Возвращение в строй

– В любом случае зацепим Мереда, никуда он в Переславле не денется. Если только не станет из Москвы руководить террористической операцией.

– Нет, он приедет. Возможно, появится и в усадьбе. Кстати, Паша, я получил ответ на запрос по возможному человеку Атабековых в охране Пресс-центра.

– И что дал ответ?

– Я знаю, кто работает на Мереда.

– Ты это серьезно?

– Нам сейчас не до шуток, Паша.

– И кто же он?

– Поговорим об этом вечером у тебя дома. Я подъеду в двадцать ноль-ноль. Мне надо заодно передать тебе оружие, дополнительная группа привезла стволы и боеприпасы.

– А постановщики радиопомех они привезли?

– Два постановщика. Один уже на позиции наблюдателя за усадьбой. Второй выставим в среду или в четверг непосредственно у Пресс-центра, накрыв его колпаком радиопомех, когда придет время.

– Я понял тебя.

– Чем занимаешься?

– Крашу беседку.

– Беседку? – усмехнулся Горшков. – Достойное занятие для офицера спецназа.

– Могу все бросить и уйти из усадьбы к чертовой матери.

– Не можешь. Работай, Паша, навыки разнорабочего тебе пригодятся, когда обзаведешься своей дачей на пенсии.

– Если доживу до этой пенсии.

– Доживешь, ты живучий. Но все. До встречи!

– Давай!

Отключив телефон, Кулагин сосредоточился на работе.

30 июня, Москва

По набережной напротив Кремля прогуливался неприметный человек в джинсах, майке, кроссовках. Он доходил до лестницы, спускающейся к причалу, и возвращался обратно до стоянки у небольшого кафе. Иногда человек посматривал на часы, провожая взглядом проезжающие мимо машины, проходивших мимо него людей. Наверное, ему надоело ходить, он остановился, облокотился о парапет. Было 10 утра, солнце еще не нагрело столицу, да и день сегодня обещал быть нежарким. Со стороны высоток небо затягивалось тучами. Он увидел приближавшегося к нему мужчину в строгих брюках, голубой рубашке и сразу узнал его. На противоположной стороне застыл молодой человек – телохранитель, водитель и помощник мужчины. Человек хотел было оторваться от парапета, но мужчина, взглянув на него быстрым взглядом, прошел мимо.

«Что случилось?» – подумал человек у парапета.

Мужчина же, сделав несколько шагов, резко остановился, обернулся, сощурил глаза:

– Меред, ты?

– Неужели не узнал, Серго?

– А ты-то сам себя утром, глядя в зеркало, узнал?

– Вот в чем дело, тебя сбил с толку грим. Но иначе небезопасно выходить на улицу, я же в розыске. И не просто числюсь в розыске, меня реально ищут. Сейчас же я успокоился, если с ходу не узнал ты, с кем мы бок о бок воевали три года, то менты не узнают и подавно. Тем более по фото. Приветствую тебя, Серго!

– Здравствуй, Меред. Рад тебя видеть.

– Взаимно. Но давай к делу, ты же вызвал меня на встречу не для того, чтобы выразить свою радость.

– Скажем, не только поэтому. Что у нас по подготовке акции?

– По подготовке все нормально. Взрывчатка завезена в Переславскую область, мне не нравится одно, Серго, а именно то, что я до сих пор не знаю, что придется делать.

– Ты не читаешь газет? Не смотришь телевизор? Не интересуешься новостями Интернета?

– Представь себе, нет, – вздохнул Меред. – Кроме, пожалуй, порнухи.

– Напрасно, иначе сегодня ты уже знал бы, что в пятницу, 4 июня, в новом Пресс-центре Переславля состоится экономический форум. Повестку дня называть не буду, она тебе неинтересна. На форуме должны присутствовать главы регионов, представители областных и краевых, республиканских законодательных собраний, ведущие специалисты в области экономики, видные бизнесмены, но самое главное – члены правительства во главе с председателем.

– Солидное представительство, – покачал головой Атабеков. – И ты хочешь, чтобы я подорвал, к чертовой матери, этот Пресс-центр вместе с высокими чиновниками, депутатами и бизнесменами?

– Да, именно в этом и заключается цель акции. Удивлен?

