Возращение.Искатель (Полная книга)

Кир удивленно посмотрел на Ухгухк-са, а тот, словно увидев сквозь темное стекло маски его вопросительный взгляд, неожиданно резко бросил:

– Наш император стал слишком стар, податлив, а слова его новых советников слаще малая^[11], но, увы, ядовитее гризмы^[12], - хитиновые пластинки на его голове вновь встопорщились, выдавая крайне раздражение, тем не менее, продолжил он вполне спокойным голосом.
– Однако заговорил я вас, господин Кейтан, да и мне пора, так что, рад был нашему знакомству, надеюсь, мы еще как-нибудь побеседуем.

Лепестки круглой двери за спиной сошлись с легким шелестом, отрезая Кирилла от полумрака посольского жилища. Оглянувшись и бросив последний взгляд на украшающую их причудливую вязь непонятного узора, он вздохнул и, поправив маску, торопливо зашагал к лифту. Эта встреча была странной, малопонятной, полной недомолвок но, тем не менее, позволила узнать много интересного. Теперь нужно было разложить все эти знания "по полочкам", проанализировать и сделать выводы. У Кирилла создалось стойкое ощущения, что разговор пошел несколько не в ту сторону и первоначально посол хотел сообщить ему что-то важное, но почему-то так и не решился этого сделать, ограничившись лишь непонятными намеками. В любом случае стоило еще раз пересмотреть сделанную запись беседы и пропустить ее через анализаторы "Геры", а еще встретиться с Кайслом, чтобы узнать про тот злополучный снимок.

Дверь лифта послушно распахнулась перед Кириллом. Шагнув внутрь, он протянул руку к панели, на секунду задумался, а затем решительно утопил кнопку с цифрой "четыре". На данный момент разговор с досайцем интересовал его куда больше непонятных намеков кергарца, а доклад Совету и дипломатические шарады пока могли и подождать. Пора было менять приоритеты, и откладывать этот момент Кирилл больше не собирался.

Глава 4

Кирилл пробежал глазами последний лист из присланных Лайпидой документов и, отложив его в сторону, откинулся в кресле, задумчиво рассматривая раскиданную на столе кипу бумаг. Куча практически бесполезной информации, впрочем, этого и следовало ожидать. Чтобы скрыть свой истинный интерес пришлось делать запросы по нескольким малосвязанным друг с другом направлениям, а теперь еще и делать вид, что внимательно их изучает. Он скосил глаза в сторону лежавшей на кровати Тайк, глаза которой буквально "прилипли" к прямоугольнику видформера на котором шло какое-то развлекательное шоу. Казалось, девушка полностью поглощена творящимся на экране действом, однако Кир прекрасно знал, что это не так. Проведение с асторкой годы научили его подмечать некоторые казалось бы незначительные мелочи и вот они то сейчас и выдавали ее с головой: хвост мечется от ноги к ноге, практически не замирая, рожки коричневые, но их кончики имеют синеватый оттенок, острые ушки то и дело вздрагивают. Тайк было явно интересно, чем он занимается, но как всегда свои вопросы она предпочитала держать при себе, терпеливо дожидаясь, когда он сам заведет с ней разговор. Только вот стоит ли? Хотя в принципе скрывать тоже особо нечего, все пока на уровне догадок и предчувствий и Лайпида с его возможностями как раз мог бы помочь в этом деле. Кирилл вздохнул. То, что девушка докладывает обо всем с ним происходящем главе "Трабра", он знал практически с самого начала своей работы на контору, однако только теперь это могло стать проблемой по-настоящему. Он собирался покинуть пределы Федерации, однако как на эту новость отреагирует Авайт, можно было только гадать. За время работы в "Трабре" он узнал вполне достаточно, чтобы у Лайпиды возникло желание убрать строптивого чужака. Впрочем, пока подготовка к будущему отлету шла вполне успешно, а Авайт если что-то и подозревал, то никак этого не показывал и тем не менее следовало быть на стороже. Он вновь скосил глаза на асторку. С Тайк тоже следовало что-то решать, и дело тут было даже не в ее докладах Лайпиде, просто их отношения зашли в логический тупик и начали его тяготить, хотя поначалу он и в самом деле думал, что его связь с асторкой это лучшее решение его душевных проблем. Казалось, стоило отринуть сдавливающую шелуху прошлого, вновь начать жить полной жизнью и терзающая душу боль исчезнет, растает без следа, а все, что было раньше покроется дымкой забвения ....не вышло. Годы шли, но лица друзей и родных, а главное образ зеленовласой девушки с огромными фиолетовыми глазами и не думали исчезать из его памяти. Лаймалин....

Кирилл прикрыл глаза.

– А если одного из дельфинчиков погладить и подумать о своем любимом человеке, - продавец бросает на него быстрый взгляд, заставив щеки запылать огнем смущения, - то второй обязательно начнет издавать мелодичные звуки. Вот попробуйте.

Брелоки перекочевывают в руки Лайм, та улыбается, а ее тонкие пальцы ласково пробегают по спинке одного из дельфинов, заставив того издать переливчатый свист.

– Здорово, - глаза девушки горят восторгом, она поворачивается и протягивает ему один из брелоков.

– Ты тоже попробуй.

Он растерянно смотрит на безделушку пытаясь припомнить все, что знал о ментане, затем пожимает плечами и проводит пальцем по дельфинчику. Тот изгибается, начинает бить хвостом, а брелок в руках Лаймалин вдруг начинает вторить своему собрату, заставив девушку ойкнуть от неожиданности, а затем радостно рассмеяться. Счастье, сколько же тогда было счастья в ее глазах.

