Возвращение
Шрифт:
Владимир весело шлепнул его по худому плечу:
– Молчишь - хуй дрочишь. Хватит мяться. Лучше покажи Веронике свой телескоп.
Они прошли в большую комнату. Здесь было просторно, чисто и светло: солнечные лучи искрились в круглом аквариуме, стоящем на подоконнике, в правом углу рядом с письменным столом поблескивало черное пианино, слева по всей стене теснились книжные полки.
– Садитесь, садитесь!
– суетилась Нина Ивановна, любуясь букетом.
– В ногах правды нет... Я его вот в эту вазу поставлю...
–
Вероника опустилась на диван:
– Как у вас уютно...
– Правда?
– радостно улыбнулась Нина Ивановна.
– Правда.
– Спасибо, - покачала головой Нина Ивановна.
В ее быстрых глазах блеснули слезы. Она ушла и вскоре вернулась, осторожно неся вазу с лилиями:
– Вот... и поставим прямо сюда...
Ваза опустилась на середину круглого стола, накрытого красивой льняной скатертью.
– А где же ваш телескоп?
– спросила Вероника Васю, нерешительно стоящего возле пианино.
Он вздрогнул, почесал висок:
– Да вообще-то он не готов... расплывается еще...
Владимир сел рядом с Вероникой:
– Ну что ты скромничаешь, Вась. Представляешь, он соорудил телескоп и по ночам нам покоя не дает, наблюдает фазы Венеры и Луну разглядывает.
– Замечательно, - покачала головой Вероника, а Вася еще больше покраснел, опустив голову.
– Так где же ваш телескоп?
– В пизде...
– потупясь пробормотал Вася и, подняв голову, добавил: Знаете, я лучше вечером покажу, когда стемнеет. А то сейчас все равно ничего не увидим...
Владимир примирительно шлепнул рукой по колену:
– Ну ладно. Только, как стемнеет, мы уж тебя попросим показать свое изобретение. А не покажешь - заебем, замучаем, как Полпот Кампучию!
Все, в том числе и Вася, засмеялись.
Нина Ивановна решительно встала:
– Вот что, давайте-ка чайку попьем. У меня пирог с яблоками есть, печенье домашнее...
Она быстро пошла на кухню и загремела посудой.
Владимир смотрел на Веронику усталыми благодарными глазами.
Заходящее солнце посверкивало в зеленоватой воде аквариума...
Вероника осторожно поставила пустую чашку на блюдце:
– Чай у вас, Нина Ивановна, прямо какой-то необыкновенный...
Нина Ивановна тепло улыбнулась:
– Да. Чай особенный. Это нам моя сестра из Грузии присылает. У нее муж - потомственный чаевод. Он на вкус любой сорт назовет. А то еще скажет пересушен или нет.
– Здорово, - покачала головой Вероника.
Солнце уже зашло, перестав играть в толстом стекле аквариума.
Слабый полумрак наполнил комнату.
– Вероника, возьмите еще пирога, - предложила Нина Ивановна.
– Ну что вы, я уже съела два куска. Спасибо.
– Пирог чудесный, мама, - Владимир коснулся пальцами морщинистой материнской руки.
–
Спасибо...– тихо вздохнула Нина Ивановна.
– Наша мама вообще прекрасно готовит, - проговорил осмелевший Вася, шумно прихлебывая чай.
– Ладно хвастаться-то, - усмехнулась Нина Ивановна.
– Ты смотри на брюки не пролей...
– Да чего я, маленький что ли...
Вероника посмотрела на небольшую фотографию, висящую над письменным столом.
Нина Ивановна, заметив, тихо проговорила, помешивая чай:
– А это мой покойный муж. Виктор Сергеич.
И помолчав, добавила:
– Он под Севастополем погиб.
Вероника кивнула, посмотрела на Владимира. Он ответил сосредоточенным, спокойным взглядом.
Вася посмотрел в окно, за которым быстро темнело:
– Вот сейчас уже луну видно. Хотите посмотреть?
– Хотим, хотим, - кивнул Владимир, - тащи свою хуевину...
Вася быстро вскочил, громко отодвинув стул, и выбежал.
Вздохнув, Нина Ивановна подперла щеку пухлой рукой:
– Прямо Самоделкин растет. В кладовке мастерскую себе оборудовал, целыми вечерами там сидит. Приемник сам собрал, теперь вот - телескоп...
Владимир вытер губы салфеткой:
– В меня растет разъебай. Я в его возрасте тоже от техники охуевал до зеленой блевоты...
Вася вошел, неся телескоп. Подойдя к подоконнику, он поставил его и повернулся к сидящим:
– Идите сюда, сейчас посмотрим...
Вероника с Владимиром подошли.
Вася покрутил колесико настройки и кивнул:
– Смотрите...
Вероника склонилась к окуляру, посмотрела. Яркая, серебристая Луна была огромной и очень близкой. Правый край ее мутнел, исчезая в темноте.
– Ох, как здорово, - удивилась Вероника и взяла Владимира за руку. Посмотри. Это замечательно.
Владимир приложил глаз к окуляру:
– Ух ты. Красавица какая... уссаться керосином...
Они долго рассматривали Луну, Вася, улыбаясь, стоял рядом, а Нина Ивановна мыла на кухне посуду, негромко напевая что-то красивым грудным голосом...
Владимир провожал Веронику совсем поздно - автобусы уже не ходили, на улицах было пусто и темно.
Они шли обнявшись, голова Вероники, сладко пахнущая рекой, прижалась к его плечу, шаги гулко раздавались в сырой городской темноте.
– Какой сегодня день, - тихо проговорила Вероника, - как сон...
– Почему?
– шепотом спросил Владимир, обнимая ее сильнее.
– Не знаю...
– улыбнулась она.
Они пересекли пустынную площадь с двумя яркими голубыми фонарями и свернули на улицу Вероники.
– У тебя такая хорошая мама, - сказала Вероника, поправляя волосы.
– Мамы наверно все хорошие, - засмеялся Владимир.
– И брат милый. С ним хорошо наверно поебаться до изжоги...
Владимир молча кивнул.