Возвращение неправильного попаданца

– Не сомневаюсь.

– Хорошо. Сарат?

– Мне удалось убедить Хафизу. Она будет на борту «Альбатроса» завтра вечером.

– Добро. Ты свои задачи в части подготовки знаешь. Еще взвалю на тебя продажу кое-каких необычных кристаллов Мораду.

Господин доктор магии понимающе кивнул, хотя имелись сильные подозрения, что он понимает не все.

– Как насчет магов огня?

– Ответа пока что не дали, но уверен, что согласятся. Два бакалавра. Оба сейчас без работы и без кристаллов.

– Если согласятся – к Хариру. Он знает, что делать. Вот еще что: у тебя все университетские учебники сохранились?

Особо почтенному явно не хотелось отвечать на вопрос, но сила воли взяла верх:

– Не все. Часть я не покупал, а брал в библиотеке…

Ну конечно, в студенческие времена Сарат богачом не был.

– …но у жены могли остаться.

Я перевел взгляд на высокопочтенную. Та не затруднилась:

– Я одно время преподавала, поэтому у меня есть все, но спецкурсы по магии жизни… я не думаю, что вам они нужны, верно?

– Вы правы, я просто хотел изучить общие курсы на досуге. Хотя… бесполезных знаний не бывает, как вы знаете. Если вам они не нужны, то я бы их взял тоже.

– Считайте, что они у вас имеются…

Благодарный кивок от меня.

– …а новости у меня вот какие: Старейший добился полномочий от Первого на проведение операции.

Мне не очень понравился тон доклада. На мой взгляд, в нем был избыток уверенности, вот почему я резанул:

– Факты?

Мне показалось, что в голосе Моаны мелькнула легкая тень обиды:

– Они у меня есть. Судур сразу после беседы с Первым поехал в хранилище кристаллов и предъявил на входе бумагу. Содержание ее осталось невыясненным, однако… Известно, что там находятся такие кристаллы, которые любой академик может забрать под личную ответственность. Но также имеются другие, которые без письменного разрешения Первого не отдадут.

– Я понял вашу мысль. Сам факт предъявления бумаги есть доказательство того, что Первый дал свою санкцию. Вам известно, когда кристалл был взят из хранилища?

– Да. Позавчера. Обоз выехал из города вчера.

– Вот как? Значит, и нам пора действовать. Все свободны…

Всегда был уверен, что классические, проверенные временем приемы – самые действенные.

– …а вас, сударь лейтенант, я попрошу остаться.

Наедине официальщина, разумеется, была отброшена.

– Тарек, у тебя уже есть план.

Это не было вопросом.

– Есть. Вот что я предлагаю: надо…

Еще сцена, которую я видеть никак не мог

– Ну, как тебе команда?

– Честно скажу: и представить не могла. Знаешь, кто меня больше всех поразил? Сафар! Я думала, он резчик по дереву…

– Он такой и есть. Помнишь шкатулку его работы – ты же ее купила?

– Помню. Но сейчас он как начал сыпать названиями кристаллов… Да я едва ли две трети знала! А он с ними, как с привычными. Откуда, я спрашиваю? У него нет никакого образования, это сразу видно.

– Командир и научил.

– Если ученик такое знает – каков же наставник? Вот что скажу: если бы я ничегошеньки о команде не знала – даже тогда, заслушав Сафара, я бы из кожи выпрыгнула, чтобы присоединиться. Невзирая на все странности командира.

Глаза у Моаны чуть-чуть сузились.

– А что именно ты считаешь странным?

– Ну, главную его странность ты и сама знаешь. Потом: здесь он, без сомнения, чужак. Взять, к примеру, язык. Произношение очень забавное, я чуть не захихикала сначала. А затем подумала: живет он здесь уже больше года, а произношение не исправил. Значит, родной язык у него совсем другой. Других носителей этого языка ты тут не встречала?

– Да и нет. На нем еще неплохо болтает дочка Тарека, но ее командир сам обучал. Предвижу твой вопрос и сразу отвечу: не знаю зачем. А еще мне кажется, что Ирина понимает. Ах да: я пару раз слышала, как он говорит со своей норкой на том же языке.

– А на форму его черепа ты обратила внимание?

– Еще как. Сразу после знакомства. На ней-то я и строила свои выводы.

– Вот и я говорю: чужак.

– Командира одно время полагали горцем.

– Гипотеза для невежд. Акцент – да, похож; все остальное – нет. У него даже пропорции длин рук и ног – и те другие. Самое же главное: он думает иначе. У меня тут закралась мысль: а человек ли он?

– Сначала я тоже сомневалась. Но нет, он человек. И доказательство этого в данный момент, полагаю, сосет Ирину грудь. Между прочим, отличный мальчишка получился. Здоровый, веселый, любознательный.

– Значит, человек. А ты, случаем, не думала…

– Думала. И отказалась от этой мысли. И тебе весьма не советую.

– Я же просто из интереса…

– Сколько раз тебе говорила: Профес непредсказуем. Иногда я угадываю его реакцию, но лишь иногда. Так что рискуешь своим любопытством поломать все свои планы. А вот они вполне реальны. Кстати, тебе пора переговорить с Шахуром.

Если краткость – сестра таланта, то это письмо было создано рукой гения. Вот каковым было его содержание: «Водорез». И дата. Все.

Значит, Академия уже купила этот быстрый кораблик у вождя Тхрара. Или взяла напрокат, что по сути то же самое. Следовательно, пока что наши противники действуют в соответствии с логикой. Нашей логикой. Что ж, пора и нам ей последовать.

Как раз в тот момент, когда я принял решение, в коридоре послышались голоса. Разобрать можно было лишь один, другой говорил нечто невнятное. Звучный голос принадлежал Намире.

– …ваш метод, пусть даже изначально ориентированный на движение корабля, можно использовать в магии жизни… никаких шуток, уверяю вас… представьте себе движение крови по крупным сосудам… все верно, при повреждении сердца я могу наложить конструкт, но подумайте, в какое количество энергии это обойдется… мне столько времени и не надо, даже пяти дней хватит… экономия на конструкте, вся его энергия уйдет на рост органа, а не на функционирование… вот превосходная мысль, достойная докторской диссертации… это так, но Сарат теоретик, а вы, с вашим обширным практическим опытом…

Я беззвучно рассмеялся. Охмуреж шел по всем правилам.

И еще одна сцена, которую я видеть никак не мог

Со стороны этих троих мужчин можно было принять за купцов, везущих скобяной товар: тяжелая повозка, запряженная тройкой, металлически побрякивала на каждом ухабе. Проезжие, по всей видимости, не имели при себе решительно никакого оружия. Все трое с беспокойством поглядывали на небо, готовое разразиться очередным дождем. Это и понятно: ржавое железо охотно не раскупят.