Возвращения домой: Герой

Призрак окровавленной гильотины заполнил её мысли, когда король Ярин вздрогнул над ней.

Спустя много часов, Бевубо и Комтодди, снова принявшие свой дворфский вид, сидели на каменных блоках перед стройной жрицей дроу. Женщина носила облегающую одежду из какого-то полупрозрачного материала, напоминавшего работу трудолюбивого паука. Здесь для воображения спригганов осталось очень мало места, хотя все их мысли были сосредоточены на маленьких сундучках у ног посетительницы, нежели на очевидных прелестях молодой дроу.

— Леди Чавви, — поприветствовал Бевубо.

Чарри Ханзрин, Первая Жрица Дома Ханзрин, кивнула и ответила:

— Добрый дворф.

— Что ты приневла нам на этот раз, двоу? Кажется, этот сундук поменьше.

Жрица рассмеялась, окинув взглядом стоявший у ног сундучок.

— На этот раз — только два украшения, — объяснила она. — Но необыкновенно ценные.

— Ба… Бевделушки и есть бевделушки.

Чарри Ханзрин наклонилась и подняла сундучок. Она повернулась к темным эльфам, окружавшим её. Все они ухмылялись и кивали, словно предвкушая важное открытие.

— За это я потребую две тонны кровавого камня, добрый дворф, — сказала она.

— Де тонны? — поперхнулся Бевубо. — Лучше бы ты принесла мне оружие, полное смертоносной магии двоу!

— О, не сомневайся. Это самое настоящее оружие, — ответила Чарри. Она подалась вперед, медленно поднимая крышку сундука. Внутри ларца оказалась пара ожерелий, инкрустированных драгоценными камнями. Одно — нежное и красивое, на серебряной цепочке, а другое — тяжелое и покрытое множеством самоцветов. Оно держалось на массивной золотой цепи.

Бевубо пожал плечами. В отличие от дворфов, спригганы не слишком интересовались драгоценностями и камнями. Хотя Чарри, разумеется, не знает правды о клане Больше, ведь так?

— Милые фтучки, — сказал он. — Не хочефь пофесить на свою фейку, а? Вы же любите милые вефицы.

— Да, но это не очень милые штучки, — сказала Чарри, резко закрывая сундучок, как только Бевубо потянулся за драгоценностями. — По крайней мере, красота — не самое весомое их качество.

Сприггано-дворф перевел взгляд со своих едва не пострадавших пальцев на жрицу.

— Выглядит мило, — смущенно повторил он.

— Вы встречались с королем? — спросила Чарри.

— Клан Больше теперь из Дамары, — счастливо ответил Бевубо.

— И вы хотите прислуживать людям?

Бевубо сплюнул ей под ноги. Лужица отвратительной зеленой мокроты растеклась по земле.

— Так значит, вы не хотите становиться добропорядочными гражданами Дамары, да?

— Быть может, ты не так глупа, как кажефься, — заметил Бевубо.

— Но чего ты добиваешься, дорогой дворф?

— Чтобы проклятые двоу не дерфали меня за дурака! — внезапно разбушевался Бевубо.

— Не здесь, — ответила дроу, указывая на комнату. — Чего ты хочешь от Дамары? Почему твои сородичи вылезли из туннелей под Галенами?

— Приуныли что-то, — заметил Комтодди, и остальные кивнули.

— Вы пришли за приключениями? Ради сражений? — спросила Чарри Ханзрин. — Ищете развлечений?

— В большей степени, — ответил Бевубо.

— Ну, тогда эти ожерелья помогут вам развлечься на всю катушку, — заверила их дроу. Она достала из кармана драгоценный камень, который затем бросила Бевубо. Сприггано-дворф долгое время подержал его перед глазами, внимательно изучая камень в течение нескольких минут, прежде чем пожать плечами.

— Ничо особого, — ответил он.

— О, но он особенный.

— Огранка так себе.

— Не имеет значения.

— Это ты так говорифь.

— Важен не внешний вид камня, дорогой дворф. Важно то, что он может в себе скрывать, — объяснила Чарри.

— Скрывать? — хором спросили Бевубо и Комтодди.

Чарри снова взяла сундучок и открыла его. Она указала на драгоценный камень, вставленный в более изящное ожерелье. Он очень напоминал тот, что держал в руке Бевубо. Несмотря на это, дворф снова потянулся к сокровищу. Однако Чарри опять захлопнула крышку.

— О, не трогай этот, добрый дворф, — пояснила она. — Камень на ожерелье — не пустышка, которую ты держишь в руках.

— Пустышка? Что?

— Преподнеси их королю. В качестве дара ему и его милой королеве, — проинструктировала его Чарри. — И тогда, друг мой, мы повеселимся. От души повеселимся!

Бевубо и Комтодди обменялись взглядами, а затем кивнули.

— Оки-доки, двоу, — сказал Бевубо. — Мы посмотрим, что это будет за веселье, а потом решим, сколько оно стоит в кровавом камне, да?

— Две тонны, — отрезала Чарри.

— Мы посмотрим.

— Я уже все знаю. Вы заплатите эту цену.

— А если удовольствие того не стоит? — спросил Комтодди.

— О, стоит. Но если нет, можете поторговаться снова, когда я вернусь, — ответила Чарри.

— Звучит так, словно ты заберешь наш кровавый камень и сбежишь в свой темный туннель.

— Тогда ты дурак, — ответила дроу и снова повернулась к Бевубо. — Я ожидаю, что наши отношения здесь будут долгими и взаимовыгодными. Не в моих интересах ссориться с моими лучшими поставщиками кровавого камня, не так ли? Сколько действующих шахт в этом регионе? И нигде в Фаэруне нет аналога!

— Другие тофе уметь рыть, — сказал Бевубо.

— Другие тоже будут заключать сделки с дроу?

— Её слова не лишены смысла, — сказал Комтодди.

Бевубо некоторое время смотрел на сородича, а затем кивнул.

— Две тонны, двоу Чарри, — сказал он жрице. — Сейчас. У тебя есть носильщики?

— Да.

Бевубо потянулся к сундучку, но Чарри отдернула его назад.

— Не трогай ожерелья, — предупредила женщина.

— Ба, — фыркнул Бевубо и снова вытянул ручки.

— Я серьезно, добрый дворф, — сказала она. — Смертельно серьезно. И под «смертельно» я подразумеваю, что ты умрешь.

— Ты мне угрофать? — резко спросил Бевубо, отступая.

— Я говорю тебе, что эти милые штучки смертоносны. В самом прямом смысле слова.

— Яд?

Чарри Ханзрин скривилась.

— Только человек, пойманный драгоценным камнем, познает его силу, — пояснила она. — Для тех, кто окажется рядом… ну, им будет казаться, что их дружок в скверном настроении, если они вообще хоть что-то заметят. Они никогда не тронут ожерелье, и когда изменения будут на лицо — окажется слишком поздно. Для владельца и для всех вокруг.