Возвращение седьмого авианосца

— Эскорт?

— В Субикском заливе семь «Флетчеров». Все в рабочем состоянии со штатными артиллерийским и зенитно-артиллерийским вооружением, опытными американскими капитанами, американскими и японскими матросами.

Демпстер залез в портфель, достал оттуда конверт и протянул его Фудзите.

— Лично вам, адмирал.

Фудзита не торопясь распечатал письмо. Читая, он встал.

— Это от императора, — произнес он, явно обуреваемый восторженными эмоциями. Все обратились в слух. Пробежав письмо глазами, адмирал оторвался от него и запинаясь изложил содержание.

— Возле Суматры, Явы, Борнео и даже полуострова Малакка замечены подводные лодки. Возникают опасения, что арабы попытаются поставить Японию на колени путем блокады. Силы самообороны, осуществляющие патрулирование возле основных островов, оснащены плохо, и мы знаем, что в подобных ситуациях они оказываются бесполезными. О конвоях не может быть и речи. У нас нет сопровождения. «Йонага» возвращается в Японию полным ходом, берет в эскорт больше «Флетчеров» и осуществляет патрулирование в Южно-Китайском море. Покажем ливийцам, что такое боевой дух ямато!

— Банзай! Банзай!

— Сэр! — ухитрился крикнуть сквозь бедлам Кавамото. — У нас недостаточно топлива и баки кораблей сопровождения почти пусты. В течение двух ближайших дней танкера не будет, и мы не сможем идти со скоростью свыше шестнадцати узлов, пока не пополним запасы топлива.

— Святой Будда! — сердито воскликнул Фудзита. — Нам нужна помощь. — Он повернулся к деревянному алтарю у переборки под портретом императора, где находился талисман Восьми Мириад Божеств — Будда Трех Тысяч Миров — трехдюймовый золотой Будда тонкой ручной работы из Минатогавы, соответствующие изображения святых и амулеты удачи из алтарей храмов Коти и Ясукуни. Все японцы дважды в унисон хлопнули в ладоши. Голос Фудзиты приобрел почтительный тембр.

— Аматэрасу, дай нам возможность обрести скрытую энергию путем размышления и самоанализа. Тогда мы будем готовы встретить и победить врага или умереть, глядя ему в глаза.

После долгого молчания адмирал обратился к подполковнику Мацухаре.

— Йоси-сан, — с неожиданной отеческой теплотой сказал он. — Вы поэт. Подарите нам одно из ваших хайку, чтобы вдохновить нас на решение этой задачи.

Летчик выпрямился и уставился вверх, как бы переносясь в другое время и в другое измерение.

Обратной дороги нет К весне моей юности. Но мои пушки молоды, И я усыплю море Костями своих врагов.

Явно довольный, старый японец обвел черными глазами длинный стол, его взгляд был жестким, а голос зазвенел как меч, выхваченный из ножен.

— Правильно, Йоси-сан. Костями наших врагов. Пусть каждый, кто захочет атаковать «Йонагу», помнит, что он не останется безнаказанным и кости сотен напавших останутся у нас в кильватере. — Стукнув костяшками сжатого кулака по столу, Фудзита подался вперед и, словно оказавшись в своей юности, заговорил как человек, декламирующий полюбившиеся строки: — Кости наших врагов не могут принадлежать людям. Это будут кости поганых бешеных псов.

— Банзай! Банзай! — закричали японцы.

— Правильно! Правильно! — раздались голоса американцев и Бернштейна.

Фудзита поднял руки.

— С помощью Аматэрасу мы перебьем всех скотов.

7

Двигаясь на северо-запад со скоростью 16 узлов с почти пустыми танками, боевая группа в 500 милях от Гавайских островов наконец встретила танкер. Воздушный патруль был предупрежден о возможности появления американского дозора, но никто так и не встретился.

— Обычная американская готовность, — насмешливо фыркнул капитан второго ранга Кавамото ранним утром, как раз перед взлетом самолетов патруля и встречей танкера. Марк Аллен и Брент обменялись встревоженными взглядами.

Флагманский мостик встретил рассвет вместе с постоянно присутствующими здесь офицерами, стоявшими тесной группой и обшаривавшими биноклями западный горизонт в поисках низкосидящего в воде танкера. Даже Кэтрин Судзуки и ее охранник находились возле переборки и смотрели на горизонт.

Снова и снова Фудзита обменивался одними и теми же словами с телефонистом.

— Радар?

— Ничего, адмирал.

— Хорошо.

Брент крутил маховик фокуса туда-сюда, словно это могло ускорить появление танкера.

— Девяносто шесть оборотов, шестнадцать узлов, адмирал, — доложил Кавамото. — Но мы делаем все семнадцать с половиной.

Не отрывая глаз от бинокля и не глядя на планшет на небольшом столике у ветрозащитного экрана, Фудзита заметил:

— Мы на двенадцатой широте. Северное экваториальное течение дает дополнительную скорость. — Он махнул рукой через правое плечо. — К тому же нас подгоняет северо-восточный пассат. Наш надводный борт служит парусом.

— Он ничего не упускает из виду, — шепнул Брент Марку Аллену.

— Лучший моряк, которого я когда-либо встречал, — отвечал тот.

Экваториальное течение принесло влагу, а влага — гонимые ветром клочья тумана, затягивавшие небо к востоку, где вверх из серо-свинцового моря медленно карабкалось солнце. Оно было бордовым, поднимавшимся как смертельно раненный воин, обагривший своей кровью облака.

Наконец пришло сообщение, которого все так жаждали.

— Радар дает цель, истинный пеленг два-семь-ноль, дальность триста. Приближается на малой скорости.

— Отлично, — приподнятым голосом произнес Фудзита; напряжение спало, словно порывом осеннего ветра с дерева сорвало листья. Ропот волн прошелестел над площадкой и даже солнце, появившееся над кормой, засияло ярче. Но Брент ничего этого не почувствовал, мистическое ощущение предопределенности наполнило его желчной меланхолией, тревогой и дурными предчувствиями.

Фудзита бросил телефонисту:

— Приготовиться к вылету. Воздушный и противолодочный патруль, поисковый самолет. Позывные «Эдо Один», для поиска и разведки — «Третий» и «Четвертый». — И — Кавамото: — перед вылетом обеспечить летчиков данными по дальности и расстоянию до цели. В качестве дополнительной информации: «Йонага» сохранит курс и скорость до момента встречи. Затем скорость будет снижена до восьми узлов.

— Слушаюсь, адмирал. — Старший помощник исчез в боевой рубке.

Незадолго до полудня показался танкер.

— Громадина, — восхищенно произнес лейтенант Хиронака, глядя в бинокль на глубоко осевшее судно. — Как минимум двадцать тысяч тонн.

— Ха! — хмыкнул Марк Аллен. — Это бывший танкер-заправщик ВМС США, водоизмещением двадцать три тысячи тонн, но по нынешним временам он малыш. Некоторые современные танкеры имеют свыше двухсот тысяч.

Даже Фудзиту потрясла названная цифра. Он удивленно посмотрел на американского адмирала.