Возвращение домой

— И не важно, что ей может хватить всего одного хорошего толчка для полного психологического краха? — возмутилась Глори.

Лайф Блюм прикрыл глаза и вздохнул.

— С их точки зрения, даже если Блекджек не стабильна, она всегда может дать Обществу одного-двух наследников.

— Через мой труп, — решительно заявил П-21.

— Я такой вариант никогда не поддерживала, — заметила Хомэйдж, осуждающе глядя на Лайф Блюма.

— Кое-кто в Обществе готов продать ДиДжея Pon3 за родословную Твайлайт Спаркл, Хомэйдж. С большим удовольствием, — мрачно отозвался Лайф Блюм и я должна была заметить, что тому мирному и комфортному настроению, которое я испытывала к Обществу Сумерек, придётся сказать пока-пока. Он взглянул на П-21 и Глори. — Не все и не большинство, но достаточно. Многие просто хотят знать и в своё время составить собственное мнение.

— Но если она родственница Твайлайт, тогда сторонники жёсткой линии, наверное, просто не позволят ей уйти, — мрачно заметила Глори. — А если она не пройдёт их тест, тогда они всё равно не захотят её отпускать.

— Вы уверены, что Блекджек не сможет справиться с этими знаниями? — спросила Профессор. — Она выглядит необыкновенно стойкой.

Как ни странно, все пони посмотрели не на Глори, а на П-21. Он огляделся, затем вздохнул.

— Я думаю, со временем Блекджек может справиться с чем угодно. Подождите пару недель, и она сможет потягаться с самыми знаменитыми единорогами в истории. Но бросать это на неё прямо сейчас… нет. Не думаю, что это будет хорошо. Она отреагирует болезненно. Так же болезненно как… с заполненным газом Стойлом Девяносто Девять, — добавил он, оглядывая остальных.

— В чём именно заключается этот тест? — спросила Профессор.

Лайф Блюм вздохнул и потёр переносицу.

— Сторонники жёсткой линии хотят чего-нибудь существенного. Возможно какой-нибудь анализ крови. Умбра желает не меньше чем тест на магическое инкубирование яйца. Старый ублюдок, вероятно, в конечном итоге планирует провести экстракорпоральное оплодотворение. — П-21 потянулся в свой густой хвост и я почувствовала, как в подставленное копыто упала граната. Лайф Блюм взглянул на него и, я полагаю, заметив убийственный взгляд моего синего друга, торопливо добавил, — В конце концов, это не большинство Общества. — П-21 немного расслабился. В отличие от Глори. Если бы взгляды были подобны заклинанию магической пули… Лайф Блюм продолжил, — Большинство хочет увидеть, сможет ли она открыть двери.

— Двери? — встревожено переспросила Глори.

— Здесь есть несколько магически закрытых дверей, которые может открыть только Твайлайт или кто-то из её близких родственников. Кто-то… очень-очень близкий. Но для других это более символично. Как и главные двери конференц-зала МТН, где велись скучные официальные дела, — он оглядел помещение. — Прежде чем это место было преобразовано в центр МТН, здесь был первоклассный отель. Большая часть здания была переделана под нужды МТН.

— Я думала, что Тенпони строился специально для МТН, — удивлённо заметила Глори.

— Многое здесь было построено с нуля для Министерств, но всё это появилось не в один день, — небрежно ответил Лайф Блюм. — Пока Мэрипони, Катнтерлот и Хуффингтонские центры ещё строились, Тенпони переделывали в оперативную базу. Ещё до того, как к власти пришла Луна, он уже был преобразован в военную радиовещательную башню, так что это было естественное преобразование. Верхние этажи переделали под нужды МТН, а нижние оставили для населения.

— Значит… прежде чем эти двери были зачарованы так, чтобы их смогла открыть только Твайлайт, там были обычные номера? — поднял брови П-21.

— Думаю так и было, да, — ответил Лайф Блюм, не понимая, куда он клонит.

— С обычными замками? — уточнил П-21.

Хомэйдж взглянула на синего жеребца.

— Ты хочешь заклинить дверь так, чтобы её вообще никто не смог открыть.

— Именно. Блекджек и сторонники жёсткой линии увидят её неудачную попытку открыть двери, — ответил П-21.

