Возрождение рода Геноцидовых. Том 2

— А что остальные говорят насчёт этого? — уже спокойно спросил я, когда пришёл в себя.

— Я пока что никому ничего не говорила. Все заняты своими делами. А плющ они ещё вчера видели, как он рос. Немного удивились, но подумали, что это от тех оставшихся удобрений…

— А Лёня? — сразу же уточнил я, потому что знал, что если другие и могли поверить в подобную чушь, то Леонид, который много читает и многое знает, не поверил бы никогда в жизни.

Диана же улыбнулась, когда я спросил про младшего брата.

— Леонид Николаевич пытался достучаться до Вашей старшей сестры, так как к Ангелине Николаевне было бы глуп… простите… было бы… Ангелина Николаевна всегда занята важными переписками, поэтому она не слушала бы Леонида Николаевича. Но даже Елизавета Николаевна отмахнулась, потому что у неё много дел. Ну а я и не стала никому ничего говорить. Просто охотно согласилась с их догадками, что это из-за удобрений. Рита, Неля, Аля и Люпо тоже не лезли. Кажется, они спокойно поверили в удобрения, как Лиза… и Ангелина, наверное.

Какая же Диана скромная. А какое она строит невинное личико. Хочется её обнять и не отпускать. Ещё и покидать моё поместье не собирается, зная, какие деньги она может получать на стороне и как круто жить. И прекрасно понимает, что я ей пока что не смогу платить столько, сколько она заслуживает, благоустраивая поместье Геноцидовых.

Я ещё раз обнял красотку и шепнул на ушко:

— Вечером будет ужин. Я объявлю о том, какая ты у меня умница. Возможно, это и на других повлияет, и они смогут в ближайшее время удивить нас всех не меньше, чем ты.

— Надеюсь на это, Артём Николаевич. — И Диана осмелилась поцеловать меня в щёку, после чего покраснела, осознала, что сделала, и убежала.

Я ещё минуты две сидел на мягком газоне и смотрел сквозь зелёную сферу из плюща. А потом решил заглянуть внутрь. А там… пока что ничего. Лишь сквозной ветер и запах Дианы. Будто бы зелёный плющ — это часть красотки. Внутри этой сферы так же хорошо, как… хотел сказать «как внутри Дианы», но это уже перебор. Скорее, это как обнимать красотку, когда она тебя обвивает бёдрами.

— Так, ладно, Арнольд, — встал я с газона. — Пора ехать к Суровому.

Уже через час с небольшим мы подъезжали к военной академии АиД. Карина и Анна хотели тоже узнать на доске объявлений, есть ли интересные контракты возле Русской Стены, чтобы потом всем вместе зачистить какой-нибудь СТ.

— Так, я иду к Суровому, — предупредил красоток, когда мы припарковались у главного штаба. — Встречаемся здесь через полчаса.

Девушки кивнули и пошли к доске объявлений. Я же направился к Никите Валерьевичу.

— Да-да, войдите, — сказал начальник штаба, когда я постучался.

— Привет. Увидел твоё сообщение, — сразу же начал я, достав телефон и показав смс «про несколько вещей, которые могут меня заинтересовать».

Суровый попытался улыбнуться.

— Не совсем несколько, но кое-что есть, да. — Мужчина указал на кресло. — Присаживайся. Разговор будет не на одну минуту.

Примерно за пятнадцать минут Суровый рассказал, что императору Бессмертному понравилась моя ульта в Русской Стене, отчего я многих поставил на ноги, в прямо смысле слова.

Император изучил то, что я делаю, сколько я это делаю и когда. Суровый сообщил, что императору были высланы все записи, которые имелись, где я применял свою ульту.

— И это было выслано благодаря мне, — добавил начальник штаба. — Так что ты не думай, что я забил на тебя. — Мужчина поднялся из-за стола, прокашлялся и сказал: — Ещё хочу поговорить насчёт Крысина и Драконова.

Я сжал кулаки.

— Только не говори, что эти твари живы. Я сам видел, как один взорвался, а второй сгорел.

— А есть разница? — спросил Суровый. Но понял, что зря он это сделал, поэтому перешёл к сути: — Нет, они оба мертвы. Более того, тебе выделили хорошие деньги…

— Мне это Лиза говорила уже давным-давно, — перебил начальника штаба. — Все это знают. Я даже восстановил поместье… отчасти.

— Славно, — кивнул Суровый. — Я рад за тебя. — Мужчина налил себе чаю. — Вот только у графа Драконова есть сын. И он как бы не при делах. Поэтому с ним никто разбираться не будет. Но, зная род Драконовых, я бы рекомендовал тебе потратить выданные деньги на защиту, а не на благоустройство поместья, что, скорее всего, уже неактуально, раз ты говоришь, что оно отчасти восстановлено. — Суровый подошёл ко мне. — Артём Николаевич, пойми, Драконовы очень мстительны. И когда ты убиваешь одного, начинает мстить другой. Правда, как я сам недавно узнал, сын у Никиты Вольдемаровича не светился. А теперь ходят слухи, что он собирает новые силы, чтобы отомстить тебе за отца и за тот моральный ущерб, который ты нанёс роду Драконовых, окунув их в самое дерьмо.

— В дерьмо они себя сами окунули, когда решили связаться с моим Родом и убить старшего брата и родителей! — серьёзным тоном сказал я. — Это всё?! — не менее серьёзно спросил.

— Да, — кивнул Суровый. — Это всё.

Я тоже кивнул и вышел из кабинета начальника штаба.

И как только вышел, проорал:

— Суууукаааа!

Эти Драконовы меня достали. У меня уже аллергия на эту грёбаную фамилию.

Глава 5

На парковке меня ждали весёлые Анна и Карина.

— Артём, у нас крутая новость…

— Не сейчас, девочки, — отмахнулся я. — Садитесь в машину, едем домой. Срочно! — повысил я голос.

Обе слегка покраснели, но не поняли, что они такого сделали, чтобы я так злился. Хотя я не злился на них. Меня бесило, что в роду Драконовых есть ещё одна тварь, которая может напакостить сильнее, чем кто-либо. Дети всегда делятся на две категории: либо вообще ничего не могут, либо могут слишком многое. А раз этот карликовый хмырь сдох, и второй хочет отомстить, значит, сын относится ко второй категории.

Тем временем мы выехали на трассу, как Анна осторожно спросила:

— Артём, что произошло? Если не хочешь, можешь не говорить. Но было бы лучше, если бы и мы понимали, что…

— У рода Драконовых есть ещё одна тварь, которая желает уничтожить всё то, что создаётся в моём поместье, — надавил я на больное, поскольку и Анна, и Карина подружились с моими девочками. — Но вы сами понимаете, что на поместье всё не закончится. И пока мы все не умрём, один полутораметровый мудак не успокоится.