Возвращение Безмолвного. Том I
Шрифт:
Фурия немного успокоилась и теперь слушала, не перебивая.
«Ты знаешь чем я занимался при жизни?»
Девушка напряглась, вспоминая описание шлема.
Что-то там про дуэли и про то, что денег ты ни с кого не брал.
«Почти. Я участвовал в ордалиях, конкретно, в судебных поединках. В моё время они были широко распространены. Чаще всему простым людям нечего было противопоставить всесильной аристократии, когда дело доходило до суда. Оставалось уповать на собственное мужество и соглашаться на испытание огнём, водой или поединком. В последних я и сражался на стороне крестьян и бедняков. Потому что законы и правила едины для всех,
Понятно.
«Это случилось семь лет назад. Я должен был защищать горничную, которую обвиняли в краже ювелирных украшений Баронессы Шальбер. Как мне удалось выяснить, Генриетта просто хотела отомстить простолюдинке за любовные похождения своего мужа. Она знала, что горничная невиновна, более того, что её взяли силой, и тем не менее хотела отправить девушку на виселицу.»
Чудесная дамочка, — хмыкнула орчанка.
«Ситуация переменилась, когда в происходящее вмешался ваш покорный слуга. Я как раз вернулся тогда в родной край на побывку, чтобы повидать семью. Отдохнуть от бесконечных сражений с вашими сородичами. Цветущая Гаэртань, как она прекрасна весенней порой.»
Не отвлекайся, Тютчев. Дальше. И на «ты», сказала же.
«Да-да. Пока Баронесса ждала приезда бейлифа, чтобы вздёрнуть бедную Николь, я переговорил с обвиняемой и выступил в её защиту. Муж Баронессы осознавал, что втравил девушку в неприятности. Однако же решил, что честь их рода под угрозой — „какая-то горничная“ уличала его супругу, а значит и его, во лжи. Поэтому он выдвинул своего бойца. Судебный поединок назначили на день приезда бейлифа.»
И что пошло не так?
«Всё», - тяжело вздохнул Ансельм. «Накануне я получил приглашение посетить их фамильное гнездо — замок Талимар.»
Не говори, что ты попёрся туда. Ты же включил голову, так? — девушка увлекалась историей, как зритель фильма, который кричит персонажу не спускаться в подвал, откуда доносятся страшные звуки. Даже осознавая безнадёжность этой попытки.
«Увы, мне не хватило прозорливости, чтобы распознать обман. Последние два года жизни я провёл на войне, где враг известен заранее. Он выходит против тебя с открытым забралом. Не таясь… Итак, Анри кон Шальбер в своём письме говорил, что хочет обсудить со мной сложившуюся ситуацию. Что больше не может ставить под угрозу жизнь невиновной. И предлагает решить дело миром.»
Как ты до совершеннолетия дожил такой доверчивый?!
«Мне нечего тебе ответить. Не проходит и дня, чтобы я не винил себя в том, что произошло! Меня пригласили в личный кабинет барона, где присутствовала и его супруга. Мы обсудили возникший спор. Генриетта покаялась во всём и пообещала на утром отозвать все обвинения против своей горничной. Меня угостили вином. Через минуту моё сердце остановилось.»— довольно сухо закончил рассказ паладин.
Фурия приложила ладонь к лицу и шумно вздохнула.
Так. Что случилось дальше? Почему ты не умер?
«О, нет, я умер… но в итоге мне стало лучше».
Орчанка готова была поклясться, что собеседник улыбнулся.
«Видишь ли, совпало две вещи. Я увлекался кузнечным ремеслом с самого детства. Мой отец, бывало, говорил, что аристократу не пристало проводить всё своё время в кузне, но я знай лишь донимал старого Траина — подгорного мастера, что жил в нашем замке. Так вышло, что я достиг значительных успехов в этом ремесле и понял, как можно связать свою духовную энергию, саму душу, если так можно выразиться, с изготовленным предметом. Я опробовал эти знания на том самом шлеме, что сейчас надет на твоей голове. При жизни он усиливал меня и всегда верно защищал от ударов.»
А вторая часть?
«Аксиос, уважаемая Фурия. Он высоко оценил всё, чего я достиг при жизни. Моё служение ему было ревностным и усердным, и божество предложило мне перейти на высший план бытия. Я отказался.»
Отказался от билета в рай? Серьёзно?
«Я не знаю, что такое… А, вижу по образам в твоей голове. Да, можно сказать и так. Вместо этого попросил Аксиоса вернуть меня обратно на Виашерон. У меня осталось неоконченное дело. Единственный способ, которым можно было удовлетворить эту просьбу — вселить мою душу в шлем, который уже содержал её малую часть.»
И сейчас ты достаёшь людей, как шляпа из Гарри Поттера.
«Что? О. Как любопытно. Должно быть создатель этого артефакта был могучим магом.»
Ансельм, это выдумка. Не отвлекайся. Что произошло после твоей смерти?
«Моё тело разрезали на куски и скормили свиньям, а доспехи и оружие продали странствующим торговцам. Аксиос показал мне всё от начала до конца.»
Фурию передёрнуло.
«Поскольку я не явился на поединок, победу признали за четой Шальбер. Барон же распустил слухи, что я струсил и сбежал. Запятнал мою честь. Подлец! Семья отказалась от меня. Вымарала любое упоминание обо мне из родовой книги. Среди аристократов Оснии моё имя стало синонимом изменчивой человеческой натуры. Храбрости и трусости. Доблести и позора. Лишь военные награды, которые я заслужил, позволили мне до сих пор причисляться к рыцарству. Единственное исключение — простой народ, который и по сей день помнит всё хорошее, что я для них сделал. Я мог бы отправиться на тот свет, зная всё это, но что хуже всего…» — голос собеседника дрогнул на миг, — «… погибла невинная. Николь повесили на следующий день. На главной площади.»
Ты хочешь отомстить?
«Я хочу восстановить справедливость. Преступники должны быть наказаны. Закон должен покарать их.» — Ансельм чеканил каждое слово, как падающие стальные плиты.
И что ты предлагаешь, просто явиться туда и сказать: «Хей, ублюдки, Ансельм у меня в голове передаёт вам привет!»
Паладин замолк. С трудом он продолжил свою речь.
«Ты не первая, кто носил этот шлем, Фурия. До тебя, он достался одному славному мужу. Эдрик кон Вестель звали его. Третий сын разорившегося виконта. Молодой и честный юноша без гроша в кармане, но с жаждой справедливости в сердце. Он поверил мне сразу. И это вторая моя величайшая ошибка…»
Ансельм скрипнул зубами.
«Мы явились прямо к замку Талимар, как ты и сказала. Чета Шальбер постарела. Как никак прошло пять лет к тому моменту. Они не сразу приняли за истину наши слова. Однако же я знал детали, неизвестные более никому. Эдрик вызвал барона на дуэль. Анри должен был согласиться, как подобает его сану… Однако он отказался. Бесчестный трус! Стража расстреляла молодого Эдрика из арбалетов со стен замка. А мой шлем искал нового хозяина целых два года. Поэтому на этот раз, если ты согласишься помочь мне, мы поступим иначе. Мы бросим вызов барону прилюдно. В присутствии Лорда-наместника, чтобы Анри уже не смог отвертеться.»