Губы Лайф Блюма растянулись в улыбке.

— И тогда мы сможем попросить её открыть эту дверь позже, когда будем абсолютно уверены. Двери возле читального зала, там мало кто ходит, — он посмотрел на остальных. — Таким образом, я могу шепнуть более умеренным членам Общества, что она родственница Твайлайт.

— Блекджек ни за что не должна узнать, — кивнул П-21, затем взглянул на озабоченную Глори. — Ей лучше продолжать думать, что она просто Блекджек.

— А уж Богиня тем более не должна знать, — согласилась Глори, закрыв глаза. — О, Блекджек… мне так жаль… — шмыгнула она носом. Ей не о чем было жалеть.

Хомэйдж оглядела нас троих, а затем покачала головой.

— Я соглашусь лишь в том случае, если мы расскажем Блекджек правду.

— Хомэйдж. Мы же знаем, почему не можем так поступить, — вздохнул Лайф Блюм.

— И я это понимаю. Для честности есть своё время и место, но это не правильно. Она заслуживает того, чтобы знать правду. — Хомэйдж обвела нас строгим взглядом и добавила, — Иначе я сама скажу ей. И если вам всем от этого будет проще, значит так и поступим.

Глори немного дрожала.

— Я не смогу… я не знаю, как…

— Я скажу ей, — тихо ответил П-21. — Она знает, что я не стану её обманывать.

Взгляд Хомэйдж чуть смягчился.

— Я была бы только за, но всё может довольно… запутаться, — это было мягко сказано. Ведь если мы собирались обратно в пустоши, был шанс, что он может умереть и я так ничего никогда и не узнаю. — Как на счёт того, чтобы скопировать твои воспоминания об этом разговоре? Она сможет прочесть их позже… если её магия восстановится. Будет проще показать ей, как мы пришли к такому решению, чем рассказать. Так будет проще и тебе, — добавила единорожка.

П-21 некоторое время смотрел на кобылу, затем опустил взгляд.

— Хорошо.

Остальная часть воспоминаний была проста. Ранним утром П-21 крался мимо камер и персонала, будто он был гигантским синим СтелсБаком. Он направился прямо к причудливым дверям, попытался открыть их… безуспешно. Тогда он присел перед замочной скважиной с булавкой, отвёрткой (которую, к счастью, как я узнала, он прятал в своём густом хвосте, а не в… других местах) и с помощью нескольких кусочков металлолома заклинил старый тяжёлый замок.

Вот оно значит как. Мои друзья договорились, чтобы уберечь меня не только от самой себя, но и от других. И они не ошиблись, поступив так. Если бы Богиня узнала, что я связана с Твайлайт, она могла бы попытаться навредить мне просто мучая Твайлат Спаркл внутри себя. Если бы узнали сторонники жёстких мер из Общества, я могла бы никогда не выбраться оттуда. А если бы узнала я… да. Я могла бы сделать что-нибудь глупое и эгоистичное. Навредить себе… или ещё больше навредить моим друзьям.

П-21 направился обратно в клинику. Проходя мимо зеркала, он притормозил, оглянулся и, убедившись, что он здесь один, взглянул на собственное отражение.

— Блекджек… — начал он, затем сжал челюсти и отвёл от себя взгляд. — Не знаю, как сказать. Даже не знаю, увидишь ли ты когда-нибудь эти воспоминания. Чёрт, мы уже завтра можем умереть. Я просто… я хочу… я… — он закрыл лицо копытом и простонал. — Я думаю, было проще, когда мне большую часть времени запрещали говорить.

О помолчал немного, затем снова взглянул на себя, сделал глубокий вдох и тихо сказал:

— Спасибо тебе. Даже если ты самая… тупоголовая, идиотская, самая бешеная кобыла на свете… ты не сдаёшься. Никогда не сдаёшься. Не зависимо от того, насколько тебе трудно. Я надеюсь, ты поймёшь, что мы тоже не хотим отступать. Ты за нас так много страдаешь… иногда бессмысленно… иногда мне от этого одновременно хочется и кричать и обнимать тебя. Не нужно за нас страдать. Это чувство вины даже хуже, чем боль. Мы можем это вынести. Может не так стойко, как ты, но мы можем выдержать то, что бросает на нас пустошь.