люс открыла дверь и увидела его, сидящего на черно-белом полосатом диванчике в гостиной напротив изгоя Фила.

Увидев ее в дверном проеме, Дэниел поднялся на ноги, Фил тоже слегка напряженно встал со своего стула. Руки Дэниела пробежались по лицу Люс, касаясь ее лба, который болел и, видимо, был покрыт синяками.

– Как ты себя чувствуешь?

– Ореол…

– Ореол у нас. – Дэниел показал на огромный стеклянный диск с золотыми краями, лежащий на широком деревянном столе в соседней комнате. За столом сидел изгой, поедающий йогурт ложкой. Другой облокотился о стену в дверном проеме, скрестив руки на груди. Оба были повернуты лицом к Люс, но непонятно, знали ли они об этом. Она нервничала рядом с ними и чувствовала холодок в воздухе, но доверяла Дэниелу и его спокойствию.

– Что случилось с изгоем, с которым ты сражался? – спросила Люс, озираясь в поисках бледного создания в мантии.

– Не волнуйся из-за него. Лучше скажи, как ты? – Он говорил с ней так нежно, словно они были одни.

Она вспомнила, как шпиль церкви летел на нее, когда собор обрушился под воду. Помнила тень от крыльев Дэниела, когда они метнулись к ней.

– Тебя хорошо ударило по голове. Изгои помогли мне вытащить тебя из воды и принести сюда, где ты можешь отдохнуть.