Возрождение Феникса. Том 1

— Вовремя поймал, — кивает на мяч. — Да и этих нормально дернул, — новый кивок на стонущих. — Может, что у нас с тобой и получится, новичок.

— Смотрите-ка! Руслана благодарит Арсения, — подначивает услышавшая Алеся. — Что, уже мил стал? Это потому, что сегодня он не тебя валяет по земле?

Со всех сторон раздается дружный смех, даже Богдан ухмыляется.

— Не благодарю, а хвалю, — раздраженно топает ножкой малыха. Наверняка, она только на первом курсе. — Как старший товарищ.

Алеся разглядывает меня с улыбкой.

— Арсений, — строит глазки. — А, когда мы снова будем друг против друга играть, можешь кидать не сильно?

Многие удивленно на нас смотрят. Руслана фыркает и уходит в сторону. Похоже, меня с Алесей посчитали парочкой. Да и она сама тоже вполне возможно. Вон как флиртует. Борова — барышня впечатлительная, а повод сегодня какой-никакой, но был, кхм. Может, все-таки стоило пригласить на прием Иру? Или, вообще, Катю. Брюнетка хоть себя вести умеет. В следующий раз, скорее всего, так и поступлю, а теперь уже нечего жевать сжеванного болотопса.

— Сильно? Я еще никого не кидал сильно, — равнодушно отвечаю, остужая пыл кокетки.

Тренировки проходят до самого вечера. Потом Тимофей везет на завод. Там ждут обнадеживающие новости. «Стража» раскупают на «ура». Репортаж о выставке сработал, как заводной ключ. Уже сорок клиентов заказали сигнализацию. Только за день. Такими темпами мы вытянем завод из убытков за три месяца, ведь издержки на систему почти никакие. Но Свиридов не обрадуется новостям. Будет готовить новую подлянку. Анатолию точно нужен завод. Иначе бы не посылал столько крыс именно сюда. Еще бы знать причину.

Я работаю допоздна. Мама улетела в Москву еще днем, теперь ее кабинет мой. Черчу радиосхемы новой фичи. Надо расширять ассортимент товаров для конечного потребителя. Если Свиридов найдет способ прикрыть «Стража», заработаем новым стартапом.

Домой приезжаем к двум часам ночи. Катя пробовала снова заманить к себе в однушку: бедрами виляла, по щеке меня гладила. Да еще юрист Милана, как бы между прочим, заходила — расстегнутая до самой груди блузка, тугая юбка, которая едва не лопается на выпуклых ягодицах. Что ж, не осуждаю. Каждый по-своему видит свой путь к повышению, хех. Но сегодня львы не настолько голодны, чтобы не выспаться перед игрой.

— Барин, так нельзя, — учит меня жизни Дося, помогая снять туфли в прихожей. — Простите за дерзость, но вы еще слишком молоды, чтобы шастать по ночам. Отрок!

— Так я же, Досенька, не гуляю по барам и девушкам, а сижу на заводе, — потираю усталые глаза. — Работаю.

Девушка присаживается на пуфик у двери. Лицо серьезное-серьезное. Русые волосы стянуты в две косы, которые обрамляют хмурую мордашку.

— Ножку дайте. Нет, правую, — поднимаю правую ступню, и служанка надевает мягкую домашнюю туфлю. — Теперь левую. Лучше уж тогда по барам и девушкам, барин. Говоря это, я будто сама себе откусываю палец. Безымянный. На правой руке, — уточняет она зачем-то, вздохнув. — Но ваше здоровье важнее. Угробите же себя. Нельзя одновременно учиться и столько работать, поймите же.

Ласковые руки поправляют задравшуюся штанину моих брюк. Ее ли это вообще дело? Не совсем, мягко говоря. Но мне не хочется упрекать девушку, посвящающую всю себя моему благополучию. Ведь ворчит, а сама тоже не спала, караулила полуночника-барина.

— Я понял, Дося. Больше не повторится. Впредь буду возвращаться максимум в одиннадцать.

— Ура, — тут же улыбается девушка. Как мало же ей надо. — Спокойной ночи, барин.

— Сладких снов, Дось.

У двери своей спальни встречается вторая сова, на этот раз рыжего окраса.

— Феня, ну а ты чего не спишь?

— Вас вылавливаю, — отвечает насупившись. — Барин, вам сестренка звонила сегодня, а вы не берете. Елена Всеволодовна уже и меня спрашивает, всё ли хорошо с братиком. Так как, барин? Хорошо всё с вами?

— Мм, вполне. — Видел пропущенные, но как-то весь день не до переговоров с незнакомой сестрой. То выставка, то мама, то тренировка, то завод. — Завтра обязательно позвоню Лене. Спасибо, Феня. Что бы я без тебя делал? — улыбаюсь.

Она по обыкновению становится пунцовая как мак.

— Во-о-о-от! Цените! — требовательно пищит, затем отворачивается и убегает в темноту коридора.

А я наконец добираюсь до кровати. Ох-хо, завтра же первая игра. Волнительно немного, хех, будто, правда, подросток. Великовозрастный.

Глава 17 — Битва за мяч

— …папа, кушай цветную капусту, — требовательно говорит Анфиса главе Дома. — Это полезно.

— Ох, дочка, — вздыхает Аркадий Волконский, тем не менее послушно накладывая в свою тарелку больше овощей. — Значит, молодой Беркутов спас выставку бабушки?

Црррр.

— У нас завелась кошка? — хлопает незрячими глазами мать князя.

— Борис, прекрати скрести по полу ножками стула! — княжна покосилась на младшего брата.

— Прости, сестренка, — мальчик послушно прекращает ерзать перед столом.

— Спас, — кивает Галина Константиновна. — Дважды, сын.

— Мм, тогда стоит пригласить его на воскресный прием.

— Уже, папа.

— А шустра, мадмуазель! — удивляется отец.

— Па-па! — смущается шатенка. — Вообще-то Арсения пригласила бабушка!

— Виновата, опередила, — кивает с улыбкой старая вдова. — Нечего варежкой было хлопать.

— Ба-буш-ка!

— Но ты же понимаешь, сын, что это недостаточное выражение благодарности для самого князя?

— Пфф.

— Сын!

— Двадцать! — разошелся глава Дома. — Двадцать предприятий в Твери принадлежат Выборгским, мама! Не нашим вассалам, а Мироновским! Надо мной до сих пор смеются в столичных салонах!

— Не молодой Беркутов развязал ту войну, — мягко замечает старушка. — Не он проиграл всю собственность рода.

— Сыны отвечают за поступки своих отцов, мама. Так всегда было и будет. На этом правиле зиждется дворянство и самодержавие.

— Верно, — кивает вдова. — Только не забывай про подвиги самих сынов. Молодой Беркутов отличился, этого не отнять. А еще у них в роду всегда рождались очень мощные Ярила. Будет жалко, если выродятся столь сильные вассалы.

— Если бы только не его папашка… Долбаный Казанова. — вздыхает князь. — Ладно, окажу парню услугу. Возможно, он действительно имеет потенциал. Время покажет.