– Только масштабом. Я предполагал нечто подобное. Все-таки два килограмма «Пронола» это не тот заряд, чтобы завалить какой-нибудь региональный торговый центр. Но… Серго, ты сам прекрасно понимаешь, что меры безопасности в Пресс-центре будут такими, что там мышь не проскочит.

Мужчина, которого Меред Атабеков называл Серго, носил фамилию Патури и являлся гражданином Грузии.

– Мышь, возможно, и не проскочит, во время заседания, – сказал он. – И фээсбэшники проверят все углы с собаками, но все это непосредственно в день форума. А до этого «Пронол» пронести можно, так как охрану Пресс-центра будут осуществлять штатные охранники из подразделения безопасности. В нем у нас есть свой человек, и он обеспечит пронос брикетов взрывчатки. А спецматериал, в который она будет упакована, сведет все усилия саперов по поиску взрывных устройств на нет. Они ничего не обнаружат.

– Кто этот охранник?

– Некий Алексей Макаров.

– Почему ты уверен, что он обеспечит пронос взрывчатки, а не «сольет» нас фээсбэшникам?

– У меня есть причина быть уверенным в этом.

– Не поделишься?

– Поделюсь. Тем более тебе работать с ним. Для начала запомни адрес, где он живет.

– Давай!

– Улица Дружбы, дом 16, квартира 5.

– Московский район?

– Да, пятиэтажка, второй этаж, двухкомнатная квартира. Место достаточно глухое, пятиэтажка граничит с гаражным сектором…

– Мне известно это место, – прервал Патури Меред. – Там до сих пор почти открыто торгуют наркотой. Кстати, и мой брат Руслан сбрасывает туда «дурь».

– Интересно, куда ее из усадьбы Старикова не сбрасывают?

– Переславль город большой.

– Семья у этого Алексея есть?

– Нет. Была, но год назад жена ушла от него. Почему, не спрашивай, нас это не касается.

– Я хотел о другом спросить, вернее, повторить, почему ты уверен в том, что он сработает на нас?

– Хорошо. В начале двухтысячных, во вторую чеченскую кампанию, Алексей Сергеевич Макаров вместе со своим двоюродным братом Валерием Боковым служил в разведроте полка внутренних войск. Поехали парни подзаработать денег. В одном из рейдов разведвзвод попал в засаду, отделение Макарова удалось пленить, пятерых человек, трое подорвали себя. Пленных вывезли в лагерь. Всех их ждала смерть. Солдаты держались достойно, все, кроме сержанта. Он попросил, чтобы его выслушал полевой командир отряда. Им, как нетрудно догадаться, был я. Ты в это время находился в Грозном.

– И ты принял этого предателя?

– Конечно. Почему не выслушать, если человек хочет выговориться.

– Ясно, можешь не продолжать. Макаров ради жизни выразил желание перейти на нашу сторону.

– Точно так. Я согласился, но при одном условии – Макаров лично расстреляет своих сослуживцев. Он сначала побледнел, дернулся, но потом… сказал, что сделает это. На следующее утро мы вывели пленных, поставили их на колени. Подвели Макарова, дали в руки автомат с полным магазином, оператор подготовил камеру.

– А вы не опасались, что сержант мог открыть огонь по вам?

– Я держал ствол пистолета у его затылка, – усмехнулся Патури.

– Понятно, что было дальше?

– А дальше все просто, я объявил, что пленные приготовлены к смерти, приговор в исполнение приведет их же сослуживец, который принял решение перейти на нашу сторону. И добавил, что у каждого еще есть выбор, либо встать в наши ряды, либо получить пулю в затылок. Тогда повернулся двоюродный брат Макарова, и я подумал, что он тоже решил перейти к нам. Но тот крикнул, сейчас точно не помню, что, типа, я тебя, суку, то есть Макарова, своими руками придушил бы. Я отдал команду, Макаров передернул затвор, дико закричал и, выпустив весь магазин, расстрелял пленных. В двоюродного брата он стрелял дольше, чем в остальных. Расстрелянных закопали в балке. Макаров, кстати, закапывал, а потом воевал вместе с нами. Недолго, когда мы вынуждены были уйти в Грузию, он бежал. Но мы нашли его. Видел бы ты его физиономию, когда мы встретились!