Возвращение Безумного Бога 8
Шрифт:
Я же лихорадочно размышлял, что делать дальше. Так, нужно срочно Фому найти и утащить отсюда к чертовой бабушке. А там уж — будь что будет. Но куда он, зараза такая, подевался? И эта чокнутая виконтесса на хвосте, никуда не денешься!
Словно в ответ на мои мысли из-за поворота послышался грохот и звон разбитого стекла. Дарья вздрогнула, подобралась. Навострила ушки, силясь расслышать, что там такое.
А я припомнил сведения из ее Книги Судьбы. Мысленно усмехнулся:
— Расслабься, детка. Никуда я от тебя не денусь. Ты ж без меня как без рук, правда?
Бросил ей воздушный поцелуй и стремглав
Я несся по полуразрушенным галереям, не чуя под собой ног. Дарья спешила следом, то и дело спотыкаясь на каблуках. Сыпала ругательствами вперемешку с проклятиями.
Но я уже не обращал на нее особого внимания. Потому что в какой-то миг из-за поворота прямо на меня вывалился насмерть перепуганный боец в форме Кривотолковых! Рухнул на пол кулем, забился в конвульсиях. Кажется, от ужаса даже в штаны наложил, бедняга.
А следом в коридор с грохотом ввалился Фома-лунатик — взлохмаченный, оборванный, в крови и копоти! За ним по пятам бежали еще двое безопасников — судя по всему, пытались скрутить, да куда там! Лисовский раскидал их парой движений их как нашкодивших котят, даже не напрягаясь!
После чего, что-то неразборчиво бормоча под нос, Фома убежал в том же направлении, откуда явился.
Дрожа всем телом, паренек перед нами попытался отползти в сторону. Забормотал невнятно:
— Там… там… тварь в зале совещаний… чудовищная… Вадим пытается её удержать… Но…
Всхлипнул судорожно, мотая головой:
— Не… не получается у него ничего… Там такое творится… такое…
После чего обессиленно откинулся на стену, всхлипывая.
Я переглянулся с Дарьей. Та побледнела, прикусила губу. Кажется, даже позабыла, что собиралась меня сдать. Молча кивнула и первая шагнула к приоткрытым дверям, из-за которых доносились грохот и крики.
Сделав глубокий вдох, я последовал за ней. Мысленно готовясь к худшему.
И худшее не замедлило явиться во всей красе! Стоило только ступить в просторный зал, как в глаза бросился форменный разгром! Перевернутая мебель, побитые колбы и реторты, какие-то склизкие лужи на полу… А над всем этим безобразием, подобно рассерженным коршунам, парили иссиня-черные сгустки. Сталкивались друг с другом, распадались, вновь собирались воедино… И все время меняли форму!
В какой-то миг я разглядел среди них зубастые пасти, хлещущие плети щупалец, бугристые тела неведомых чудовищ. Они роились под потолком, шипя и гудя. Того гляди, обрушатся вниз прожорливой стаей!
А в центре бардака обнаружились Фома с Вадимом. Виконт, похоже, отчаянно пытался утихомирить беснующегося лунатика — да только все без толку! Что ни удар, что ни захват — Лисовский только отмахивался, словно от назойливой мухи. А искаженная реальность бурлила, вспучиваясь новыми сгустками тьмы…
Глубокая ночь окутала Синегорскую Императорскую резиденцию. Огни фонарей мерцали вдоль дорожек, выхватывая из мрака величественные очертания дворца. В воздухе разливалась звенящая тишина, лишь изредка нарушаемая шорохом ветра в кронах вековых дубов.
Внезапно ночную безмятежность прорезал рокот мотора. К парадному входу стремительно приближался роскошный автомобиль
цвета воронова крыла. На капоте серебрился фамильный герб рода Кривотолковых…Взметнув шлейф брызг из луж, машина с визгом затормозила у крыльца. Тут же распахнулась массивная дверь, и на ступени ступил князь Дмитрий Кривотолков собственной персоной — мрачный, насупленный, словно грозовая туча. Стремительно взбежал по лестнице, на ходу поправляя безупречный сюртук.
Охранник встал во фрунт, отдал честь. Толкнул тяжелую створку, пропуская гостя внутрь. И через минуту князь уже чеканил шаг по анфиладе пустынных залов, всем своим видом излучая раздражение пополам с недоумением. Ну что за блажь — выдергивать его среди ночи, аки мальчишку? Что за дело такой важности приключилось, что не терпит отлагательств?
Размышляя так, князь Дмитрий и не заметил, как очутился перед высокими дверями императорского кабинета. Пара гвардейцев застыла в карауле по обе стороны, скрестив алебарды. Узрев князя, один из них шагнул в сторону и с поклоном распахнул перед ним створку:
— Прошу, Ваша Светлость! Его Величество уже ожидает!
Кривотолков кивнул. Перешагнул порог, готовясь к неприятному разговору…
…Император Александр, задумчиво побарабанив пальцами по подлокотнику кресла, смерил вошедшего тяжелым взглядом. Бросил отрывисто:
— А, Дмитрий! Наконец-то! Что ж ты не торопишься, когда Государь вызывает?
Князь поклонился, прижимая руку к груди:
— Прошу прощения, Ваше Величество! Дела неотложные, знаете ли… Уладить кое-что требовалось… — он замялся, подыскивая слова, — А что стряслось-то? С чего вдруг вызов среди ночи?
Кривотолков также кивнул Горовому, который неподвижной тенью застыл за спиной Государя.
Император нахмурился. Поднялся из-за стола, заложив руки за спину. Неспешно прошелся по кабинету.
— Что стряслось, спрашиваешь? Будто сам не знаешь! — резко обернувшись, он в упор посмотрел на князя, — Что у вас там с Фомой Лисовским приключилось? Почему он не у Истребителей, а у тебя в подземельях прохлаждается?
Кривотолков на миг опешил. Быстро справился с собой, склонил голову с самым смиренным видом:
— Ваше Величество! Тут вышло недоразумение прискорбное… Этот безумец, Лисовский, напал на меня средь бела дня! Еле отбился, спасая свою жизнь и жизни подданных Ваших! А после — в подвалы упрятал, покуда в себя не придет…
Горовой саркастически приподнял бровь:
— Вот как? Напал, значит? А не ты ли сам его вынудил, а, Дима? Знаю я твои методы — на святого нарвешься, и тот озвереет!
Лицо Дмитрия потемнело. На скулах заиграли желваки. Однако голос остался ровным:
— За кого ты меня принимаешь, генерал? Да я в жизни…
Но Горовой стоял на своем:
— Будет, князь. Фома хоть и пьянь беспробудная, но человек чести. Просто так на князей с кулаками не кидается. Не иначе как ты, Дмитрий, его до ручки довел!
Кривотолков побагровел. В глазах вспыхнул нехороший огонек:
— Вы меня обвиняете, генерал? В присутствии Императора? Сеете рознь в то время, когда нужно быть едиными как никогда?
Горовой поморщился:
— Что-то не припоминаю в списке княжеских обязанностей пункта «похищать бывших Истребителей и укрывать в фамильных застенках». Или я чего-то не знаю?