Возвращение домой

Она молчала и смотрела на него пустыми глазами, что окончательно обозлило Антона, который швырнул ее на ковер как ненужную вещь, еще раз настоятельно спросив: «Ты поняла?»

Маша, лежа смотрела на мужа глазами подбитой собачонки.

– Я что-то не слышу! – уже шепотом, прохрипел он, и в его глазах можно было прочитать одно: «Сейчас порву на куски».

Ей ничего не оставалось, как выдавить из себя унизительное «да»...

26

Алексей стоял у окна в кабинете Аглаи и видел, как к входу офиса подъехала алая «БМВ», из которой вышла молодая женщина в платье такого же цвета без рукавов, заканчивающемся чуть ниже бедер.

Глашу остановила полная женщина с прической, модной лет двадцать назад, одетая скромно и неброско. С деловым видом она что-то старательно объясняла, а Аглая только и делала что кивала, да с чем-то соглашалась.

Алексею не пришлось долго ждать появления Аглаи. Она вошла и, увидев его, закрыла за собой дверь на замок. Бросив алую дамскую сумочку на диван, она без раздумий приблизилась к Алексею и, оказавшись в его объятиях, слилась с ним в непродолжительном, но глубоком поцелуе. Неожиданно для партнера она вырывается и довольным тоном говорит: «Люблю, когда рабочий день начинается с поцелуя. «Как бы между прочим Аглая включила огромный телевизор, что висел на стене напротив ее рабочего стола, и сразу же убавила громкость на нем, так как показывали бразильский сериал, к которому она относилась весьма иронично.

– Как спалось без меня? – спросил Алексей и, достав из холодильника «спрайт», сделал несколько глотков.

– Глупый вопрос, – небрежно бросила Аглая и села за стол.

– Мне тоже тебя не хватало, – словно мурлыкая, произнес мужчина, садясь на краешек стола.

– Мог бы приехать. У тебя же есть ключи, – подметила Аглая.

– Я сам только что вернулся из Рязани. Там кое-что не договорили, пришлось улаживать.

– Значит, следующую партию, отправим туда?

– Да, правда, небольшую. На этот раз они заказали всего, где-то будет полмашины «таксы».

– Это хорошая новость. А еще будут? – Аглая отложила на край стола стопку документов и внимательно посмотрела на собеседника.

– Кое-какие еще имеются, но вот я не знаю, какими они для тебя будут.

– Сейчас узнаем.

– Во-первых, трейлеры нашли, – он сделал глоток «спрайта». – И что интересно, их бросили в разных точках нашей области. Один в Лунинском районе, а другой – в Белинском. И оба без груза. Здорово придумали, да?

Вместо ответа Глаша сказала другое.

– Твое «во-первых» – плохая новость. Надеюсь, следующая будет хорошая?

– Вторая и последняя – такая: один из водил, сказал, что в похищении товара участвовала темно-синяя «пятнашка», а другой утверждает, что ему припечатал человек в волчьей маске, у которого имелась бородка.

– Вот она, зацепка, – Аглая подняла указательный палец вверх. – Осталось только клубок размотать. Ты что-нибудь предпринял?

– Милая, обижаешь, – протянул сотрудник.

– Ну, не тяни, выкладывай.

– Таких темно-синих «пятнашек» в нашем городе десять. А людей с бородками больше тысячи. Но нам везет, и наш поиск сужается до трех.

– Ты ждешь, когда я тебя спрошу «почему»? – сделала предположение Глаша, заметив, как пристально Алексей смотрит на нее.

Он кивнул, и в это время на его лице появилась самодовольная улыбка.

– А вот и не дождешься. Сама отвечу. Я же все-таки не зря читаю женские детективы. У меня пока еще там варит, – она указала на свою голову. – Из десяти темно-синих «пятнашек», только три владельца имеют бородки, они попадают под подозрение. Я права?

– Ай ты, умница моя, – Алексей поцеловал ее на расстоянии. – Иди ко мне, – он сделал ладонями привлекающий жест и слез со стола.

Как только Глаша подошла к нему, он тут же посадил ее на стол, приблизился вплотную, стал любить по-французски. Его руки плавали по ее телу. Глаше было невыразимо приятно, когда сантиметр за сантиметром ее тонкая шея покрывалась его поцелуями. Она почувствовала привычное возбуждение и прибавила звук в телевизоре, в то время как Алексей приспустил с нее алые трусики...

27

Степана разбудил звонок в дверь. Ему неохота было вставать, но надоедливое звяканье все же заставило его подняться с постели.

Ранним гостем оказалась Аглая.

– Доброе утро, Соня! – потрепав по щеке брата, пропела она.

– Ты что так рано здесь делаешь? – слегка хрипловатым голосом, потирая заспанные глаза, поинтересовался Степан.

– Как это что? Я тебя же предупредила.

– О чем?

– Ты что, автоответчик не прослушивал? – догадалась Аглая.

– Нет.

– Ты хотел познакомиться с моей дочерью? Теперь у тебя есть такая возможность, – радостно сообщила Глаша.

– Каким образом? – не понимал Степан.

– Одевайся, мы поедем за ней...

Дорога была долгая. Деревня, в которую они прибыли, поражала ничтожным количеством домов и отсутствием жизни. Степан и Аглая въехали на центральную и единственную улицу, по сторонам которой стояли деревянные домики и, окруженные высокими, толстыми с пучкообразными кронами деревьями.

Брат с сестрой еще из окна автомобиля увидели пасущихся овец и шныряющих повсюду кур, уток и гусей, услышали лай собак, пытавшихся догнать чужую машину. Удушливый запах навоза сразу же привлек внимание приезжих.

Местные дед с бабкой, сидя на завалинке, лузгали семечки редкими зубами и, конечно, удивленно переглянулись, увидев новую машину с незнакомыми людьми.

«БМВ», свернув с накатанной дороги на зеленый «ковер», мягко остановилась у крыльца дома, посигналив.

Приезжие вышли из автомобиля. Степан огляделся по сторонам, дожидаясь, пока Глаша достанет из багажника пакеты.

Входная дверь распахнулась, и из дома резво выбежала девочка с двумя русыми косичками, радостно крича: «Мама, мама приехала», – и бросилась в объятия Аглаи. – «Как я соскучилась по тебе!»

– Я тоже, детка.

– Мам, ты мне что-нибудь привезла? – капризно спросила девочка.

– А как же! – Аглая спустила на землю дочь и достала из пакета большую плитку шоколада. Девочка сразу же набросилась на обертку, торопливо ее вскрыла и спросила Степана:

– А вы кто?

– Дашечка, это твой дядя – Степан.

Он подошел, нагнулся и сказал в лицо малышке:

– Здравствуй!

Девочка смотрела оценивающим взглядом на рослого красавца-мужчину, от которого изначально веяло добродушием и нежностью.