Возвращение великого воеводы

Ольга пошарила ладонями по стене в поисках прохода (фонарь Безуглый продолжал прятать под полой кафтана) и, наткнувшись на что-то, прошептала:

– Посвети чуть-чуть, Гаврила Иванович, дверь вроде какая-то…

– Тсс… – Бросая на пол и стены длинные мохнатые тени, качающиеся вслед за фонарем, стражники неспешно протопали мимо их убежища. – Подождем немного и двинемся опять вперед, – также шепотом ответил ей Безуглый. – Здесь выхода за стенку быть не может. Еще недалеко мы ушли.

Но тут Ольге показалось, что из-за двери доносятся звуки человеческой речи, и она приникла к ней ухом. Разговаривали двое. Один все возмущался, а второй пытался его увещевать.

– Сколько можно ждать? – почти кричал первый. – Только и слышу от тебя: подожди да подожди… Уже три месяца ты обещаешь мне это оружие! И теперь, когда оно здесь, у меня, ты опять говоришь: подожди! Сейчас самый удобный момент – люди Дмитрия все под стенами, все как на ладони. Никто не прячется. Что может быть удобнее для пробы нового оружия! Постреляем их как тетеревов, а когда оставшиеся попрячутся в свои укрепления, выкатим пушки из ворот и в – упор их, в упор!

– Погоди, великий государь, – вкрадчиво отвечал бархатный голос. – Столько ждал, погоди еще чуть-чуть.

Несмотря на искажение, которое получал звук, резонируя в двери, Ольге показалось, что она узнает одного из говоривших.

– Гаврила Иванович. – Она потянула Безуглого за рукав. – Послушай-ка. По-моему, Остей говорит.

Безуглый тоже приложился ухом к двери, а разговор невидимых собеседников меж тем продолжался.

– Дмитрий никуда от нас не денется, великий государь, – проговорил второй голос. – Ты обязательно разобьешь его жалкий отряд. Ну если не сегодня, то завтра. И это только начало. Наш союзник, атаман Сибирской и Семиреченской орд хромец Темир, скоро восстанет на Дмитрия. И сам Дмитрий, и его военная сила обратятся в прах. И ты, великий государь, станешь владыкой мира.

– А не вздумает ли Темир нас обмануть? – спросил первый голос.

– Да это же Кнопфель беседует с Остеем, – шепнул Ольге Безуглый. – Ах, мерзавцы, что удумали!

– Не посмеет, великий государь, – заверил Кнопфель Остея. – Можешь мне поверить, я держу его в руках.

– Ты, как всегда, красивые картинки рисуешь, Кнопфель. Но все в будущем. А новое оружие ты когда дашь мне опробовать?

– Великий государь, ведь уже не раз говорено: как твой братец Тимофей окажется у меня в руках, так я тебе передам новую игрушку вместе со стрелками. И забавляйся после этого, сколько хочешь.

– Да, но ты говорил, что Тимофей сразу примчится, как только баба его у нас в руках окажется. А его все нет и нет.

– Значит, не узнал еще о ее похищении.

– Так уж и не узнал… Солнце уж за полдень перевалило. Может, он и не придет за ней вовсе. Подумаешь, баба… Из-за нее голову под топор подставлять… Проще новую завести.

– Я его неплохо изучил, великий государь. Он обязательно придет за ней. Он не только отважен и силен, но и хитер. Поэтому новое оружие мне сейчас нужно самому. Как только я возьму Тимофея живьем, я передам тебе новое оружие.

– Эй, послушай, Кнопфель! Тимофей – последний представитель старшей ветви Воронцовых-Вельяминовых. И мне вовсе не нужно, чтобы он оставался живым. Мне соперники без надобности.

– Не беспокойся. Мне он нужен живым только лишь для того, чтобы допросить его. Он знает кое-что, что важно узнать моему господину. После того, как он скажет это, я убью его.

