Возрождение Великой Троицы

— Нет, это ради тебя, Сакура-сан! С этим символом на груди я чувствую, что мое сердце ближе к тебе. Моя любимая... — Ли, вконец осмелев, двинулся вперед, пытаясь поцеловать Сакуру.

Рука девушки скользнула к лямке свитка, надетой через плечо. Одно мгновение спустя по коридорам больницы разнесся вопль влюбленного спортсмена, а затем звук громкого удара.

— За... что... — прохрипел Ли, протягивая дрожащую руку к девушке и выплевывая выбитые зубы. — Шакура-шан! Я люблю тебя!

Девушка развернулась на сто восемьдесят градусов и ушла, бросив на прощание:

— Кажется, твой курс лечения только начался. Полежи еще немного, придешь в норму.

***

Узумаки был очень доволен прошедшим днем. Сколько нового он узнал от Джирайи! В случае чего эти знания смогут его сильно выручить, если ему придется когда-нибудь драться с Сакурой.

Блондин оглянулся по сторонам и нырнул за угол, на узкую улочку между дворами домов клана Хьюга. Конечно, он был здесь частым гостем, но предпочитал не пользоваться парадным входом, дабы не попадаться на глаза отцу Хинаты.

Девушка уже ждала его на крыльце. И как только парень перемахнул через забор, ее глаза загорелись радостью. Последовали крепкие объятия, а затем и поцелуй, заставивший лицо Хинаты окраситься в цвет помидора.

— Как я рад, что у нас, наконец, появилось время! — прошептал он, прижимаясь лбом ко лбу Хинаты.

Та улыбнулась.

— Это всё благодаря Саске-куну?

Наруто усмехнулся.

— Ну да... Должен же был он сделать хоть что-нибудь полезное за всю свою жизнь! Хотя бы отвлечет внимание Орочимару на некоторое время.

Он на миг отвел взгляд и задумчиво покосился на стриженный газон, а потом решительно усадил девушку на крыльцо.

— Я должен тебе кое-что показать, — произнес он с таинственным выражением лица.

Глаза девушки засияли. Она была заинтересована.

"Давно пора было раскрыть ей эту тайну. Впрочем, сейчас я смогу устроить Хинате эффектный сюрприз!" — пронеслось у него в голове.

Узумаки развернулся и, посмотрев на стриженный газон, представил себе, как тут и там появляются цветы. Затем он резко открыл глаза, сложил печати и произнес:

— Инсацу Ки Тенсей! Стихия Дерева: Рождение цветочного сада!

В следующий миг глаза Хинаты расширились от удивления. Зеленая коротко стриженная трава обратилась во множество разноцветных цветов. Вдоль забора выросли три маленьких деревца сирени, которые тут же расцвели белыми и розовыми цветами, источающими приятный аромат.

— Наруто-кун... Это просто чудесно! — выдавила потрясенная Хината и положила голову Узумаки на плечо, когда он сел рядом с ней.

***

— Итак, нас осталось четверо... — произнесла голограмма человека в маске, стоявшая на одном из пальцев Гедо Мазо.

Тоби обвел взглядом всех присутствующих — голограмму Кисаме, шесть тел Пейна, которые чуть ли не впервые за историю организации оказались в этом месте в полном составе, и Конан. Потом посмотрел на пол, где валялось безжизненное тело Ягуры.

— Прекрасно... Благодаря Кисаме мы смогли, наконец, запечатать Треххвостого, — пробормотал он. — Но эта маленькая удача — ничто по сравнению с тем уроном, который мы понесли от Девятихвостого и его друзей из Конохи.

Все собравшиеся уставились на лидера.

— Пора положить этому конец. Пэйн, Конан, отправляйтесь в Коноху! Схватите Узумаки Наруто. Уничтожайте всё на своем пути, но, главное, он должен быть захвачен! — с этими словами таинственный человек в маске, юмор которого резко пропал после потери большинства членов организации, испарился.

Кисаме усмехнулся.

— Уверен, вы не подведете. Будем ждать хороших новостей, — произнес он и тоже исчез.

Первым со Статуи Еретика спрыгнуло тело Тендо, за ним последовали остальные и, наконец, Конан. В следующий миг главный Пейн сложил какую-то печать, и статуя с грохотом провалилась под землю.

— Что теперь? — спросила синеволосая девушка обладателя риннегана.

Шесть пар странных глаз сверкнули во мраке ночи.

— Пора Узумаки Наруто познать всю боль этого мира! — произнес Тендо, направившись к выходу из пещеры.

========== Глава 29. Боль этого мира ==========

Миновало несколько дней с тех пор, как Наруто выписался из больницы. Узумаки, держа за руку Хинату, прогуливался по тихой живописной улице Конохи. Несмотря на разгар лета, жарко не было, ибо небо было заполнено пухлыми облачками, спасающими жителей деревни от палящих лучей солнца.

— Ты до сих пор ничего не слышал о Саске-куне? — спросила Хината, нарушая тишину, которая сохранялась в течение последнего часа.

— А? С каких пор тебя интересует Саске? — усмехнулся Наруто, бросив на нее насмешливый взгляд.

Девушка опустила взгляд.

— Просто... Все волнуются, куда он пропал. Киба-кун, Шино-кун и даже Куренай-сан об этом ничего не знают... — растерялась она, не поняв, что вопрос Наруто шуточный.

Он вздохнул.

— Ты права, Орочимару-сенсей всё держит в секрете. Даже мне об этом ничего не известно, — пробормотал блондин. — Я могу лишь догадываться, чем они там... хм... занимаются.

В сознании блондина возникла картина, как Саске и Орочимару сидят за столом и по очереди опустошают пробирки, наполненные спиртным не первого качества, а потом расплачиваются за это, опорожняя содержимое желудка, корчась в судорогах на полу.

Хината покраснела. Видимо, она подумала совсем о другом.

— Орочимару-сенсей странный человек... Он многое скрывает, даже от меня, — продолжил блондин, подавив смешок. — Ты вот знала, что у него цирроз печени?

Девушка вздрогнула.

— О нет! Хокаге-сама болен? — встревожено воскликнула она.

Наруто захохотал.

— Шучу, — успокоил он девушку. — Хотя... Не могу знать наверняка. С его-то непомерной тягой к спирту...

Девушка смогла вздохнуть спокойно и бросила на Наруто слегка сердитый взгляд. Это было практически невозможным для Хинаты, но, тем не менее, блондин со своим весьма своеобразным чувством юмора, доконал уже и собственную девушку.

— Мда... Третий Хокаге курил так, что над Конохой туман появлялся. Орочимару-сенсей пьёт, как лошадь. Страшно подумать, что будет дальше, — пробормотал Узумаки, взглянув на скалу с лицами Хокаге, к которой они как раз повернулись, направившись к парку.