Возвращение. Части 1-3

— Я его постараюсь привести в следующее воскресенье, — пообещала Таня. — А квартира у него есть. Двухкомнатная.

— Когда-нибудь и наши дети так же разбегутся! — высказалась жена, когда мы удалились к себе.

— Нашла о чем печалиться, — засмеялся я. — Ты их сначала роди, воспитай и помоги начать самостоятельную жизнь. Потом сама будешь рада тому, что они живут отдельно. Лишь бы не уехали к черту на кулички. Это Татьяна сейчас живет одна и никому не мешает, а появился бы здесь ее муж? Жила бы ты так же свободна, как сейчас? А пойдут дети? Знаешь, какая радость, когда у малыша болит животик или режутся зубки? Свои дети утомляют, когда не дают спать по ночам, терпеть выходки чужих еще трудней. Так что квартира это хорошо, был бы еще действительно хороший человек.

— Мне десятого сдавать историю. И опять этой мымре.

— Подготовилась? Ну и ничего не бойся. Я, как и директор, думаю, что не будет она тебе занижать оценку. А если будет, настоим на пересдаче.

На следующий день нам принесли извещение о том, что на почте на имя матери лежит бандероль от Сергея Деменкова. В ней было короткое письмо и тринадцать иллюстраций ко второй книге.

— Он специально их рисует в таком количестве? — спросила Люся. — Опять ведь забракуют. А нарисовано здорово! Ему не следователем, ему художником надо быть.

— Анекдот про суеверия рассказать?

— Да ну тебя с этими анекдотами! Смотри, какая прелесть! Когда повезешь в редакцию?

— Теперь только после праздника. Ты поедешь пудрить мозги завучу, а я — в редакцию.

— Еще неизвестно кто кому будет пудрить мозги! Слушай, муж, это ведь уже последний месяц весны, скоро лето. Опять ехать на море?

— Я уже черт-те сколько времени не видел родственников, — сказал я. — Деды с бабками, наверное, забыли, что у них есть внук, а, кроме них, и других родственников достаточно. Закончу свои записи, и поедем сначала на Украину, а потом в Азов. А оттуда съездим в Таганрог к сестре мамы. Заодно поплаваем в море. Азовское это не Черное, но все равно море. Сейчас оно еще чистое, это лет через сорок загадят до невозможности. А в следующем году можно будет съездить к твоим старикам. Не возражаешь?

Девятое мая опять отмечали вместе обе семьи, но без Тани: она праздновала День Победы со своим женихом и его родней. А на следующий день я с утра вызвал машину и уехал в редакцию "Молодой Гвардии". В очередь к редактору я становиться не стал, сразу пошел к оформителям.

— Олег, — обратился я к одному из тех, кто занимался моей книгой. — Посмотри рисунки. Их делал тот же человек, который иллюстрировал "Волкодава". Вот в этом конверте все его данные. В вашем минском отделении его знают. Если будут какие-то вопросы, позвоните мне, хорошо?

— Прекрасно нарисовано, — сказал он, просмотрев рисунки. — Только пойдут они или нет, решать буду не я. Я тебе позвоню завтра или послезавтра. Да, поздравляю с выступлением. У нас сначала была ругань из-за отмены фильма, а потом только радовались. И песни замечательные, а рассказы убойные! Все животы надорвали. Сегодня утром я тем, кто не смотрел концерт, рассказывал твои анекдоты.

— Спасибо, — поблагодарил я. — Мы старались. Буду ждать звонка.

— Я уже начала волноваться, — сказала Люся, когда мы приехали, и я поднялся в квартиру. — Через сорок минут экзамен, а вас нет. Ну что с рисунками?

— Сказали, что позвонят. Давай не будем ждать и поедем сейчас? Ребята все равно никуда не уедут, будут ждать на улице.

— Идем! — решила она. — Может быть, Надежда уже свободна и примет раньше. А то сидишь и ждешь, как на приеме у зубного врача!

Ее волнение передалось мне, поэтому я все полчаса, которые мы ждали ее возвращения из школы, чтобы отвлечься, травил Виктору с Сергеем анекдоты.

— Все, мы с тобой в расчете! — сказал я Сергею, увидев вышедшую из школы жену, и сам выскочил из салона и быстро пошел ей навстречу.

