Возвращаться – плохая примета. Том 2

Лениво улыбнувшись (ооо, меня можно было выносить вперед ногами) Вран встал с кровати. Я смущенно отвернулась.

Пошуршав одеждой герцог протянул мне руку. Я растерялась.

– Рита, можно гребень?

Покраснев, я сунула в горячую ладонь расческу. Он отдернул пальцы, словно обжегся. Потом начал разбирать волосы на затылке и огорченно хмыкнул: за ночь мокрые пряди сбились так, что самому разобрать очень сложно.

– Поможешь? – спросил он, и я вспомнила, как дышать.

Оказывается, я не отводила от него взгляда.

– Помогу. – Вран протянул гребень обратно.

Я присела на край кровати, в разворошенное, чуть влажное белье и принялась осторожно разбирать смоляные пряди. Он сидел смирно, даже если я нечаянно дергала за особенно спутанную прядь, а я подумала, что он часто так сидел под руками слуг, храня такое же неподвижное выражение лица. Постепенно волосы легли шелковистой волной, и я осмелела: расчесывала от корней до кончиков, гладила щекотные прядки, вдыхая запах.

Внизу раздался громкий звук: кажется, уронили медную кастрюлю или таз. Я вздрогнула, протянула Врану гребень:

– Все, можно подбирать.

– Спасибо, – герцог обернулся, протянул руку, и остановился.

Словно впервые увидев, он рассматривал мое лицо. Убрал непослушную прядку с щеки, погладил уголок губ.

– Господин! Ужин подан!

Мы встали в смущении, привели себя в порядок взяли кошели и спустились в общий зал.

Похоже к вечеру здесь собирались все местные обитатели. Зал гудел. Пахло уже не только медовым квасом, но и пивом, и дешевой молочной брагой.

Я поморщилась. Мне не хотелось сидеть на виду у всех.

Вран разделял мои чувства. Он попросил хозяина принести ужин нам в комнату. Хозяин кивнул и принял монету ни чуть не удивляясь нашей просьбе.

Через несколько минут мальчишка притащил нам поднос с жарким, лепешками и кувшином кваса. Спиртное мы не пили – завтра предстоял тяжелый путь, да и наливка мне все еще икалась.

Приготовлено было вкусно, вот только перца многовато. Потянувшись к кувшину с квасом, я вдруг заметила, как поплыли куда-то стены, потолок приблизился и на грани слуха донесся шепот Врана:

– Превращайся!

Вран

Герцогу становилось все труднее скрывать свои чувства к Маргарите. Тянуло к ней неимоверно, но он понимаю, что нелюбим и старался не навязываться, отойти в сторону. Но не выходило. Его чувства к ней не угасали, лишь прятались под броню долга.

Ужин подали в комнату. Проголодавшись, Рита с аппетитом уплетала жаркое, а Врана насторожил легкий запах жженого сахара, исходящий от блюда. Проглотив буквально пару ложек, он почувствовал, как сжимаются внутренности и начинает кружиться голова.

Больно, резкими толчками билось в груди сердце! Отрава, шевелилась в желудке, туманом ползла к голове, вяло колыхалась в венах.

– Рита! Рита! – Слова медленно, неохотно продавливались сквозь стиснутые зубы: – Превращайся… Превращайся…

О, трижды светлые Боги! Она лежит, неподвижно опустив голову на стол. Безвольная рука свесилась к полу. Светильник, мерцая в такт прерывистому дыханию, словно считает мгновения ее жизни. Нужно докричаться до нее:

– Рита! Рита! Превращайся!

Ему кажется, что он кричит, раздувая жилы на шее, но на самом деле едва шепчет, кривя сведенный судорогой рот.

Вдруг узкое окошко, едва прикрытое редкой тканью от мух, распахнулось. В комнату заглянул неприметный узкоглазый мужчина. Кажется, герцог видел его внизу, в зале, хозяин посылал узкоглазого крепыша в погреб. Ухмыльнувшись, мужчина подошел к столу и приподнял голову Риты за волосы.

– Готова! – Констатировал он и принялся сдирать цепочку с начавшим чернеть медальоном. Ему мешали волосы и плотный ворот мантии, но он не торопился и был методичен как врач или сумасшедший.

Еще один шепот Врана, видимо, достиг слуха умирающей девушки и вместо безвольного человеческого тела на стуле забилась в рвотных спазмах крупная рыжая дворняга.

От облегчения он незаметно для себя провалился в собачье тело. Едва организм срыгнул плотный комок пищи, пропитанной ядом, как острые зубы вцепились в домотканые штаны несостоявшегося убийцы. Заорав, мужик выхватил кистень и начал, не глядя крушить все вокруг. За дверями послышался шум. Быстро приняв решение, герцог ментально крикнул:

– Рита, прыгаем в окно! Нас могут убить прежде, чем разберутся, а назад в людей пока нельзя – яд вышел не весь!

В ответ раздался короткий взлай – рыжая псина бросилась к открытому окну. Звук падения, скулеж, и Вран в облике черного пса последовал за подругой. Откатившись в сторону, рыжая дождалась прыжка своего спутника и вдвоем они скрылись в сгущающихся сумерках.

Маргарита

Дорога к Старшей Сестре осложнялась частыми приступами рвоты. Особенно стыдно было потому, что на узкой горной тропе негде было укрыться.

Вран старался сделать что мог. Убегал вперед, скрывался в камнях, даже отыскал ямку, полную воды – обезвоженный организм требовал жидкости.

К рассвету, вымотанные и обессиленные, мы добрались до каменной арки со скамьей и чашей у ворот. С облегчением напились воды и подремали часок на голом камне. Последствий отравления больше не было, и Вран подал команду перекидываться обратно.

Ух! Мятое, грязное, местами порванное и испачканное платье, а запах! Да нас в таком виде и на порог не пустят! Все вещи остались в трактире, даже умыться нечем. Ой, уже есть – в чаше снова плескалась вода. Мы старательно умылись и прополоскали рты.

Потом Вран первым шагнул в арку ворот. Раздался басовитый звук, его мягко толкнуло в грудь, отбрасывая назад. Пришел мой черед. Я медленно вошла в арку, опасаясь, что вытолкнет и меня, но раздался легкий звон. Я прошла ворота!

Оглянулась на Врана – он успокаивающе махнул рукой и вернулся к скамейке, мол будет ждать.

Навстречу мне выступила фигура в темной одежде:

– Кто ты и зачем вошла в это место?

– Я ученица травницы. Меня зовут Рита. Я пришла сюда за Благословением Династии.