Возвращение. Там где сердце

— Простите меня! — заплакав, проговорила я

— Доченька! Не плачь! Ты ни в чем не виновата, солнышко наше! Мы счастливы с папой, что ты нашлась! — в который раз мама кинулась меня обнимать.

— Так! Нам нужно всем успокоиться! Иначе сейчас сюда придет Димитрий и прогонит нас с тобой Беатрис! Алиса, тебе нужна была ручка и бумага — зачем? — пытаясь переключить наше внимание, проговорил папа.

— Хочу написать записку, что со мной все в порядке. Одну Тане, а вторую Эдварду.

— Пиши, а потом расскажешь нам все! Я пока распоряжусь накрыть нам тут стол. Ужинать будем здесь! — направляясь к двери проговорила мама. — Филипп, пошли, поможешь мне. Пусть девочка напишет письма, не отвлекаясь на нас.

Они ушли, а я начала писать записки. Первую написала Рут. Она умеет обращаться с йокшом. Так что вероятность того, что она увидит записку и сможет ее взять — довольно велика. Если получится все с Рут, отправлю письмо Тане.

Написав, мысленно позвала Тобика. Не особо надеясь на успех. Не факт, что собака меня могла услышать. Я не знала где он. И как далеко распространяется мой зов — тоже было неизвестно. На Зелуме, мне некогда было ставить опыты на собаке, так развлекалась, когда время было.

Йокш появился практически мгновенно. Язык высунут из пасти, виляет хвостом — прямо радушная собака, если уменьшить раза в три. А так пес размером с молодого бычка — зрелище не для слабонервных. А если еще в пасть заглянуть и увидеть его зубы! То просто можно лечь и притвориться трупом — вдруг пронесет.

Тобик подошел гордо ко мне, как будто понимая, что ему предстоит важная миссия, уселся и уставился на меня.

— Я написала записку. Ее нужно будет передать Рут, моей служанке! Понимаешь?

Собака смотрела на меня не мигая.

— Господи! Дожили! С собаками разговариваю! Еще и вопросы им задаю! Докатилась! — запечатывая записку, бормотала себе под нос — Тобик, только доставь! В ответ, тебе дадут другую записку — принесешь ее мне. Только бы ты меня понял!

Я подошла к собаке. Повязала вокруг шеи кусок ткани, оторваный от моей юбки — так, надеюсь, поймут, что собака, возможно, связана со мной.

На поясе у меня во время ритуала болтался внушительный кошель, в котором лежал мамин кулон, ключ тетушки и заряженный сотовый. Его я постоянно носила с собой, в качестве фотоальбома. Таня зарядила и отправила обратно с письмом.

Этот кошель я освободила и вложила в него письмо. Кошель повязала на шею, а для надежности еще дополнительно привязала веревкой, что бы не потерял.

— Найди Рут, Тобик! Очень тебя прошу — взмолилась я.

Йокш встал, отряхнулся — лучше бы он этого не делал — слюни полетели в разные стороны, подошел ко мне, лизнул в нос и исчез!

— Ну что ж! Время пошло! — обессилено упав на подушки, проговорила я.

Спать захотелось неимоверно!

Я закрыла глаза и провалилась в царство Морфея.

— Тихо, Алиса спит! Пойдем, Филипп, пусть отдыхает — во сне слышу, как шепчет мама.

— Пойдем! Пусть отдыхает! — это папа.

Какой прекрасный сон! Родители живы и рядом!

Стоп! Они действительно живы и рядом!

— Мама! Папа! Я не сплю! Не уходите! — чуть не свалившись с кровати, заголосила я.

Так стало страшно, что это все мне мерещится.

Папа быстро подошел к кровати, успев подхватить меня, падающую. Завернул в одеяло, как маленькую и усадил в подушки! Отошел и даже полюбовался.

Только сейчас я смогла рассмотреть своих родителей. Конечно они отличались от моих воспоминаний, те были похожи на волшебников из сказок. Эти — обычные люди. Одеты конечно по земным меркам несколько необычно, но я же не на Земле, да и не на Зелуме.

Папа больше походил на воина, да и одет соответствующе. В удобные штаны свободного кроя, с большим количеством накладных карманов. Рубашка поло с длинным рукавом, застегнутая на все пуговицы, плотно обтягивающая мускулистый торс.

Ткань явно трикотажная, так «сидеть» на теле не стрейчевая ткань не будет. Такой на Зелуме я не видела.

Одежда была удобная, подчеркивающая мощную спортивную фигуру отца. На домашнюю походила не очень, скорее просто не успел переодеться, вернувшись откуда-то.

Цепкий взгляд стальных глаз пробирал до сокровенных уголков души, ясно давая понять, что при малейшей угрозе тем, кто ему дорог, пощады ждать не стоит.

Но эта сталь превращалась в жидкий металл, при одном взгляде на свою женщину — на мою маму! А теперь эти глаза с такой же любовью и преданностью смотрят на меня. Это ли не счастье?

Пока меня паковал в одеяло папа, мама суетилась рядом, разглаживая и поправляя.

Властность в движениях сквозила у обоих. Только у мамы она была мягкой, тихой, а по папе было видно, что он привык раздавать приказы и привык, что эти приказы исполняются.

Наверняка были люди, которые находились в подчинении у обоих, а следовательно и родители не были совсем бедными. Могли себе позволить помощников. Наверняка были те, кто готовил еду, к примеру, если учесть то, что родители постоянно суетились вокруг меня.

Мама была такой домашней, уютной. И не скажешь, что это один из сильнейших магов планеты Зелум!

Её огненно-рыжие волосы были собраны в сложную прическу, украшенную лентами — смотрится необычно, но очень красиво!

Нужно будет сделать такую же!

Голубые глаза в обрамлении густых черных ресниц смотрелись на лице с фарфоровой кожей без единой морщинки как два сапфира.

Стройная, гибкая фигура мамы говорила о постоянной физической нагрузке, хотя нежные белые руки ясно давали понять об отсутствии тяжелой ручной работы.

«— Нужно узнать о ее косметологе и записаться к нему на прием» — отметила в нескончаемом списке неотложных дел очередную заметку.

Пока я их разглядывала — они суетились вокруг, расставляя мебель так, что бы удобно было ужинать со мной. По всей видимости выпускать из кокона одеяла и пересаживать за общий стол в их планы не входило.

Обеденный стол и стулья были пододвинуты вплотную к кровати, передо мной поставили складной столик. И довольные родители встали напротив, любуясь творением рук своих.