Возвращение блудного Конструктора

– Мы ждем тебя, сынок.

По внешним видеомониторам было видно, как серебристый четырехгранник «голема» искрой сорвался с чаши стартового манипулятора в сторону светящейся решетки чужанского «перевертыша» с подстроенной решетчатой пирамидой преобразователя по центру. И в этот момент буквально в полусотне километров от спейсера возникло из ничего светящееся тело «беглого» спейсера «Афанеор», а приемники, прохрипев, донесли чей-то металлический голос:

– Просим принять посла.

Буря возгласов, команд, вопросов и ответов, гудков и очередей точек и тире – речи автоматов – пронеслась и стихла, люди были готовы отразить атаку и ответить на удар, но голос комиссара-два послужил для всех холодным душем:

– Атака – только в качестве ответа! «Полундру» защите! Берестов, притормози. Кто говорит?

– Мы. – Виом оперативного ответа показал рубку «Афанеора» и трех людей в креслах – Мэтьюза Купера, Анатолия Шубина и Шебранна.

– Вы понимаете, что блокированы по всем векторам, кроме вектора отхода? Одно неверное движение – и автоматы…

– Понимаем и принимаем ваши условия.

– Вовремя. Кто ваш представитель?

– Нгуо Ранги.

– Возьмите пеленг «голема» Берестова, он наш посол, догоняйте, времени в обрез.

– Мы успеем. Посланец будет на месте одновременно с Берестовым.

– Тогда высаживайте посла и покиньте тревожную зону. Даю три минуты на все операции.

Связь с «Афанеором» прекратилась.

В обзорном виоме было видно, как из развернувшейся в боку спейсера мульды десантного люка выскользнула одинокая снежинка – вакуум-плотный куттер с единственным пилотом. Фотоумножители приблизили аппарат, и наблюдавшие эту картину зрители увидели холодное, с плотно сжатыми губами лицо бывшего пограничника Эрнеста Гиро.

«Афанеор» спустя отпущенные ему три минуты окутался белым «дымом» компакт-преобразования, исчез. Куттер устремился за «големом» Берестова и догнал его уже возле красивой решетчатой пирамиды в центре чужанского вакуум-преобразователя.

Корабли-»бревна» роидов все еще находились возле своего сооружения, но никак не прореагировали на появление гостей. Рядом с ними вот уже несколько часов неподвижно висел «пакмак» Габриэля Грехова.

Узнав о решении Ратибора и о согласии представителей СЭКОНа предоставить право контакта самому оператору «Шторма», Грехов внешне никак не отнесся к этому, словно его это решение не касалось совершенно или по крайней мере устраивало. О чем они говорили с Ратибором, не знал никто, но после разговора Берестов сразу же уединился и появился в десант-зале спейсера за минуту до посадки в «голем», Грехов же после разговора взял «пакмак» и ушел к чужанским кораблям, попросив не тревожить его запросами.

Внезапно Анастасия встала и, подойдя и наклонившись к Железовскому, проговорила в бусинку микрофона, выросшую из мигающей огнями «шишки» пульта на длинном усике:

– Ратибор!

– Да, – с заминкой ответил Берестов.

Анастасия схватилась рукой за горло, силясь что-то произнести, борясь с собой. Разговоры в зале стихли, головы людей повернулись в ее сторону. Железовский молчал и не шевелился. Боянова за его спиной вздохнула.

– Я понял, Настя, – долетел тихий голос Берестова. – Все нормально, Габриэль прав: нельзя сидеть на двух стульях сразу. Надеюсь, мы еще поговорим на эту тему, когда я вернусь. Ну а если не вернусь… помнишь, у Торо?

Я стану частью бытия,Волненья голосу внимая.И время, словно чешуя,Сойдет, мне Вечность открывая… [52]

Искра «голема» соединилась с вершиной пирамиды, за ней упала капля куттера с К-мигрантом. Движение в зоне чужанского «перевертыша» замерло. Застыли и люди, не дыша, вглядываясь в черные окна виомов с вуалью «перевертыша». Напряжение, охватившее многотысячный человеческий отряд, рассеянный по громадному кубу пространства с Т-конусом в центре, можно было сравнить с волной цунами, вырастающей над берегом: все выше и выше задирается толща воды, становясь на гребне стеклянной бритвой в клочьях пены, еще мгновение – и она рухнет на берег, сметая все на своем пути!.. Точно такое «цунами» росло в душах людей, готовых помочь своему послу всем, чем можно, и не знавших – чем конкретно.

52

Торо Генри Дэвид. Вдохновение.

Внезапно «бревна» чужанских кораблей скользнули в сторону, ускоряя ход, за ними молнией метнулся «пакмак» Грехова, и под замирающий шепот Анастасии Демидовой: «Ратиборушка!..» – квадрат чужанского преобразователя вакуума вдруг начал складываться, охватывая краями пирамиду в центре. Сложился в «пакет», засиял пронзительной зеленью. Судорога непонятного искажения передернула изображения в виомах, добралась до машин земных служб, искривила их корпуса, жутко исказила лица и фигуры людей, возбудила волну тревожных сигналов: в энергостанциях, питающих стройку и транспортно-технологические базы, самопроизвольно начался процесс ударного распада активного вещества.

– Дьявол! – вырвалось у Баренца. – Они нас превратят в пыль! Аристарх, немедленно уничтожьте эту чудовищную «авоську», иначе потеряем Т-конус!

Решетка «перевертыша» и в самом деле напоминала авоську, продолжая складываться и сжиматься, пока не превратилась в гигантское копье, нацелившееся куда-то в сторону созвездия Гиппарха, и с его острия начали срываться и гаснуть, уносясь вдаль, исполинские зеленые молнии, от которых спейсер дергался как в параличе, хотя и находился в двухстах тысячах километров.

Железовский упорно молчал.

Теперь уже кричали с разных сторон:

– Автоматика на пределе!

– Защита не держит, катапультирую реактор!..

– Ухожу на «струну»…

– Я «двадцатый», люди теряют сознание, жду распоряжений.

– Донесение оперу-прима: полевая обстановка в зоне нестабильна! Отмечаю появление мезонных струй и нейтринных потоков, а также явления типа «плывущая топология» и «булгаковская метрика».

– Господи, неужели это начало фазовой раскачки вакуума? – вполголоса проговорила Боянова. – Аристарх, что ты молчишь? Надо что-то делать!.. Или уходить, или…

– Всем чистый эфир! – прорезался наконец в общем гаме гулкий бас комиссара-два. – Научным базовым «гиппо» и всем техническим службам немедленно покинуть зону! Патрулю отражения приготовиться к ТФ-атаке чужанского… м-м… копья!

В родившейся тишине дробно прозвенели-простучали молоточки позывных системы спейсерной защиты: инки кораблей координировали наводку генераторов ТФ-поля друг с другом.

Слабо ахнула Анастасия Демидова:

– Там же Ратибор!..

И в этот момент из динамиков раздался знакомый звучный голос Габриэля Грехова:

– Не сходите с ума, коллеги! Прошу опер-приму отставить ТФ-атаку!

– Основания? – прогремел Железовский.

– Мы не можем рисковать Т-конусом – защитным щитом Земли! – добавил Баренц. – Еще минута – и волна преобразования докатится и до него.

– Преобразования никакого нет, вся эта свистопляска – вторичный эффект работы чужанского бура, потреплет и перестанет. Если бы фазовая перестройка вакуума произошла, мы бы ничего не успели почувствовать, она прошла бы мгновенно.

– Что предлагаешь?