Возвращение Дракулы
Шрифт:
– Иван Петрович.
– А фамилия?
– Болтушкин.
– Ты вот что, дай мне его документы.
– Зачем?
– Просто дай.
– Привет, Настя!
– Привет, Саш!
– Есть чё-нить похомячить?
– Конечно есть.
– И кофе. Пока ходил за сигаретами, дождь пошёл, полчаса ждал, так и не дождался, побежал, промок… А где твой?
– А он… спит.
– А нам всё не спится! Наша служба и опасна и трудна! Ты занята?
Настя посмотрелась в зеркало. Так и есть, бледная. А что я ему в следующий раз скажу? Они же друзья!
– Садись, сейчас принесу.
Она подошла к нему и протянула меню. Саша заказал себе запечённого карпа,
– А это кто?
Дракула насторожился.
– Это… мой друг.
Дракула бросил на него свой фирменный железный взгляд.
– Понял. Если хочешь, я заскочу завтра.
Она пожала плечами и улыбнулась. Дракула понял, что она с ним спала. Это встревожило все его чувства, и ему ещё больше захотелось любить. Победившему вечность всегда хочется большего, и, шаг за шагом приближаясь к тому, что так далеко от него, он предался сладостным мечтам. Пустая кружка из-под кофе громко цокнула об стол. Посетитель вздрогнул. Обгладывая хребет карпа, он вытер рот салфеткой.
– Сдачи не надо.
Повисшая тишина, казалось, говорила, что ему нужно уйти. Почуяв недоброе, он удалился.
– Это кто?
– Друг моего мужа. Он продаёт мебель. А где труп?
– Я его надёжно пристроил.
– Что сделал?
– Пристроил.
– Только не говори, что ты его… туда… О, нет…
За окном показалась машина. Она только что отъехала.
– Если его тормознут гаишники, что тогда?
– Какие гаишники?
– Нет, документы его я тебе не дам! Меня заподозрят в сговоре, я не хочу быть соучастницей…
– Если хочешь жить, будешь молчать. Мне же ведь ничего не стоит и тебя…
Её глаза широко открылись, кровь потекла быстрее с каждым ударом.
– Никто тебя не спасёт. А ты так молода, тебе хочется любви…
– Отстань…
– Иди ко мне…
– Отвали! Ты убил моего мужа, а теперь…
– Я сто лет пролежал в могиле. Смерть – это не сон, не сон… Я правда умер…
– Если бы ты умер, ты бы не сейчас не…
Он обнял её за талию и посмотрел в глаза.
– Не думай об этом, представь, что я из сказки.
– Скажешь тоже. Зубы не чистил сто лет. Не расчёсывался сто лет. Не мылся сто лет.
– Я хочу тебя.
– Нет.
– Почему?
– Нет и всё!
– Дракулу любят все! Я – Дракула!
– Прости, но я не могу стать твоей.
– Где у вас тут моются?
– Я не пушу тебя в ванну, её потом не отмоешь!
– Если дело в том, что от меня воняет, я помоюсь и почищу всё, что нужно. Я же не вонючка.
– Но я всё равно не могу…
– Я тебе не нравлюсь?
– Нет, ты мне очень нравишься, только вот я…
– Что?
– Мы же едва знакомы.
– Сейчас я помоюсь и познакомимся.
– Кобель.
– Что?
– Не обращай внимания.
– Принеси мне полотенце.
– Он ещё и командует. А труп его совсем не волнует!
Она дала ему старую одежду мужа и объяснила, как пользоваться бритвой. Дракуле понравился бритвенный станок, он ни разу не порезался, когда брился. Посвежевший и помолодевший, он предстал перед Настей в новом образе. Она высушила ему волосы и расчесала. Её руки касались его лба. Глаза его закрылись, наверное, это блаженство ему только казалось, и добрый, нежный сладкий сон, в который он погружался, перенёс
его в другую реальность. Тот день прошёл, когда он был графом, сейчас всё по-другому. «Другой мир, другая жизнь, другие женщины… И я другой… Я должен приспособиться или я умру. Я всё равно умру, но эти нежные пальцы, которые расчёсывают мои волосы, будут моей наградой за все мои невзгоды, сыпавшиеся на меня словно дождь и снег вместе взятые».– Так хорошо… Спасибо тебе.
