Возвращаясь в рай

– Ты можешь прекратить играть героя все время?

– Ты думаешь, что я герой?

– Без комментариев, - говорит она и хватает меня за руку и тянет ее к себе чтобы

рассмотреть разрез. С суровым и непреклонным выражением лица она вытирает

полотенцем кровь на моей руке. Другой рукой она лезет в рюкзак и достает бутылку

воды. Она льет воду на полотенце, затем продолжает мыть рану. Щиплет, но я не издаю

ни звука. Я не могу припомнить последний раз, когда кто-то на самом деле заботился обо

мне, ощущения странные. Я лег на кровать, чувствуя себя неудобно. Я привык быть один и

сам о себе заботиться. Я никогда не изображал нуждающегося парня раньше, и не

собираюсь делать это сейчас. Особенно перед Мэгги. Я забираю у нее свою руку.

– Я в порядке.

Мэгги встает и наклоняется таким образом, что бы оказаться со мной лицом к лицу. Ее

взгляд встречает мой.

– Нет, это не так, - мне нужно взять себя в руки или потерять весь свой контроль, когда

дело касается меня и Мэгги. Мое решение оттолкнуть ее это слабость. Я лучше пойду и

буду парнем, в которого, как она думает, я превратился.

– Ты специально так наклоняешься?
– спрашиваю я, указывая на ее грудь, - Потому что у

меня сейчас чертовки отличный вид на твои сиськи.

Глава 6.

Мэгги.

При словах Калеба, я выпрямляюсь и скрещиваю руки на груди, чтобы он больше не мог

глазеть туда.

– Ты отвратителен, - шепчу я, надеясь, что никто не слышал его грубое замечание.

– Спасибо, - отвечает он.

Я тру ладонями плечи, не желая смотреть в сторону Калеба.

– Истекай кровью хоть до смерти, мне все равно

– Мне вернуть полотенце?
– спрашивает он с вызовом в голосе.

Почему он это делает? На одно мгновение мне показалось, что он был тем Калебом,

которого я знала, а в следующую минуту, он становится парнем, которым все его

привыкли считать.

Нет.

– Может, вы двое уже прекратите флиртовать?
– кричит Триш.
– Либо признайтесь, что у

вас, ребята, есть чувства к друг другу или ложитесь спать. Или и то и другое.

– У меня нет к нему чувств, - заявляю я.

– Но были, - я слышу, как Калеб бормочет себе под нос в постели рядом со мной.

– Старая история. Разве я не говорила тебе, что двигаюсь дальше?
– бормочу я в ответ.

– Спи, Мэгги, - грубо говорит Калеб.
– Ты повторяешься.

Я поворачиваюсь к нему спиной. Что будет, если я буду настаивать, что все кончено? Это

правда. Я абсолютно честна, я думаю, часть меня все еще хочет, чтобы все было так же,

как когда мы были вместе. Но я знаю, что он это последнее, что мне нужно в жизни. И

очевидно, что Калеб и я в этом отношении придерживаемся одного мнения. Обижая

меня, он хочет оттолкнуть меня и очень преуспевает в этом. Когда, наконец, мое тело

расслабляется, и я чувствую, что засыпаю, Триш начинает храпеть снова. Я смотрю на

Калеба. Он лежит на спине, завернутый в ватное тонкое одеяло, скрестив руки за

головой. И, очевидно, не спит. Как будто чувствуя мой пристальный взгляд, он

поворачивается, чтобы посмотреть на меня. Койки не так уж далеки друг от друга,если я

потянусь, то могу коснуться его голого плеча. Он вздыхает и слегка качает головой, потом

смотрит в сторону. Я поворачиваюсь на спину и сосредотачиваю внимание на скрипе

пружин выше меня, вспоминая, как я попала сюда. Когда мне позвонил мой

физиотерапевт с вопросом, не хотела бы я принять участие в этой программе, я

действительно думала, что это мой шанс завершить эту часть моей жизни. Я думала, что

если бы я могла поделиться своим опытом с другими, а не держать все свои чувства в

себе, я могла бы оставить аварию в прошлом и идти вперед, в будущее. Я бы хотела,

чтобы Калеб думал также, и мы могли бы оставить наше уродливое прошлое позади. Если

честно, я не думаю, что он сможет оставить прошлое позади, пока я не расскажет правду.

Правда. Он и не догадывается, что я знаю, что не он сбил меня тогда. Я так хочу сказать

ему, что я знаю правду. Но я не могу. У него, очевидно, есть причины вести себя

отстранено. Я заставляю себя заснуть и забыть, что Калеб спит рядом со мной. Утром,

когда я иду обратно из ванной комнаты по гравийной дорожке, которая ведет к нашему

домику, я вижу Ленни крепко спящего в траве. Он храпит так громко, что звук разносится

эхом через весь палаточный лагерь.

Я сгибаюсь от смеха. Он мог с уверенностью дать Триш сто очков вперед на

соревнованиях по храпу. Деймон ждет внутри дома.

– Может ли кто-нибудь сказать мне, почему Ленни спит снаружи, а не в постели?
– требует

он.

– Может быть, он хочет спать с его родственниками?
– говорит Триш, пожимая плечами.

Деймон не выглядит счастливым.

– Не смешно. Его лицо уже выглядит, как помидор от палящего солнца и он весь в укусах

комаров. Кто-нибудь разбудите его. Сейчас же.

– Я разбужу его, - говорит Калеб.

– Я пойду с тобой, - предлагает Мэтт, и они оба уходят.

Когда они возвращаются втроем несколько минут спустя, один взгляд на Ленни и у меня

отваливается челюсть. Я не понимаю, как я прошла мимо него сегодня утром, но Деймон

был прав. Лицо Ленни ярко-красное и полностью сгоревшее. Укусы комаров разбросаны

на лице и теле. Ленни тычет в каждого из нас, и предупреждающе говорит:

– Не. Говорить. Ни. Слова.

– Что с тобой случилось?
– спрашивает Деймон Калеба, показывая на запекшуюся кровь на

его руке. Деймон совершенно растерян.

– Одна из кроватей опрокинулась вчера вечером, - влезает Эрин - Калеб поймал ее,

прежде чем она упала на Мэгги и меня.

Я думаю, что все потрясены, что Эрин все-таки умеет говорить. Она всегда молчит.