Возрождение из пепла

– И выгнала…

– Но если ты гадала, от кого тебе приходили на день рождения кристаллы с музыкой, зачарованное колечко и фигурка котенка, то знай, это мы…

Выговорившись, фениксы слегка смутились, но потрясенная Лина этого не заметила.

– Девочки…

Фениксы с интересом воззрились на нее, но продолжения не последовало – у девушки просто не было слов! Силы ада…

Слишком многое из того, во что она верила, оказалось ложью. Значит, любви нет, да, Лиз? И моему отцу-воину я не нужна? А он вообще знал про меня? И про девочек ты мне не сказала… Сколько лжи, мама. Что ты еще у меня отняла? Веру в дружбу, веру в любовь, мой дар… Мою жизнь.

Значит, меня все-таки любили. Почему я так этому удивляюсь, а?

– Слушай, ты чего? – Марианна неловко тронула ее за плечо.

– Ты что?

– Ничего! – Лина привычно взяла себя в руки и тепло улыбнулась своим новым подругам. Теперь все будет иначе! – Ничего. Я просто рада. И знаете что? Это надо отметить. Пошли ко мне.

– Минутку, – придержала Марианна. – Тут еще кое-кто есть…

– Что?

– Не «что», а «кто»! Эй, не прячься!

Что-то негромко прошуршало – явилась еще одна феникс. Трое. «Так, мы собрание клана открываем? Хорошенькое место выбрали». Все трое, переглянувшись, уставились на главу клана как на торговца оружием. Мол, сейчас мы тебя огорошим.

Что еще?

Стоят. Молчат.

– Ну?

Пауза. Белла, последний феникс клана, прячет глаза. Это с чего бы…

– Белла, давай, – шепчет Марианна.

Но та почему-то продолжала молчать. Странно. Беллу Лина, если честно, недолюбливала. Всегда как-то недолюбливаешь того, кого тебе постоянно ставят в пример. Белла была тем безупречным фениксом, которого глава клана так хотела воспитать из собственной дочери. Всегда послушная, всегда готовая к работе и правильная до зубовного скрежета. Вдобавок Белла была, мягко говоря, резковата на язык, и стесняться сверстниц было не в ее привычках.

Вспомнить хоть, как она пришла на совет клана пару месяцев назад – взъерошенная, нервная, напрочь позабывшая о почтительности к главе клана. Неузнаваемая. Это когда она за Избранника своего просить приходила. Лина тогда ушам своим не поверила. Правильная Белла, хладнокровная и исполнительная феникс влюбилась в раба. Не во временного, «лишенного прав», а в настоящего раба, бессрочного. И Белла требовала от главы помочь ей с деньгами на выкуп.

Деньги в итоге платить не пришлось – явившись за Избранником Беллы, фениксы обнаружили, что искомый товар уже продан вампирам. В конце концов Марианна с потерявшей соображение Беллой его просто выкрали. Марианна недавно хвасталась, какие, оказывается, интересные на вкус рабские ошейники: мол, заложенная в них магия ее птичке очень пришлась по нраву. Интересные у нее все-таки сестры по клану. Яркие. И с момента неожиданного откровения Анны отношения между ними, последними фениксами, заметно потеплели.

Ну так что теперь за новость?

– Госпожа Приближенная, у Беллы для вас есть новость, – протянула Анжелика.

– Анжела!

– Что? Выкладывай уже…

– Давай-давай.

– В чем дело? – Нехорошие предчувствия зашевелились у Лины в душе.

– Госпожа Приближенная… – Белла все никак не могла заставить себя посмотреть ей в глаза, – я должна просить разрешения… на доступ к Родовому Огню.

– Что?

Не может быть…

– У меня будет ребенок, – подтвердила ее догадку Белла.

Лина онемела.

Как?!

