Возвращение домой

Сказать, что я испугалась, значит просто промолчать. Страху добавляло еще и то, что я никак не могла выйти из этого дома. Меня буквально отталкивало обратно, стоило только подойти к дверям.

– Когда ты, говоришь, почувствовал свидетеля?

– Еще дома. Почувствовал чей-то взгляд, но не придал этому особого значения.

– И зря, Эндж, очень зря. Как будем вылавливать нашего гостя? И смысла, оставаться здесь, уже никакого нет. Получается, зря ехали, зря дорогу путали, и место зря раскрыли. Где вас теперь прятать, просто не знаю. - Во время этой злой тирады. Мой отец стоял и молча слушал.
– Я открою переход к тому месту, откуда тебя забрал, а там ты уж сам добирайся до дома. И, Эндж, я вернусь с помощью, обещаю. Только дождись меня и не делай глупостей. Мы что-нибудь обязательно придумаем.

Я увидела легкую темную дымку, в которую шагнул мой отец. Он обернулся, окинул взглядом Лема

– Мы дождемся, но и ты поторопись с решением.

Лем кивнул в ответ, и дымка поглотила моего отца. И тут начало происходит что-то совсем не реальное. Глаза мужчины начали стремительно светлеть и светиться, пока не стали абсолютно белыми. Меня до дрожи пугало такое преображение. И что самое странное, я не могла никуда уйти из этой комнаты. Я бегала из стороны в сторону, как в клетке, натыкаясь везде на какие-то преграды, стены. Я видела двери, но вот подойти к ним так и не смогла.

– Ты не сможешь отсюда выйти без моего на то разрешения. Так что прекрати наматывать круги и остановись. Нам надо поговорить. Кто ты? Зачем ты здесь?

Я остановилась как вкопанная. Он меня видит или просто догадался о моем присутствии по звуку сирены? Может, стоит пробовать поговорить с ним, вдруг да получится. У меня появился реальный шанс узнать из первых рук, что все-таки здесь происходит.

– Ты, что меня видишь и слышишь?

– Смутно вижу твой образ. Кто ты и что здесь делаешь?

И как ему ответить, не раскрывая свое инкогнито? Думаю, что могу не отвечать на первый вопрос, и сразу перейти ко второму. А собственно, действительно, что я здесь делаю? Решила быть предельно честной

– Ищу ответы на вопросы.

– На какие вопросы? Задавай, и может, ты получишь свои ответы.

– Я не знаю что спрашивать - и, заметив, как нахмурился мой собеседник, пояснила - Ведь, чтобы услышать правильные ответы, нужно задать правильные вопросы. Но и для этого, ты не поверишь, просто необходимо знать хотя бы часть ответа. А я ничего не знаю.

Мы помолчали.

– Может, все же скажешь кто ты? Как-то странно общаться не понимая кто перед тобой. .

– Ты же сказал, что видишь меня?!

– Только образ, размытый силуэт. Твой голос, конечно, подсказывает, что передо мной девушка, но...

– Может, и остановимся на этой подсказке?
– С надеждой спросила у мужчины.

– Боишься?
– Не знаю, увидел он или нет, но я кивнула. Боюсь, конечно, боюсь. А кто бы не испугался, когда непонятно что происходит? И тут я решилась.

– Расскажи мне о... нем.

– О ком? Об Эндже?

– Да, об Эндже... Кто он? Откуда ты его знаешь?

– С этими вопросами тебе лучше всего к нему и обратиться.
– В его голосе послышался металл.

– Ты не понимаешь. Я должна это знать сейчас.
– Я готова была кричать, но посмотрев на него, добавила уже спокойнее и гораздо тише.
– Мне никто ничего не рассказывает. Совсем.

– Ну, так и я не могу тебе этого рассказать, Малышка.

После этих слов, я словно снова услышала, как Ньярен объяснял мне ближайшие перспективы моего существования в том мире.

– Не смей меня так называть! Я не Малышка!

– Вот мы и подошли снова к этому вопросу. Так, кто же ты?

– Я не знаю, как ответить. Я уже ни в чем не уверена.

– Давай начнем с самого простого. С имени.

И я снова зависла. Его белые светящиеся глаза неотрывно смотрели на меня, ни на минуту не отпуская мой взгляд. Жутко разболелась голова, от единственной пульсирующей мысли, что не просто хочу ему ответить, а я должна ответить и к тому же предельно честно. Я просто чувствовала, как воспоминания картинками всплывают у меня в голове. Нет, я не готова делиться сокровенным. Не знаю, сколько бы я еще сопротивлялась его вмешательству, как вдруг почувствовала, что потянуло сквозняком, и явно услышала голос отца.

– Лера, девочка моя, тебе необходимо научиться закрывать свое сознание.
– Я вернулась с прогулки вся в слезах, меня опять донимал соседский мальчишка.
– Чтобы никто не смог причинить тебе боль.

– И как это сделать? Он постоянно так себя ведет. Мне, что его прибить нужно?

– Нет, конечно, - он рассмеялся.
– Никого прибивать не нужно. Я научу тебя. Давай поиграем.

– Давай - я с готовностью ухватилась за это предложение.

– А не слишком ли рано, ты собираешься ее учить?
– это уже мама, она всегда присутствовала при наших играх, но никогда не играла с нами.

– В самый раз, Тина, в самый раз, ей уже семь лет.

– Еще нет семи.

– Она осенью идет здесь в школу, так что пора, не думаешь же ты, что...

– Мама, но ведь мы же просто играем - не дав договорить отцу, я подбежала к маме и, заглядывая ей в глаза. Принялась умолять - Ну, мне очень хочется.

– Конечно, Зайка, просто поиграете.
– Обняв меня, мама отошла к окну и опустилась в кресло.
– А я просто посмотрю, как вы играете.

– А ты с нами играть не будешь?

– Нет, Лера, мама просто посмотрит.
– А это уже папа.
– Давай, не отвлекайся. Готова?

– Ну, конечно!
– Я запрыгала, хлопая в ладоши.

– И так, садись здесь, напротив меня, и постарайся не смотреть мне в глаза, а я буду ловить твой взгляд. Если попадешься, будет немного болеть головка. Вот именно тогда ты постарайся представить открытую настежь дверь, представь, как со всех ног бежишь к ней и с силой ее закрываешь. Поняла?

Я закивала головой. Папа частенько придумывал всякие замысловатые игры, и мы до умопомрачения в них играли. Мне долго не удавалось избежать цепкого взгляда отца. И при каждой неудаче начинала болеть голова.

– Хватит, милый, ты можешь ей навредить.
– Мама всегда останавливала наши игры, едва замечала, что я слишком часто начинаю морщиться и хвататься руками за голову.

Папа сказал, что пока я не научусь видеть и более того закрывать это пресловутую дверь мы будем играть. Мы ежедневно играли в эту игру, но мне все никак не удавалось увидеть эту проклятую дверь. Я уже возненавидела игру, пока однажды, во время игры не почувствовала сквозняк. Я огляделась, сколько же было радости, когда, наконец, увидев открытую дверь, я с воплем «нашла», с такой силой ее захлопнула, что папа упал с тихим стоном.