Возвращение чёрного

Я покачала головой.

— Я не знаю. Но по ощущениям не похоже на то.

Сглотнув, я повернула голову, глядя в окно. Низкое, прямоугольное, расположенное прямо напротив удобного зелёного дивана, оно обеспечивало почти ничем не нарушаемый вид с холма в сторону Кастро Стрит. Сколько я знаю Энджел, а это уже более десяти лет, у неё всегда была одна и та же квартира с контролируемой арендной платой. Она шутила, что снимает её ещё с колледжа, и скорее всего это правда.

Вероятно, это единственная причина, по которой она все ещё могла себе её позволить, учитывая расположение. На несколько кварталов выше по холму от Дивисадеро Стрит, её квартира с двумя спальнями, на верхних этажах, выходила на оживлённый перекрёсток Маркет и Кастро, который стал главным участком, поскольку большинство парадов и безумных вечеринок на Хэллоуин проходили там. Её спальня имела такой же поразительный вид на Дивисадеро в другую сторону, и находилась достаточно высоко, чтобы оттуда виднелся почти весь путь до Гири Стрит.

И квартира не была маленькой. Тут должно быть свыше девяноста квадратных метров.

— На что это было похоже, док? — мягче спросила Энджел. — Когда он сказал, что вы женаты?

Я посмотрела на неё и осознала, что все ещё избегала этого, даже с ней. Правда в том, что до тех пор я никогда не сознавалась в этом даже самой себе. Однако я все равно осознала, что говорю ей правду — вероятно, чтобы она сказала мне, что я чокнулась.

— Похоже, что он говорил серьёзно, — сказала я, заглатывая ещё больше вина. — Как будто он говорил правду.

Энджел нахмурилась.

— Как будто он намеревается жениться на тебе?

Я покачала головой, нервно взглянув на неё.

— Нет, — ответила я. — Как будто он думает, что мы уже женаты.

***

Через несколько часов я все ещё лежала на её диване, только теперь мы разложили его как кровать. Я не могла уснуть. К тому моменту я уже отказалась от попыток. Вместо этого я таращилась на узор из оранжевых отсветов уличных огней на потолке и старалась не думать о Блэке.

Я также старалась не думать об убийце Тамплиере.

Конечно, как бы интенсивно я ни думала об убийце, скорее всего, он не узнает, что я думала о нем. С Блэком велик шанс, что он узнает.

Однако, вероятно, мне не стоило об этом беспокоиться.

Блэк ощущался странно отстранённым, как будто в этот раз он предпринял нечто иное, чтобы отгородиться от меня. Как будто он действительно не хотел, чтобы я нашла его, в отличие от тех раз, когда он лишь наполовину отталкивал меня, чтобы затемнить определённые детали своего местонахождения или занятий. В этот раз он закрылся по-настоящему.

Я действительно не хотела думать о том, что послужило причиной.

Вместо этого я осознала, что размышляю над тем, что сказала Энджел после того, как я призналась в своих страхах насчёт Блэка и его странной вспышки с Кэлом, его другом, владевшим итальянским ресторанчиком, который мы посетили на Норд Бич. В отличие от старых военных друзей Блэка, Кэл был не намного старше меня, возможно, чуть моложе сорока, так что, вероятно, служил он после того, как Блэк уже обзавёлся охранной фирмой. Скорее всего, они встретились, пока Блэк работал с армией как частный подрядчик.

В любом случае, я понимала, что он нравится Блэку. Вероятно, именно поэтому меня так сильно шокировало, что он вышел из себя перед Кэлом из-за меня.

Энджел думала, что мне надо поговорить с другим видящим о Блэке.

Когда я рассмеялась, спрашивая, где мне, по её мнению, найти такого, она лишь многозначительно приподняла брови, поднося к губам бокал с вином. Моё веселье умерло, как только я осознала, что она имела в виду. Она говорила о моем дяде Чарльзе.

Осознав это, я снова рассмеялась, но в этот раз веселья там не было.

Вместо этого я сопроводила смех ругательством.

И все же, лёжа там, прислушиваясь к движению на Маркет Стрит и случайному завыванию сирены, я поймала себя на мысли о том, что она права.

Мне нужно поговорить об этих вещах с кем-то знающим.

Желательно с кем-нибудь достаточно объективным.

Конечно, я знала, что мой дядя Чарльз не подходил под второй критерий, но он определённо соответствовал первому. Он терпеть не мог Блэка, не выносил тот факт, что мы с ним вместе, так что я не могла доверять ничему из того, что он может сказать о самом Блэке или конкретно о наших отношениях. Но возможно, я все равно могу получить от него какую-то базовую информацию о том, что происходит с нами.

К тому времени, когда я наконец заснула, прямо перед тем, как ясное ночное небо начало затягивать облаками, скрывая фонари и слабые звезды, светившие через окна Энджел, я более-менее приняла решение так и поступить.

***

Страж наблюдал.

Он смотрел в окно квартиры на верхнем этаже, неподвижно разместившись на тяжёлой ветке дерева прямо снаружи того самого оконного стекла.

Человек внутри не знал, что он там.

Никто не ожидал наблюдения с дерева, не в этом городе.

Однако те, за кем он наблюдал, все ещё не спали. Время от времени страж видел слабый блеск их глаз через окна — теперь, когда свет выключен. Он знал, что они не спали, а смотрели на город, бухту и оранжевые уличные огни.

Он гадал, о чем они думали. Что двигало ими сейчас, в эти последние часы.

В конце концов, мужчина в квартире, должно быть, устал от попыток уснуть.

Страж смотрел, как он откидывает красные шёлковые покрывала и садится, потирая лицо руками после того, как включил лампу, пристроившуюся на низком столике у кровати. Легкие царапины покрывали одну руку. Более глубокие царапины от тех же ногтей украшали шею и верхнюю часть груди. Синяк выделялся на подбородке даже в приглушенном освещении.

Эта отбивалась.

И все же мужчина выглядел довольным собой.

Лампа на прикроватном столике выглядела дорогой. Разноцветное стекло переплеталось художественными формами и не выглядело машинной работой. Что-то в лампе казалось смутно неприличным. Учитывая, где жил этот мужчина и как он жил, страж подозревал, что другой такой лампы не существовало в мире — что она была оригинальной, ручной работы, как и картина на стене над кроватью, и металлическая скульптура на балконе с видом на городские огни.

Кроваво-красные простыни покрывали королевских размеров кровать — подходящий цвет, скорее всего, покрытый пятнами, которых страж не видел. На мужчине не было рубашки, лишь красные боксёры-брифы и золотая цепь на шее.

Он был тяжелоатлетом. Гордился выточенной работой.

Его мышцы не были особенно функциональными, хоть он и использовал их в своих сторонних занятиях. Для стража они выглядели преимущественно декоративными.

Этот мужчина был хвастлив. Хвастался своим телом. Хвастался своей жизнью.