Возвращение Орла. Том 2

Сгрёб в голове просмотренное и прочитанное в кучку. Так… что могло встревожить дедновских стариков в 1760-х?.. Не падение ли великого огня с неба в 1759 году, сотрясшего планету и тем сдвинувшего с мест готовые к движению мировые силы? Эту катастрофу Морфей прокручивал несколько раз – не просто же так! Только не очень ясно: великого огня или великой воды?

И как будто от этого удара в России по прихоти Петра Третьего, то бишь Карла Петера Ульриха Гольштейн-Готторпского окончательно отслоилось от народа дворянство, получив вольную, сам же народ, вместо ожидаемых аналогичных поблажек, ровно наоборот: получил указ о запрещении даже жалоб на помещиков… то есть на внутреннем поле фигуры с пешками разведены окончательно, наступило ожидание сигнала. Кто постарался? И с пешками ли? Во сне была странная картинка: посетил Россию в эти самые годы Владыка Седьмого луча и содействовал государственному перевороту, в результате которого на трон взошла София Августа Фредерика Ангальт-Цербстская. Владыка… Если не участник, то наверняка – предвестник.

И началось: восстание гайдамаков, эпидемия чумы, чумные бунты в Москве, шестилетняя война с Турцией, Пугачёв… в Малороссии униатами отобрано у православных 800 церквей, а с выданных полякам гайдамаков живьём сдирали шкуру. События… Так, когда «Орёл» спустился за командой? По рукописи – в 1769-м, а в 1770-м Огненный Орёл уже пригнездился (уронил перо) в Иркутской области. Сходится, что и говорить…

Это в России, а что в мире?

А в мире до смерти дружившие французы и англичане как по команде пустились в кругосветные плавания – первая французская кругосветная экспедиция Луи Антуана де Бугенвиля, первая из трёх кругосветка англичанина Джеймса Кука. С чего бы это они сорвались? А вот русские вокруг света не поплыли, зато в тот же год, когда англичане с французами наперегонки бежали от материка к материку, русский флот, стоявший тогда в Ливорно, опять удостоил своим посещением Владыка Седьмого луча, правда, под личиной графа Салтыкова.

Интересно: В 1773-м Пугачёв начал бунтовать одновременно с запретом папы Климента XIV Ордена иезуитов, хотя иезуит-каноник Вайсгаупт уже в 1770 году, за три года до репрессий знал, что скоро придётся со всем нажитым непосильным трудом делать из Европы и Индии ноги… Куда? На восток – в Россию и Китай. И первым делом рыцари занялись изготовлением… русской и китайской истории: русскую переписали со сворованной в своё время у русских же древнеевропейской истории, а китайскую, предварительно уничтожив и малой частью переписав все имевшиеся книги, – с ещё памятной тартарской. Лучшие иезуитские умы ни для добродушных русских, ни для покладистых китайцев вранья не жалели, но вранья разнозначного – русскую историю на тысячи лет укоротили, китайскую, наоборот, на несколько тысяч удлинили; китайцы были довольны: чужим интересом получили фантомные тысячи лет прошлого, которые со временем обросли книжным мясом и, как вочеловечившийся призрак, этот исторический голем зажил весьма гордой жизнью в обществе других таких же отвердевших фантомов. Особенно постарался иезуит Маттео Риччи, сочинивший целых пять томов Конфуция. Так на востоке со всеми необходимыми метриками появился перспективный дракончик, послушный своим родителям и время от времени поднимающий свой гребешок из-за Великой стены. И это всё в 1770-е годы.

В это же время английским парламентом была оформлена система управления Индией, по которой губернатор Калькутты автоматически становился генерал-губернатором всей подневольной страны, а британский генерал-губернатор Бенгалии, войдя в город Патну, уничтожил крупнейший в мире иезуитский наркоторговый синдикат и установил монополию Ост-Индской компании на торговлю бенгальским опиумом. Говоря современным русским языком, перекрышевал наркотрафик. Осмелели, разом вдруг все черти осмелели!

Да, пока наш странник шагал неизвестно зачем через полземли от Оки к Оке, не теряли попусту времени и по ту сторону океана. Ещё не засохла на Лобном месте кровь Емельяна Пугачёва, как наш Владыка Седьмого луча, теперь как посланник Совета Мудрецов, борющихся за прогресс человечества с самой зари Цивилизации, в профессорской мантии появился в Америке, без труда завел дружбу с Бенджамином Франклином и Джорджем Вашингтоном и объяснил им, как жить на американском новом свете, а именно – нужно срочно провозгласить полную независимость Америки, и положил на стол черновик соответствующей Декларации. Через год эта «Декларация независимости» была принята – возникли Соединённые Штаты.

Итого.

На Земле в середине 18 века случается нечто из ряда вон – комета, потоп ли, – но мир и человечество, как часть его, словно молоко от капли лимонного сока, приходит во внутреннее движение и в считанные (по историческим меркам) мгновения, меняет и вкус, и цвет, и консистенцию. К рубежу 1770 года назревают переломные события – астрономические, климатические, и связанные с ними геополитические и социальные.

