Возвращение
Шрифт:
Она встала, сладко потянулась всем телом и, легко ступая босыми ногами по песку, направилась к воде. Она входила в море медленно, постепенно исчезая в нем. И когда над водой остались только ее плечи, Лена повернулась к берегу и помахала ему рукой.
— Андрей! — крикнула она. — Я не шутила! Это правда! Ты мне это уже говорил!..
Потом она оттолкнулась ото дна и поплыла прямо по лунной дорожке, уходящей к горизонту. А звук ее голоса еще долгое время перешептывался в листве деревьев.
— Я познакомился с девушкой, — сказал Андрей.
Света оторвалась от куска
— Красивая?
— Да, — ответил Андрей. — Очень. Очень красивая…
— Здешняя?
— Нет. Туристка. Как и мы.
— А как ее зовут?
— Лена.
— Хорошее имя, — задумчиво проговорила Света. — Не такое, конечно же, хорошее, как Светлана, но все же…
— Ладно, ладно, — усмехнулся Андрей. — Сиди себе и рисуй молча… Давно ты что-то не рисовала…
— А я раньше рисовала? — невинно осведомилась Света.
— Ну да! И довольно хорошо. Мне, во всяком случае, нравилось. Однажды… — Андрей запнулся, и губы его растянулись в медленной, чуть смущенной улыбке. — Я… — сказал он.
— Что? — спросила Света. — Ну? Говори же! Говори!
— Я вспомнил, — ответил Андрей. — Ты раньше много рисовала… Ты… Художник… Правильно? Твои картины… Выставки… Выставки… И маленькая акварель… Та, где горы… Да?
— Молодец. Умница. — Света встала, подошла к нему и чмокнула в щеку. — Поздравляю тебя. Ты вспоминаешь…
Андрей нашел Лену возле фонтана. Неизвестно, почему он решил, что она должна ждать его именно в этом парке (даже не парке, а небольшом скверике, расположенном на пересечении Главной улицы и Второй Соборной). Но из всех парков и скверов Виденьска он почему-то выбрал именно этот. И не ошибся.
Лена стояла возле фонтана, опершись руками о край каменной чаши, и внимательно смотрела на свое отражение в воде. На лице ее была написана грусть. Она повернула лицо к Андрею и сказала:
— Жаль, что ночью фонтан не работает. Я так люблю смотреть, как капли падают в воду. Мне кажется, что тогда они напоминают маленьких озорных жеребят, скачущих на лугу.
Лена была одета в старенькие джинсы и коричневую куртку, на левом рукаве которой раскинулась эмблема в виде золотого орла.
Они сели на скамейку, и Андрей спросил:
— Ты очень любишь море?
— Да… Очень… — задумчиво ответила Лена. — Но полюбила я его совсем недавно. После того как научилась плавать. Тогда я перестала бояться моря и полюбила его. Трудно любить то, чему ты не доверяешь или чего ты боишься. Очень трудно. Невозможно…
Андрей кивнул в ответ и подумал, что его собственный страх перед морем тоже, пожалуй, произрастает из недоверия. И еще из неумения плавать. Словно прочитав мысли Андрея, Лена подняла на него неожиданно повлажневшие глаза и прошептала:
— Жаль, что ты не умеешь плавать. Я бы взяла тебя с собой и показала бы тебе много интересного. Разные места, где мы могли бы быть вдвоем… Только вдвоем…
— Там очень красиво?
— Там прекрасно. Необыкновенно. Ты даже и представить себе не можешь, насколько там прекрасно. Ты когда-нибудь в своей жизни видел на морском берегу камни красного цвета?
— Красного цвета?!
— Да. Красные камушки. Гладкие, как обыкновенная морская
галька. Они откалываются от огромной скалы у берега, и море уносит их с собой, а потом, сгладив все их острые и сердитые края, возвращает обратно… И укладывает их на берегу словно какие-то сказочные ягоды, выросшие в море… А сама эта скала, от которой рождаются красные камушки, сплошной громадный обломок ярко-красного цвета, неизвестно как попавший в море… И та его часть, что скрыта в море, смутно проступает сквозь зеленоватую толщу воды, как румянец сквозь загар…— Загар не бывает зеленым…
— Я знаю. Это я так… Для сравнения… А еще там очень мягкий песок. Очень мягкий и очень белый. Он укутывает пляж пушистым одеялом словно самый настоящий снег. И так же искрится и переливается на солнце… И по нему идет тропинка. Тропинка, засеянная травой. Нежной зеленой травкой, по которой так приятно ступать босиком. Странно, правда? Тропинка, и вдруг засеянная травой! Да?
— Обычно бывает наоборот. Обычно тропинки на газонах засыпают песком…
— Я знаю. Но там все необычное. И тропинки, и песок, и море… Даже сам воздух там какой-то необычный… какой-то… особенный, чистый… легкий…
— После твоих рассказов мне так захотелось все это увидеть своими собственными глазами…
— Да… Жаль, что это невозможно…
— Невозможно? Почему?
— Ты же не умеешь плавать.
— Научи.
— Научить?
— Ну да! Ты же тоже не умела. А потом научилась. И я хочу научиться.
— Хорошо. Приходи завтра на пляж.
— В полночь?
— В полночь.
— Лена…
— Что?
— Ты вчера сказала… Что я тебе уже однажды говорил… о том… что ты красивая. Это…
Лена улыбнулась и произнесла:
Я подарю тебе букет не из цветов,
А из далеких звезд — детей полночной тьмы,
Из расплескавшихся от сладкой боли слез,
И из небес рассветной синевы…
У Андрея сжало горло. Он почувствовал, как что-то у него в груди дрогнуло, словно струна, отозвалось в ушах нежным звоном серебряных колокольчиков и затаилось, спряталось в шелестящей листве деревьев.
— Чьи это стихи? — спросил Андрей, чувствуя уже, догадываясь, каков будет ответ, ожидая его, страшась и надеясь.
— Твои, — ответила Лена. И шепот ее губ устремился вверх, вслед за серебряным звоном, и шум деревьев в полночном воздухе радостно принял и подхватил его…
— Светка! В последний раз спрашиваю! — Раздражение Андрея начинало приобретать все более угрожающие размеры. — Где мои плавки?
— Да не знаю я! — сердито отозвалась из ванной Света. — Сам ищи! Не знаю!
— А кто знает?
— Дед Пыхто!.. Посмотри в моей сумке…
Андрей с досады плюнул и полез в сумку. Плавок там, конечно же, не оказалось. Тогда он дернул замок на втором бауле и заглянул внутрь. Первое, что он там увидел, были его плавки, найти которые Андрей уже, честно говоря, отчаялся. Андрей уже было облегченно вздохнул, но воздух неожиданно, словно бы споткнувшись, замер у него на губах. Рядом с плавками в сумке лежал купальник. Женский купальник ярко-красного цвета. С маленьким вышитым черным сердечком. Очень знакомый купальник. Точно такой же, как и у Лены…