Он вздохнул и невольно провел рукой по нагрудному карману, где в последнее время постоянно носил истершийся брелок, почти не расставаясь с ним. Как же это было давно.

– Ты не здесь.

Тихий голос асторки заставил его очнуться от нахлынувших воспоминаний и, повернув голову, встретиться с пристальным взглядом бездонно-черных глаз девушки.

– Ты опять в своем прошлом, с ней, - констатировала она.
– Не отдам.

Кисточка ее хвоста взметнулась вверх, зависла над плечом, чтобы через мгновение метнуться к лицу Кирилла.

– Не позволю.

Удары посыпались один за другим, однако Кир даже не сделал попытки защититься, а лишь зажмурил глаза, стойко перенося эту неожиданную экзекуцию. Его чувства для асторки были точно открытая книга, и он понимал, что отпираться бессмысленно. И все же эта неожиданная вспышка гнева со стороны Тайк заставила его растеряться. Асторка всегда была невозмутима, но видимо даже у ее невозмутимости имелся свой предел и, в конце концов, накопившееся где-то в глубине ее души чувство ревности пробилось сквозь все преграды, обрушившись на его лицо хлесткими ударами хвоста.

– Не позволю, не отдам.

Кир открыл глаза и, проведя рукой по горевшим щекам, поморщился и, посмотрев на стоящую напротив Тайк, чьи рожки просто полыхали всеми цветами радуги, тихим голосом поинтересовался:

– Думаешь, это что-то изменит?

Тайк медленно подняла голову, а ее рожки стали бледно-зелеными. Она пару минут молча смотрела на него, затем резко развернулась и так же молча вышла из спальни. Кир проводил ее взглядом и, откинувшись на спинку кресла, нервно хохотнул, подумав, что о разговоре по душам можно пока позабыть и надолго. Впрочем, возможно это было и к лучшему. Проведя еще раз рукой по щекам, он быстро собрал раскиданные на столе бумаги и, сунув их в папку, поднялся.

– Я на "Геру", - бросил он, проходя мимо сидевшей в гостиной Тайк, которая вновь погрузилась в созерцание видеоформера, на этот раз предпочтя записям развлекательных передач выпуск станционных новостей. Асторка коротко кивнула.

Кирилл подошел к дверь и, остановившись у порога, обернулся.

– Прости меня.

Рожки Тайк стали бледно-розовыми.

– Я сама виновата, - ответила она помедлив.
– Мы ведь не давали с тобой клятву единения, и поэтому я не могу требовать от тебя, чтобы ты делил ложе только со мной.

– Тайк....

– Молчи, - хвост девушки взметнулся вверх и закачался над левым плечом, став похожим на изготовившуюся к броску змею.
– Молчи, и знай лишь одно, я не откажусь от выбора своего тела.

– Тайк... Черт, - Кир стукнул кулаком по косяку двери.
– Это глупо. Глупо. Ты же уже наверняка поняла, что я решил.... почувствовала. Пойми, моя дорога - это дорога в никуда. Я сам не знаю, чем все это закончится.

– Я пойду с тобой.

– Нет.

– Пойду. Ты мой, я твоя. И даже если мы отыщем твою родную планету, и ты вернешься к своей избраннице, я все равно останусь твоей.

– Тайк, у нас так не принято. Да и как ты себе это вообще представляешь?

– Таков мой выбор, - бросила асторка и отвернулась, всем своим видом показывая, что разговор окончен.

Кирилл несколько мгновений смотрел на нее пристальным взглядом, затем воздел глаза к потолку, вздохнул, покачал головой и раздраженно хлопнул по кнопке разблокировки двери.

Дверь с лёгким поскрипыванием затворилась, а Тайк продолжала невидящим взглядом смотреть на экран, затем закрыла глаза и откинулась на подушки дивана. Ее рожки некоторое время судорожно меняли свой цвет, пока их кончики не налились темно-зеленым цветом отчаянья. Она опустила глаза в пол, растерянно потеребила кисточку хвоста, вздохнула, затем резко мотнула головой, словно прияв какое-то трудное решение, и поднялась на ноги. Вернувшись в спальню, Тайк плюхнулась на кровать и сунула руку под матрас, где в небольшой нише пряталась переданная "великой матерью" капсула. Перевернувшись на спину, она принялась рассматривать на свет зажатый между пальцами металлический цилиндр, где в небольшом окошечке была видна плещущаяся внутри него черная жидкость, а в голове, точно наяву, вновь "зазвучал" хрипловатый голос "матери".

– Алар-ра^[13], ты уверена в своем решении?

– Да, великая мать.

– И мне не отговорить тебя?

– Нет.

– Что ж.

"Мать" тяжело вздыхает и жестом руки подзывает одного из стоящих позади нее нелгоров^[14]. Тот неторопливо подходит и, опустившись на одно колено, протягивает ей небольшую украшенную причудливым рисунком коробочку. Нелгор обнажен по пояс, а от его натертого ароматной жидкостью тела исходит настолько дурманящий запах какого-то животного желания. Тело реагирует непроизвольно, заставляя твердеть грудь и мокнуть паховые железы. Это настолько неприятно, что она невольно отступает на несколько шагов назад, что естественно не укрывается от пристального взгляда "матери" и ее элнар^[15] тут же обжигает мозг теплой волной сочувствия. "Мать" берет из рук слуги коробку и, встав со своего места, подходит ближе.