Возвращение
Шрифт:
Фарон знал, что оглушающее слово выведет дреглота из строя лишь на короткое время. Он понимал также, что, возможно, при обычных обстоятельствах заклинание не подействовало бы на Джеггреда вовсе, но после боя с чвиденча дреглот ослабел и был уязвим.
Разумеется, Джеггред знал об этом не больше, чем о негласном дозволении Квентл на то, чтобы Фарон проучил этого олуха.
С подчеркнутым достоинством Фарон разгладил пивафви и поправил жесткий воротничок рубашки. Когда он обнаружил, что коготь Джеггреда порвал ему рубаху на груди, гнев его лишь вспыхнул с новой силой.
— Осел! — бросил он и съездил Джеггреду кулаком
Ему немного полегчало. Он ударил его еще два раза.
Дреглот стоял перед ним на коленях, пуская слюни и тихо постанывая.
Фарон взглянул в сторону пещеры и увидел десять узких, как щели, глаз, молча следящих за ним. Он тоже опустился на колени, чтобы взглянуть Джеггреду в безжизненное лицо.
Фарон размышлял, предлагать ли дреглоту заготовленное им оправдание: «Я собирал магические компоненты. Иллюзия нужна была для того, чтобы никого не обеспокоить на случай, если бы они проснулись и увидели, что меня нет. Невидимость — это одна из моих обычных предосторожностей, когда я действую в одиночку», — но решил, что не стоит. Квентл хотела испытать Фарона и одновременно преподать урок Джеггреду. Фарон заведет это дело настолько далеко, насколько это будет угодно верховной жрице.
— Запомни этот миг, демонячье отродье, — сказал он, приподняв рукой поникшую голову Джеггреда. — То, что я сделал, получше огня, верно? Если бы я захотел, то доволок бы тебя до одной из этих луж с кислотой и сунул в нее башкой. Вообрази себе это, дубина. Заклинание, с помощью которого я вывел тебя из строя, было средней силы. Захоти я твоей смерти, и мог бы в один миг содрать все мясо с твоих костей или одним лишь словом остановить твое сердце. — Он снова ударил дреглота по лицу, злясь скорее на себя из-за Алиисзы, чем на Джеггреда.
Фарон решил, что, прежде чем убить дреглота, он выжжет ему глаза. Он уже начал творить…
Но застыл, услышав щелчок плети.
— Мастер Миззрим! — резко окликнула его Квентл.
С усилием Фарон обуздал свой гнев и склонился к мерзкому лицу Джеггреда:
— Служи своей хозяйке, а я буду служить своей. В конце увидим, кто был прав. А тем временем я наложу на себя заклинание на случай непредвиденных обстоятельств. Может быть, ты не знаешь, что значит «непредвиденные обстоятельства»? Это значит, что если ты еще раз тронешь меня своими вонючими руками…
— Маг! — снова окрикнула Квентл.
Фарон облизал губы, оглянулся в туннель и медленно поднялся. Очевидно, урок окончен. Интересно, прошел ли он ее испытание.
Квентл стояла над иллюзией Фарона, глядя в туннель на стычку между реальным магом и Джеггредом. Данифай стояла рядом и немного позади нее.
— Объяснись! — приказала Квентл.
Фарон предъявил обрывки паутины и без запинки выдал заготовленную ложь:
— Я собирал магические компоненты, госпожа. Свою иллюзию я использовал, чтобы не беспокоить змей, дабы они не потревожили ваш сон.
В ответ на это змеи зашипели, а Кворра подползла к уху Квентл и что-то сказала ей. Верховная жрипа склонила голову набок и кивнула.
Взгляд Данифай из-под капюшона перебегал с Квентл на оглушенного, пускающего слюни Джеггреда и на Фарона. Несмотря на свою явную уязвимость в этот миг, она не выказывала страха. Мастер Магика задавался вопросом: воспользуется ли Квентл возможностью прикончить бывшую пленницу?
— Не это, — произнесла жрица Бэнр. Она проткнула иллюзию
рукой, и та исчезла, потом указала рукоятью плетки на Джеггреда. — Объясни вот то.Фарон взглянул на дреглота, который, казалось, начал наконец приходить в себя после воздействия слова силы. Все четыре его кулака рефлексивно сжимались и разжимались. Стоны его сделались громче, на полу туннеля натекла лужа слюны.
— Ах это, —отозвался Фарон и улыбнулся Данифай. — Поскольку вы обе не могли выступить посредницами, между мной и вашим племянником произошел… диспут о доктринах. Боюсь, что он был несколько оглушен силой моих аргументов. — Он потрепал дреглота по голове, будто ручного ящера. — Приношу свои извинения, Джеггред. Однако теперь все это забыто, не так ли? Просто согласимся на том, что не согласны друг с другом.
Джеггред сумел выдавить из себя рык, и его боевые руки вцепились в полу пивафви Фарона.
— Да, вот… хм, — изрек Фарон и отступил на шаг. — Ну вот и все. Мы снова друзья.
Он прошел по туннелю к пещере и склонился перед Квентл. — Простите, что потревожил ваше Дремление, госпожа.
— Вы не потревожили меня, Мастер Миззрим. — после некоторого молчания произнесла Квентл.
Услышав эти слова, Фарон понял, что выдержал испытание. Он ухмыльнулся Данифай и вызвал из памяти очередное заклинание, видя, что Джеггред приходит в себя. На всякий случай.
Эффект от воздействия слова силы быстро исчезал. Джеггред часто дышал, руки его скребли камень. Он взгромоздился на ноги, помотал головой, прочищая мозги, и злобно уставился на Фарона.
— Я тебе голову оторву! — проревел он и бросился вверх по туннелю.
— Стой! — приказала Квентл, но без всякого эффекта.
Лишь поднятая рука и негромкое слово Данифай остановили атакующего дреглота. Он застыл посреди туннеля, глядя на Фарона с ненавистью и яростью.
— Всему свое время, — сказала Данифай и усмехнулась магу в ответ.
— Вот именно, — отозвалась Квентл, холодно разглядывая своего племянника.
Фарон выдавил из себя ухмылку, чтобы поддразнить дреглота, хотя при виде Квентл и Данифай в мозгу его вновь зазвучали внушающие беспокойство слова Алиисзы. Может быть, ни одна из них не была Йор'таэ.
Нимор отыскал кронпринца Хоргара в его полевом штабе — большой, утыканной сталагмитами пещере с неровными стенами в Темных Владениях, недалеко от боевых позиций, в Брешской крепости. В пещере воняло потом, кровью и жирным дымом зажигательных бомб. Нимор в полудраконьем обличье повис под потолком пещеры, невидимый благодаря одному из своих заклинаний.
Группы дергаров вбегали и выбегали из пещеры, отправляясь в бой и выходя из него, звеня коваными кольчугами, смуглолицые, почерневшие от копоти и окровавленные. Некоторые все еще были чересчур большого роста — дергары обладали врожденной магической способностью вдвое увеличиваться в размерах, — из чего Нимор сделал вывод, что они только что из боя.
Они переговаривались друг с другом на своем грубом языке низкими скрипучими голосами. В этих разговорах Нимор уловил слабый оттенок скрытого страха. Наверное, войско дергаров столкнулось наконец с заклинаниями жриц Ллос. Если так, даже тот крохотный разум, что помещался в этих маленьких лысых головах, мог оценить возможные последствия.