Видимо, она почувствовала мое состояние, потому что подняла вверх руку, растопырив пять пальцев.

— Кто принимал? — спросил я.

— Надежда принимала, — ответила Люся. — Директор простыл, так что мы с ней были только вдвоем. На этот раз она меня не мурыжила. Выслушала ответы и поставила оценку. А потом еще поблагодарила за концерт! И тебя, кстати, тоже. Остался один английский. Я договорилась на завтра. Представляешь? Завтра свобода!

— Не представляю, — улыбнулся я. — Надеюсь, из-за английского такой нервотрепки не будет?

— Тебе-то чего нервничать? — спросила она. — Сам говорил, что оценки…

— Я не из-за твоих оценок нервничаю, балда, — сказал я. — а из-за тебя.

А на следующее утро началась война. Я узнал о ней уже позже, когда Люся уехала сдавать свой английский. Войска Египта, Сирии и Иордании нанесли удар по Израилю. Несколько позже, как и в известной мне "Шестидневной войне", к ним присоединились Ирак и Алжир. Подробностей не сообщалось, сказали только что на всей границе с Израилем идут ожесточенные бои, стороны обмениваются авиаударами и у всех участников конфликта имеются многочисленные жертвы среди мирного населения и потери в войсках. Срочно созванный Совет Безопасности ООН призвал все стороны к незамедлительному прекращению боевых действий, но его призывы были дружно проигнорированы. Если кто и хотел выйти из драки, он уже не мог этого сделать. Сражения происходили с невиданным ранее ожесточением, перемалывая военные ресурсы всех участников войны. В вечернем выпуске новостей передали, что Египет срочно перебрасывает все свои элитные бригады из Йемена.

— Что случилось? — спросила Люся, когда приехала с экзамена. — За мной не поехал, ходишь какой-то нервный.

— Что получила? — сказал я. — Пять? Я, в общем-то, и не сомневался, что будет отлично. Язык ты для школы знаешь отлично, и никто тебе не стал бы портить табель четверкой. А нервный… Понимаешь, пятого июня Израиль должен был напасть на арабские страны и разнести их в пух и прах. Они сами хотели сделать то же самое, но мы им это запретили. Точнее, должны запретить двадцать пятого мая. А сейчас только одиннадцатое.

— Хочешь сказать, что поменялось будущее?

— Хочу сказать, что его поменяли. Наверняка в Египет передали, что не будут препятствовать войне. Даже визита их министра обороны в Москву ждать не стали. А теперь там такая каша! В той реальности Ближний Восток из-за действий США и Израиля постоянно был пороховой бочкой и рассадником терроризма. Уничтожить авиацию противников Израилю не удалось, поэтому я думаю, ему сейчас приходится туго. Но Штаты не должны допустить падения Израиля, если только успеют. Наверняка и наши, и американцы сейчас начнут туда подтягивать флоты. Закончиться это может всем, чем угодно, даже обменом ядерными ударами. Хотя я не думаю, что до этого дойдет. По идее, наши должны были это предусмотреть и заранее приготовится.

На следующий день в Москву прилетел Государственный секретарь США Дин Раск, а еще через день Советский Союз и Соединенные Штаты Америки выступили с совместным заявлением ко всем воюющим сторонам, которое иначе чем ультиматумом назвать было трудно. Но было уже поздно. Израиль потерпел сокрушительное поражение и был полностью оккупирован союзными арабскими государствами. Грабежи и насилие творились повсеместно.

— Этого стоило ожидать, — говорил я жене, после просмотра вечернего выпуска "Последних известий". — Нельзя так обращаться с соседями и рассчитывать, что они это станут вечно терпеть. Но то, что там творится, это за гранью. Я, если честно, все же рассчитывал, что Израиль уцелеет, но сильно ослабнет и долго уже не сможет мутить воду. А вообще, образование этого государства на арабских землях — это шило в задницу всем арабам. Мало ли где жили чьи-то предки много веков назад! Это все англичане намутили, странно, почему наши на это пошли. Пытаться сейчас повторно воссоздать еврейское государство в Палестине — это безумие. Евреев оттуда нужно куда-нибудь расселять.