Бог с ней, с астрономией, что в человейнике? Во-первых, что-то стало с самими людьми: их как будто изъяли из отдельных коробочек общин и каст и высыпали на один стол, всех и сразу сделав послушными фишками в руках больших игроков. Всех и сразу, как русских крепостных, потерявших право даже жаловаться на освобождённого от службы помещика. Дальше. У игроков появились общие правила, то есть накопилось достаточно денег, чтобы они из мелких кровотоков слились в одну кровеносную систему, в которой поддерживается одно давление, контролируемые расход и температура. И последнее: игроки научились быстро общаться на понятном им языке и влиять друг на друга не только толпами вооружённых людей или мешками с золотом, но и проворным тиражируемым словом.

Человеческий мир изменился. Взрывообразно изменился. Ему срочно шили новую одежду.

Морские духи первыми поймали в свои паруса новый ветер. Но и речные духи, то есть духи суши, были чутки.

Попробуем сформулировать.

Значит, так. Окские волхвы, духи суши, предвидя ситуацию, готовят своего рода «агентов влияния» на мировые процессы через подключение к активируемой силе «золотой» окской цепи – своего рода стабилизирующему земному резонатору от океана до океана. Подготавливают трудника из династии волхвов: с детства его воспитывает дед, в двенадцать лет везёт его к дединовским старцам на посвящение и имянаречение (совпадает с возвращением Орла), после чего он принимает в свои мехи ещё и чью-то душу, исполняет малый урок – Исток, чтоб въехал в суть речного держания, и через шесть лет – большой урок, хождение за три Оки, на «дальнюю» Волгу, в тот узел Золотой цепи, который оказался ослаблен поражением остатков Великой рати в сумбурной пугачёвской войне и на который указал Орёл, уронив на него с неба своё перо («гнездо огненного Орла») как знак планетного энергонапряжения и предостережения. Война Романовых с Пугачёвым, а по сути – с поражённой большим огнём (или водой?) Тартарией подтвердила: битва началась, надо вмешиваться. Он по-своему осмысливает её итоги – как начало уничтожения того, что и держало до этого времени землю, и приходит к выводу: землю не удержать «сидением на «Оке», а только вмешательством в начавшийся процесс весёлого гниения, губительный для держащего народа, а значит, и для планеты. Суть его спора со стариками: старики над схваткой, их главная забота – регулировка гео-антропо-космического энергообмена, он рвётся в схватку, убеждая, что если мы не будем воевать, то скоро и держателей не останется, и дело их погибнет. Чувствует в себе для этого силу.

Кто-то хлопнул дверью. Семён как будто очнулся от сна-рассуждения наяву и, вдохновлённый, подгрёб поближе к себе карты, атлас, линейку, энциклопедии и начал упрямо отмерять волжскую сажень на восток и запад от не вызывавшей сомненья Большой Оки в Башкирии. «Ну-ка, ну-ка, оттолкнёмся ногой от Урала!.. Речка-то тьфу, а поди ж ты – Большая. Не оттого ли, что следующая Ока ещё меньше, не найду вот её на Оми… Или не по размеру Большая большая, а по значению для этих мест, для всей цепи?». И снова забубнил про себя всё ту же пушкинскую строчку: «о, сколько нам открытий чудных…»

Чудные открытия не замедлили…

Плохишская тайна

Тот козёл особенный. У него на правой передней ноге серебряное копытце.

В каком месте топнет этим копытцем – там и появится дорогой камень.

П. Бажов, «Серебряное копытце»

Вчера «по порядочку» Толян так ничего толком и не рассказал – сумбур был в крысиной голове, одни эмоции: то почти восхищался – машину взглядом завели, ложечку гнутую притащил, и тут же плевался: «Пьяницы, быдло, хамло технарское!».

Ну, восхищался, положим, чтоб оправдаться за идиотский угон, а «пьяницы и быдло» – это искренне. Похоже, разглядели его, а не должны бы. А если видят невидимое, значит… значит… что значит? Значит, что-то значит. Значит, всё в жилу. Нервничал… не только разглядели, а видно, ещё и палками в него швыряли.

– Швыряли?

– Из ружья даже хотели.

– Тебе ж всё это не страшно!

– Не страшно, но обидно.

– Погоди, отыграешься. Ну, что ты там вчера бубнил про Оку, про косу-остров, про Орла… держателей?

– Да… ахинея!

Вздохнул – и крысе неплохо бы нормального человеческого ума, но тут же сам с собой не согласился: не нужно! Крысиного – вполне, а то ведь ещё задумается… не его это дело.

– Ахинея? А сам говоришь – цари приезжали.

– Мы-то не цари.

«Мелкая, мелкая тварь… или хитрая?»

– А зачем они приезжали, не расслышал? Когда приезжали?

– Когда жареным запахнет. Они все про этот остров знали.

– Остров?

– Ну, раньше эта коса островом была.