Возвращение на Землю

Уже сгущались сумерки, когда мы подъехали к моему дому. Алленс включил галогеновые фары, чтобы дать мне возможность лучше рассмотреть разрушения. При виде знакомого четырехэтажного здания у меня защемило в сердце. Старые, ветхие стены были во многих местах разрушены прямым попаданием артиллерийского снаряда. Левая часть здания подверглась пожару, и целых два подъезда практически выгорели. Зато два остальных были целыми. Хотя здесь не сохранилось ни одного стекла, а рамы напоминали прутики деревьев, однако при свете фар я разглядел в окнах мебель и ковры.

Я вышел из машины. Автомат взял с собой. Тод развернул машину так, чтобы фары освещали мне путь к дому и самому следить за обстановкой. Колько, крякнув, последовал за мной. Видимо, он решил не оставлять меня одного с печальным зрелищем и тяжелыми думами.

— Здесь произошел страшный бой, — покачал головой Андрей, показывая на скелеты, сжимавшие охотничьи ружья и пистолеты. К сожалению, при первом осмотре оружия мы увидели, что оно негодно для использования.

— Твари сожрали всех, — сказал я, ощущая камень в душе. Даже на лестничной площадке я увидел «обработанные» сцерцепами кости людей и животных.

Моя квартира располагалась на первом этаже. Я сразу узнал железную дверь, выкрашенную в коричневый цвет. Она была выворочена из петель и свисала над полом на одной скобе. Облезлая краска шелушилась под пальцами. Когда я осторожно вошел в квартиру, то сердце непроизвольно сжалось. Электричества, естественно, не было и разглядывать комнаты мне приходилось при свете автомобильных фар, мощности которых хватало, чтобы увидеть, какой хаос творился здесь: сломанная мебель, прожженные ковры, разбитая посуда и четыре скелета, лежавших на распоротом диване. Мне оставалось только догадываться, кто это мог быть.

Склонив перед ними колени, я заплакал. И совсем не стыдился слез, ибо на этой планете теперь у меня никого не было из родных. Колько подошел ко мне и положил руку на плечо. Он понимал меня. Но в то же торопил, поскольку темнота уже начинала властвовать в этом мире.

Я встал и вытер слезы. Меня душила мысль, что не могу даже по человечески похоронить останки. Тут мой взгляд упал на стену, где висела чудом сохранившаяся в рамке фотография семьи Каримовых. Там были изображены мои родители, братишки и сестренки, а также я — пятнадцатилетний паренек, еще даже серьезно не думающий о космической карьере.

Оставлять эту фотографию среди погрома мне казалось кощунством и, одним ударом разбив стекло, я вынул из рамки листок, сложил вчетверо и засунул во внутренний карман комбинезона. Это было единственное, что я мог оставить себе на память.

Вдруг мой нос стал щекотать еще бледный и далекий запах аммиака. Это был знак того, что твари приближаются.

— Они здесь, — произнес я, стараясь внешне показать свое спокойствие, хотя на самом деле во мне поднималась лютая ненависть к этим существам, лишивших меня самого родного.

— Выходим! — жестко сказал Колько. Я не стал перечить и последовал за ним.

Малика стояла возле «Форда» и тревожно смотрела по сторонам.

— Скорее, они уже рядом! — ее голос чуть не сорвался в крик.

— Я знаю, что они рядом, но не чувствую, — Колько сознался в слабости своего обоняния. Слабые запахи он не мог уловить.

— Они сейчас появятся здесь. Не забывайте, твари прекрасно видят вас в темноте! Поэтому нам нужно скорее уходить отсюда.

Едва Малика произнесла последнюю фразу, как мои глаза узрели какое-то движение среди руин в метрах двадцати от нас. В ту же секунду запах усилился и его уловил даже носонепробиваемый Андрей.

— Эй, эти твари близко! — вскричал Алленс, заводя двигатель.

— Быстрее в кабину! — приказал командир, и повторять ему не пришлось. Мы в мгновение ока влетели в "Форд".

Тод переключил передачу. Автомобиль, взревев, двинулся задним ходом к большой дороге. Как техасец умудрялся лавировать среди камней и обломков бетона, поваленных столбов и киосков, при этом не повредив корпус, для нас оставалось загадкой. Но его мастерство в вождении автомашины было таким же высоким, как у Колько — пилотирование шаттла. Наверное, в экстремальной ситуации ему удалось сконцентрироваться и фактически слиться воедино с машиной.

Даже сквозь стекло и бешеный рев мотора мы услышали неистовый вой сцерцепов, которые, не желая нас отпускать, кинулись в погоню.

Как только машина вышла из второстепенной дороги на главную магистраль, Тод развернул «Форд» и переключил скорость. В тот же момент тварь прыгнула на крышу автомобиля. Малика взвизгнула. Тод нажал на тормоз.

Машина встала как вскопанная, а сцерцеп по инерции продолжил свой полет. До нас донесся мокрый шлепок — видимо тварь ударилась о стену дома, потом — вопль о боли.

Алленс не стал ожидать нового нападения и вдавил на педаль до упора. Нужно отдать должное американским конструкторам, создавшим это чудо техники. Любая другая машина просто-напросто сломалась бы от такой перегрузки на вал. Но «Форд», видимо, был рассчитан на подобные «испытания» и поэтому без особого труда развил за несколько секунд скорость километров в сто в час. Ночью, при свете фар, на плохой дороге, среди руин — подобная езда было бы безумием. Однако и единственным шансом уцелеть.

Не известно, сколько тварей обитало в городе, но, по моим представлениям, не менее половины преследовали нас. Видимо, место обитанием им служили все щели, поскольку они возникали практически отовсюду и сразу переключали свое внимание на машину.

Я же открыл окно и, высунув автомат, начал посылать короткие очереди в темные массы, двигавшиеся рядом. Меня поражало то, что твари могли развивать адекватную нам скорость. Это говорило о неограниченных возможностях чудовищ.

Они мчались мягко и плавно, в то время как машину трясло и бросало в стороны. Конечно, угрозы слома подвесок не было, зато я мог спокойно вылететь из кабины. Но, слава богу (и это было, кстати, приятно), Малика держала меня за талию, таким образом, предохраняя от несчастного случая.

Колько со своей стороны начал вести прицельный огонь из «Узи». В ту минуту было трудно сказать, попали ли мы в кого-нибудь в этой бешеной погоне, а если даже и попали, то не были уверены в эффекте. Ибо тварей не становилось меньше. Честно говоря, я детально не рассмотрел сцерцепа, перед глазами мелькала только серая однообразная масса и свистящие в воздухе щупальца.

— Президентский дворец за поворотом! Там есть узкая аллея! Она ведет в шлюзы бомбоубежища! — крикнула Малика водителю.