Возвышение физрука

– Я не могу уволить нынешнего смотрителя.

– Он что, ваш родственник?

– Нет.

– Родственник жены?

– Нет.

– Тогда я не понимаю суть проблемы.

– Он связан с башмачниками.

– Весьма уважительная причина, – согласился Магистр. – А кто такие башмачники? То есть, я знаю, кто такие башмачники в принципе, но исходя из контекста нашей беседы, я вынужден сделать вывод, что речь идет отнюдь не о ребятах, починяющих обувь. Потому что вряд ли обычные ребята, починяющие обувь, могут быть столь важны. Или у них профсоюз?

– Хуже.

– Что может быть хуже профсоюза?

– Секта.

– Не уверен, что секта хуже профсоюза.

– Это зловещая секта, – объяснил мэр. – Весьма влиятельная в наших местах.

– А маяк им нужен в ритуальных целях? – полюбопытствовал Магистр. – Они пляшут вокруг него голыми или что-то вроде того?

– Они проводят там свои ежемесячные собрания.

– Пусть проводят их в каком-нибудь другом месте.

– Я не пойду против башмачников, – сказал мэр. – Я не хочу, чтобы у меня заржавели глаза.

– Не хотите, чтобы что? – не понял Магистр.

– У всех, кто идет против башмачников, ржавеют глаза, – объяснил мэр. – Ну, типа как наливаются кровью, и белок становится рыжего цвета…

– И это все последствия?

– Нет, конечно. Люди с ржавыми глазами живут не дольше недели.

– А что с ними случается потом?

– Ужасные вещи, – сказал мэр.

– Например?

– Они умирают.

– Сами по себе?

– Как правило, от несчастных случаев. Ну, или им разбивают головы боевыми молотами, что, в принципе, тоже может сойти за несчастный случай. Потому что счастливым такой случай точно не назовешь.

– Мистика какая-то, – сказал Магистр. – Не люблю мистику. И много народу в секте?

– Несколько десятков.

– Негусто.

– У нас маленький город, – извиняющимся тоном сказал мэр.

– А сколько человек в городской страже?

– Сто двадцать восемь копий.

Официантка принесла мэру обед. На первое был ароматный куриный суп с лапшой, на второе – тушеные овощи, к заказу прилагалось блюдо с хрустящими хлебцами и бутылка минеральной воды.

– Будете что-нибудь заказывать? – спросила официантка у Магистра.

– Я не голоден.

Официантка пожала плечами и удалилась с пустым подносом.

– Итак, – сказал Магистр. – В секте несколько десятков человек, а у вас больше сотни стражников. Тем не менее, вы этих ребят до сих пор не прищучили. Возникает закономерный вопрос. Почему?

– Тому есть много причин.

– Я хотел бы услышать три, – сказал Магистр. – В порядке убывания важности или в произвольном, мне все равно.

Мэр оторвался от созерцания тарелки с супом и посмотрел в глаза Магистра. Взгляд Магистра был безмятежен, однако таилось в его глазах что-то такое, что заставляло людей чувствовать себя неуютно и отвечать на вопросы, даже если в это время стынет заказанный суп.

– Ну, во-первых, это довольно мирная секта, – сказал мэр. – То есть, если башмачников не трогать и соблюдать определенные правила предосторожности, то большой опасности от них нет.

– Это странно, – сказал Магистр. – Впрочем, за свою долгую и полную приключений жизнь я видел и более странные секты. Что еще?

– Во-вторых, несмотря на то, что это довольно мирная секта, все ее члены страшны в бою, – сказал мэр. – Конечно, мы с ними никогда не воевали, но на свои собрания они приходят с оружием, и это весьма опасное на вид оружие. Двуручные мечи, боевые топоры и молоты… Они там довольно крупные ребята, эти сектанты.

– Мирная до зубов вооруженная секта, – подытожил Магистр. – А третья причина?

– Поговаривают, что им покровительствует чудовище, живущее в Ржавом лесу.

– Это уже интереснее, – согласился Магистр. – А Ржавый лес у нас где?

– На юг от маяка. Примерно в сотне шагов.

– И каковы ТТХ чудовища?

– Тэ-тэ-что? – не понял мэр.

– Какое из себя это существо? – перефразировал Магистр.

– Никто не знает, – сказал мэр. – Башмачники объявили Ржавый лес запретной зоной и туда никто не ходит. А кто ходит, тот не возвращается.

– А как к происходящему на вашей земле относится добрейший король Сигизмунд?

– Так ведь особых проблем от Ржавого леса нет, – сказал мэр. – Горожане там не гуляют, а пара-тройка пропавших туристов… Ну, это как бы не настолько важно, чтобы король всерьез озаботился нашими проблемами.

– Следующий мой вопрос продиктован исключительно академическим интересом, – сказал Магистр. – А если секта башмачников вдруг исчезнет из этих мест… тем или иным способом… сильно ли это расстроит кого-то из местных? Не считая чудовище из Ржавого леса, разумеется.

Мэр задумался.

Он был довольно неглупым человеком, и что-то ему подсказывало, что интерес Магистра не такой уж и академический.

– Полагаю, что нет, – сказал мэр после короткого размышления. – По большому счету, всем наплевать. Есть башмачники, нет башмачников…

– Кстати, а почему их называют именно башмачниками?

– Они всегда ходят в деревянных башмаках, – объяснил мэр. – Круглый год.

– Довольно прозаичная причина, – вздохнул Магистр. – Похоже, это очень скучная секта.

– У нас маленький город, – повторил мэр. – Я слышал, по-настоящему интересные секты есть в столице Иллинора, но вот с ними король Сигизмунд как раз борется.

– Ну что ж, пожалуй, мне все ясно, – сказал Магистр. – И прежде чем я оставлю вас наедине с вашим обедом, мне хотелось бы уточнить последний вопрос. Если вдруг смотритель маяка… ну, словом, если это место окажется вакантным, вы рассмотрите мою кандидатуру?

– Не вижу причин, почему бы мне этого не сделать, – сказал мэр.

– Тогда продолжим наш разговор позже, – Магистр резким движением встал, отодвинул стул и вышел из кафе.

– Эльза! – крикнул мэр официантке. – Пожалуй, унеси минералку и налей мне сто граммом вашего бренди. А лучше – двести.

***

Если бы какой-нибудь проезжавший мимо художник решился бы запечатлеть на холсте маяк и прилегающую к нему часть берега, ему пришлось бы использовать много серой краски.

Мыс был серым, камни, из которых сложили маяк, были серыми, камни, разбросанные по берегу, были серыми, над всем этим висело низкое серое небо, а серое море катило к серому берегу свои серые волны.