Одной из причин, почему она стала членом Темной Лиги, была именно эта – у фениксов перестали рождаться дети. Еще до той страшной атаки в эльфийском лесу, где сложили голову фениксы постарше, в клане только об этом и говорили. Почему-то с появлением нового претендента на роль Властелина мира, как раз в день его первого эффектного проявления гнева, у феникса Серафимы родилась мертвая девочка. Такого никогда не было за всю историю клана. Дети рождались редко, это да, но всегда здоровые! Может, если б ребенок рождался, как положено у Пламени, и успел принять частицу Феникса, его удалось бы спасти – так по крайней мере говорила Хранительница, – но об этом не подумали. Лиз обошла тогда всех пророчиц и вернулась мрачнее тучи.

Может, потому она так охотно взялась за выполнение заказа по устранению новоявленного Повелителя?

Причем сама взялась. Никому не перепоручила.

Кончилось, конечно, все это печально – у Его самозваного тогда Величества Вадима появился еще один клан на службе. Клан Феникс. А дети перестали рождаться вообще. И не только у фениксов. Куда меньше стало появляться на свет саламандр. И кентавры шептались о сходных проблемах. У кого-то не было детей, у кого-то ослабла магия (ненамного, на пару процентов, но дотошные маги вычислили это моментально). Даже у демонов некоторых старинных родов (тех, что свободно жили среди людей) на сборище поднимался вопрос о том, что происходит. Они, правда, больше думали не о детях, а о силах, но и у них были какие-то неприятности. По подземельям бродили разные слухи, скомканные пророчества и тихие, произносимые с оглядкой вопросы.

Что-то ужасное пришло в мир тогда, вместе с Властелином Вадимом. Поэтому Лина так безоглядно шагнула в опасность, которую таило предложение Беатрисы вступить в зарождающуюся тогда Темную Лигу. Любишь родной клан или не любишь, но ты несешь за него ответственность.

И вот сейчас…

– Белла? Это правда?

– Да. Я не ожидала, но так вышло.

С ума сойти!

– Белла, вредина, что ж ты молчала! – И глава клана стиснула своего феникса в объятиях. Марианна и Анжелика рассмеялись.

В клане будет ребенок!

Когда стихли смех, расспросы и пожелания, Лина взяла себя в руки.

– Так. Белла, к «Пламени», быстро.

– А мой Виталик?

– Избранник?

– Ну да.

– И его прихвати. От Хранительницы ни на шаг. Мы тебя всем обеспечим. Отпуск я тебе выбью. Быстренько, быстренько иди Хранительницу порадуй.

Белла застенчиво улыбнулась и истаяла.

Лина оглядела своих конспираторш:

– Это точно надо отметить.

У самой обычной арки, затянутой искристым пологом защиты, Лина притормозила. Она за последние пять месяцев была тут ровно четыре раза, последний – в позапрошлую ночь. Прошлую, кстати, провела у Бренниса, в его пещере-библиотеке (бедного демона чуть удар не хватил), альбомы листала. Так что ее комната не блещет порядком.

– Девчонки, минутку, я ловушки обезврежу. Ладно?

Фениксы расхохотались.

– Нет, надо было-таки Беллу оставить!

– Та тоже ловушек понаставила – Избранника своего бережет как…

– Как гарпия! Вы бы с ходу поладили…

Улыбаясь, Лина отключила поле и вошла в ставшую чужой за эти полгода комнату.

Точно чужой. Свет почему-то не включился…

И пахнет… сквозь любимый аромат апельсина пробивается непонятный запах…

Чужой!

Инстинкт на опасность заорал в голос, но, прежде чем она успела повернуть голову, что-то остро и горячо ткнулось в шею, в руку у самого плеча и в бедро. Отозвалось вспышкой жара… Скрутило судорогой…

Яд. «Шейито»… Ассасинов… К нему я приучена, но… не в такой дозе.

Тело, вмиг ставшее чужим, опускается на чьи-то руки. В поле зрения вплывает лицо, до глаз укрытое повязкой.

– Тебя кое-кто хочет видеть, – шелестит в ухо тихий голос.

Глава 37 Подруги

Лина пытается вдохнуть каменно-тяжелый воздух… Как трудно…

«Шейито» не убивает мгновенно, он парализует жертву на несколько часов. И противоядие легко ввести… Так что, она нужна живой? Кому?