Возвращение из ниоткуда
Шрифт:
– Здесь? – в вопросе девочки звучала настороженность, готовая перейти в обиду.
– И здесь, и там, наверху.
Тария сразу же успокоилась.
– А долго ещё идти?
– Да, долго. Без полёта не обойтись.
– Тогда давай мы сейчас же улетим наверх, а там погуляем подольше! – Девочке не терпелось увидеть неведомый Верхний Мир.
– Хорошо, – согласно кивнул Ульяс и принялся вызывать агников.
Что-то насторожило Юхани, и он некоторое время вслушивался в спокойные звуки леса. Затем старый нойд взволнованно поднялся с поваленной ели – он ощутил шаги
«Молодец, дочь, услышала зов отца! Не зря, значит, я обучал её всем премудростям жизни в благословенных богом лесах. Не зря мы с Ирене увезли Вьокко сюда, в глушь, не зря. А грамоте и вере отцовской сами её выучили, без ихних интернатов…»
Вьокко появилась из-за деревьев – похорошевшая, в диковинном убранстве, сильно смахивающим на разукрашенную мужскую одежонку цвета зимнего неба. Она приблизилась к отцу и сдержанно остановилась. Юхани был не в обиде: он сам учил дочь строгости в чувствах. Но сегодня сам же нарушил своё правило, обнял дочь и крепко прижал к груди, понимая, что это – в последний раз.
– Пришла, моя дочь, мой подснежник! – Отстранившись, он рассматривал её. – Ты расцвела, стала ещё красивее! Значит, хороший муж тебе достался. Я очень рад этому.
– Я услышала твой голос, отец, и очень испугалась за тебя.
– Присядь, – Юхани опустился на поваленную ель, – и хорошо, что пришла. Мне попрощаться с тобой нужно, дочка. Твоя мама позвала меня.
– Что ты, отец! – на лице Вьокко отразился испуг. – Ты ещё совсем не стар!
– Вот и хорошо, что не стар, – покивал головой Юхани, – значит, никого не буду обременять. Только не об этом я сейчас хочу с тобой говорить, дочка. Скажи, действительно ли хорош Ульяс, муж твой, не обижает ли?
– Нет, нет, отец, не волнуйся за меня! Вернее, за нас… У нас с Ульясом есть дочь, твоя внучка – Тария. – Тут Вьокко виновато опустила голову. – Прости, отец, что мы не смогли выбраться к тебе раньше…
– Внучка – это же прекрасно! – воодушевился старый нойд. – Ирене очень обрадуется, когда я ей расскажу об этом. Но где же они?
– Сейчас придут. Ульяс покажет ей наши края…
– Дочка, не печалься, – Юхани погладил её руку, – поверь, отдавая тебя Ульясу, я прекрасно понимал, что ты уходишь в другой мир, где мне нет места.
– Я действительно живу в другом Мире, отец… Его жители не любят… злых людей.
– А кто же их любит, злых-то? Мы с Ирене и сами ушли от них подальше, в лесную глушь, и тебя увели… Теперь слушай внимательно, – строго обратился он к дочери, оборвав свои воспоминания, – я скоро уйду из этого мира и уже всё приготовил для своего погребения…
– Отец!..
– Не перебивай. И запомни: чтобы никаких слёз не было! Я ухожу к Ирене в радости, и ты не горюй. Только огонь поддерживай три дня, как положено.
– Отец!
– И хватит об этом. Ну, где же там моя внучка?..
Сфера Пространственного Портала исчезла, оставив Ульяса с дочерью на зыбкой почве Верхнего Мира. Ульяс не боялся этого: по ходу своей работы наверху ему часто приходилось преодолевать здешние болота, да и обувь у них была соответствующая,
не чета здешней. Тария же не то, что испугалась – наоборот, стала весело прыгать по раскачивающимся кочкам, вертя при этом головой и не переставая удивляться неведомому миру:– Ух ты, как здорово!… Какой высокий свод вверху, и прозрачный, как вода!.. И как здесь светло, хотя вверху только один агник!..
Ульяс, выбирая безопасный путь, объяснял ей на ходу:
– Здесь только два больших агника, у них даже есть имена: Луна и Солнце. Зато их света достаточно всем живущим в этом мире. А этот свод называется небосводом. Города здесь тоже имеются, но совершенно другие, не такие, как у нас…
Тария присела на корточки, удивлённо разглядывая клюкву.
– Папа, это ягоды? А почему они растут не в оранжереях? Их можно есть?
– Это местная еда. У мамы спросишь, она здесь всё знает…
Внезапно послышался удивлённый возглас. Ульяс и Тария одновременно повернулись на звук и увидели на склоне горы кучку жителей Верхнего Мира – те смотрели на них и о чём-то спорили.
– Пойдём, дочь. Не надо нам с ними встречаться, – заторопился Ульяс обратно.
– Они что – злые? – Тария засеменила следом за отцом к большому камню.
– Они – чужие нам. Кто знает, что они задумали. Давай-ка вернёмся и пройдём немного по Тропе.
Они зашли за камень и Ульяс начертал на нём нужные Знаки. Вскоре открылась Тропа, по которой отец с дочерью прошли какое-то расстояние, а затем снова вышли на поверхность. Теперь это была голая вершина горы, совершенно безлюдная.
– Вот здесь мы с твоей мамой и познакомились, – объяснил Ульяс. – Твоя мама была похожа на птицу, готовую взлететь.
– Птицу? А что это такое?
– Давай-ка спустимся с горы вниз, вон туда, в лес, и я покажу тебе птиц.
Они спустились по южному склону и вскоре оказались среди огромных вековых елей. Тария от удивления опять завертела головой:
– Ух ты, какая огромная оранжерея! Даже свод закрывает!
– Это не оранжерея, а лес, – терпеливо объяснял Ульяс. – Помнишь, я рассказывал, про твоего дедушку Юхани, который живёт далеко от людей?
– Да… А где же он?
– Недалеко. Но если ты устала – можно воспользоваться Сферой.
– Нет, я хочу идти пешком. А агники людям тоже помогают, как нам?
– Вот уж нет. Люди их боятся, да и сами агники тоже их избегают.
– Отчего так?
– Не знаю, дочь. Здесь другая, не всегда понятная мне жизнь… Кстати, смотри-ка, вон и птица!..
Тария в восторге вертела головой, удивляясь неведомому миру.
Глава 4
Живописная и неординарная цепочка туристов спускалась с вершины горы к её подножию. Вёл группу проводник Вейо по еле намеченной тропе, ориентиры которой были известны лишь ему. Он был бессменным и самым опытным проводником в течение многих лет.
Неординарность группы заключалась в возрасте её участников: все они были исключительно пенсионного возраста. Этот факт всякий раз, где бы ни был очередной поход, вызывал тихое замешательство – у местного люда, и откровенное веселье – у самих престарелых туристов. Ну был у них, старичков, такой пунктик – каждое лето «сбиваться в стаю и искать дорогу в Ирий», как любили говорить они сами.