– А кому ты служишь, Кнопфель? Разве купец не сам по себе?

– Конечно, сам по себе. Но у нас товарищество с Некоматом Сурожанином. Знаешь такого?

– Видел в свое время в Костроме, когда он еще в опалу не попал.

– Ну вот. Некомат – старший товарищ, я – младший. Так что не волнуйся, Тимофея я в живых не оставлю. Но сейчас, повторяю, мне он нужен живым.

– Сомневаюсь я, что это у тебя получится. Тимофей – боец знатный. Проще, навалившись скопом, убить его, чем обезоружить и обездвижить.

– Не сомневайся, великий государь. Получится. В Кремль он обязательно полезет подземным ходом, что за кремлевскую стену выходит. Ведь он считает, что мы до сих пор ничего о нем не знаем. А мы тот ход нашли. Более того, мы его перестроили. Основной ход завалом перекрыли; да так, что он этого и не заметит. А от того места новый ход вырыли, который его прямо в ловушку и приведет. Вот здесь-то мне новое оружие и пригодится, чтобы от его спутников избавиться, да и самого Тимофея заставить оружие сложить.

– Все это, Кнопфель, замечательно. Только быстрее, быстрее давай.

– Засада давно готова, великий государь. Осталось только дождаться появления Тимофея.

– Ох, скорей бы уж…

Дальше Ольга не стала слушать. Словно позабыв о Безуглом, она сбежала вниз по ступенькам, глянула из своего убежища вправо и влево и, убедившись, что ход свободен, позвала:

– Давай, Гаврила Иванович…

Отставной дьяк теперь еле поспевал за ней. Если раньше она спокойно следовала за Безуглым, то сейчас, выпятив грудь, неслась вперед как боевой корабль на всех парусах. Безуглому с трудом удалось остановить ее, лишь поймав за руку и сильно потянув ее на себя.

– Что это ты, матушка, понеслась как оглашенная?

– Да ты что, Гаврила Иванович, не расслышал? Они же Тимофея хотят в ловушку заманить и убить потом. Надо торопиться, чтобы упредить его.

– Все я слышал, – недовольно пыхтя, ответил ей дьяк. – Торопиться надо, но не нестись сломя голову. Иначе я нужный поворот могу пропустить. Ты слышала, что они основной ход обвалом перекрыли?

– Слышала…

– То-то же… Итак, идем по-прежнему, впереди я, а ты за мной. – Поставив на место свою подопечную, дьяк все-таки сжалился, постаравшись ее утешить. – Не так уж и прост наш Тимофей Васильевич, чтобы очертя голову бросаться прямо в лапы врагу. Да и Адаш его удержит, в случае чего… Так что, ты не беспокойся, матушка. Действовать они будут с холодной головой и поймать себя не дадут. Успокойся, успокойся… Ну, пойдем дальше.

Но пройти дальше, чем на сотню шагов от этого места, им не удалось – уткнулись в обвал.

– Ах ты господи, – запричитал Безуглый, – в каком же неудачном месте они этот обвал устроили, еще бы шагов двадцать-тридцать, и мы ушли бы в боковой ход, который тоже за кремлевскую стену выходит.

– Давай, Гаврила Иванович, давай… – принялась тормошить его Ольга. – Вспоминай, как можно это место обойти.

Они пошли обратно, и теперь Безуглый совался в каждый боковой проход.

– Здесь! Нашел! – радостно воскликнул он.

Свернув направо, они пошли просторным ходом, по ширине не уступающим главному ходу. Этот ход плавно свернул влево и наконец привел их к развилке, где он делился на три рукава. Безуглый, не сомневаясь, выбрал левый и через несколько минут уже отпирал своими отмычками широкую дверь, окованную железными полосами. За дверью оказался огромный каземат, заставленный в два ряда большими бочками.

– Ого, сколько медов и вина здесь хранится! – удивленно воскликнула Ольга. – Хватит, чтобы споить целый город.