Он взял её за руку и поцеловал.
– Подожди, я ещё не уложила.
– Не надо.
– Тельняшка не мала?
– Иди ко мне. Забудь его, ты моя…
– Мы так не договаривались!
Он подхватил её на руки и как пёрышко опустил на их супружеское ложе. И тут в её голове мелькнула мысль: зачем сопротивляться? После этих придурков любой мужик радость, тем более такой как этот, Дракула… Сытое, одурманенное первой женщиной тело резко дёрнуло тельняшку, и она, конечно, порвалась.
– Ой…
– Ничего страшного… – простонала она, уже не думая о том, что будет. «В самом деле, когда ты одна в этом огромном мире, окружённая четырьмя стенами, потолком и полом, и твой мир – это муж-неудачник, нет… Это не про меня, – решила Настя, – пусть будет, что будет! Мужа у меня всё равно теперь нет, тельняшка ему уже не понадобится…»
Новый любовник сначала вызвал интерес, а потом он разжёг в ней страсть. Она уже не боялась влюбиться, пусть, пусть. Если в одну реку нельзя войти дважды, то и выйти тоже. И она погладила рукой его тело. Гладкие мускулы, так удивившие её, нравились ей всё больше. «Даже не верится, Дракула в моей постели… Люблю нежных. Почему-то мужчины думают, что если они суровые, как сибирский мороз, то это круто – ничего подобного», – думала Настя. Он опроверг все утверждения «за». «Боже мой, он такой… Не то что мой муж, который обблевал мне свадебное платье… А мама потом всем соседям рассказала… Да, я ждала именно Его! Дракулу! Того, кто спасёт меня от этого мудака, который читал только жёлтую прессу и порножурналы. Теперь я свободна, река времени не течёт вспять, и я шагнула вперёд, кто не рискует, тот не пьёт шампанского… вдвоём с Дракулой в одной постели. Дракула, Дракула… Я отдам ему документы. Пусть делает с ними что хочет…»
Их волосы смешались. Она была крашеной блондинкой, он – чёрным брюнетом, а вместе – это была гремучая смесь чёрного и белого. Кроме того, любовник оказался очень разговорчивым и на редкость сексуальным. Она поняла, что ей нравится всё и ни один её предыдущий любовник не был таким, как он. Чёрствая корка льда растаяла, не было ни сожалений о потерянном муже, ни обиды, ни ненависти, которая обычно была после секса. Всё растаяло, и, как облако, улетело. Его плечо было тёплое и надёжное, как сейф в банке. Прикрытые глаза не смотрели никуда.
«Потеряться во времени было совсем не сложно, я не хочу возвращаться, не хочу возвращаться… Как я скажу маме? Если она узнает, она доведёт меня до инфаркта… То, что произошло, конечно, плохо, но я счастлива, а счастье – это хорошо, то, что случилось, не так уж и плохо, наверное…» Впрочем, если ты сомневаешься в том, куда ты идёшь, нужно сесть и подумать, если ещё не поздно. Но было уже поздно. Его глаза покосились на неё и губы прижались к её лбу. И она почувствовала жадность, это чувство было ей знакомо с детства, когда хотелось съесть все конфеты одной, а теперь ей хотелось быть единственной, быть той, которую любит Он. Безграничная любовь смела все преграды. Неужели можно так влюбиться? «А почему нет, ну и что, что неизвестно, сколько ему лет, он же Тот, кто любит меня. Уж я-то в любви понимаю…»