Возвышение силы

— Неинтересно? А на допросе робота поприсутствовать не хочешь? — Судя по ехидной улыбке Александра, он прекрасно знал ответ и отношение к этому Драк Дира. Дроидов можно взломать, считать их память, перепрограммировать. Но допрашивать?! Конечно, такое представление ирато не пропустит.

— Это будет забавно, — оскалился Малгалар. — Я даже утешу тебя дружеским похлопыванием по плечу, когда ничего не получится.

— Тогда пойдем. Руди, как раз, закончила с ним возиться.

Место допроса оказалось довольно специфическим. Пустое помещение между медблоком и складом сухпайков. Помещение подразумевалось, как склад одежды, но за неимением полноценной команды и сам склад пустовал… хотя, уже нет.

— Я закончила. Отключила все доступные орудия, в том числе для самоликвидации. На нем блокиратор. Когда захотите включить дроида, просто уберите синюю пирамидку с его виска — это и есть блокиратор, — девушка выглядела воодушевленной. — Я пошла, займусь трофейными бошками дроидов. Когда вам надоест с ним играться, позовете.

— Ни капли веры в меня, — улыбнулся некромант, когда механик вышла из отсека.

— Руди практик. Да и я слабо верю в то, что тебе удастся этого дроида допросить, уж извини, Александр.

В центре помещения Руди поставила держатели СэМа. На креплениях для ручных манипуляторов были закреплены руки дроида. На них он и висел, потому как ноги были оторваны, механик ничего не восстанавливала.

Некромант неспешно обошел робота и на Драк Дире сосредоточился его колкий взгляд серебряных глаз:

— Вот одна из древних дилемм. Когда разумный… ирато, — поправился Александр. — Перестанет быть ирато и станет дроидом? Когда ему заменить ногу? Или руку?

Малгалар слышал об этом. Давняя, раздражающая многих политиков, загадка. Порой, очередные противники или сторонники кибернетизации появляются в инфополе Альянса, поднимая этот вопрос. Насколько он слышал, у Федерации с этим чуть проще. Амэ не любят столь изящных идей. Они сторонники «основательности». Для них многотонный СэМ куда предпочтительней ловкого дроида.

— Я считаю, что пока мозг остается в первозданном состоянии. — честно ответил Драк Дир.

— Твой вариант довольно распространен. В свое время он был наиболее популярен. Но ты видишь, что Сария имеет импланты, даже в мозгу. Тем не менее, она не киборг и не дроид.

— Тогда какой твой вариант, Александр? — разговор Малгалару нравился. Он частенько любил подискутировать на такие темы.

— Я считаю, что если ты не можешь дать точный ответ, то у тебя нет «механизма» для определения этого ответа. Ты не можешь сказать в какой момент времени пройдет один час не потому, что нет точных часов, а потому что их еще не изобрели. Если они у кого-то появятся, то он легко ответит на вопрос. Так и здесь. Если ты не можешь определить, в какой момент живое существо становится дроидом, то это не потому, что вопрос философский. Просто у тебя нет достаточно точного метода измерения. У меня он есть.

Глаза некроманта наполнились светом. Теперь в его серебристом сиянии нельзя было разделить зрачки от белков. А ладони Александра, при движении, стали оставлять за собой легкое серебристое марево, будто он вошел с мороза в теплое помещение. Именно их он, зайдя дроиду за спину, опустил на его голову. В этот момент, сияние некроэнергии перешло от некроманта, наполняя железное тело.

— «Бездушная машина» — часто говорим мы. Но ирония в том, что эта груда железа когда-то была жива. И даже его оцифрованное сознание, перенесенное из мозга в иной носитель, сохранило частички самосознания. А самосознание есть прибежищем души. Слабым, истерзанным, но все еще якорем.

Силуэт дроида изменился. Будто два разных изображения совместились вместе в одну картинку. Дроид и серебристый, призрачный силуэт мужчины-ирато.

— Дроид с самосознанием? А это и есть… его душа? — Малгалар решил для себя, что он сейчас не будет задавать вопросов, ответы на которые не сможет принять. Все происходящее Драк Дир обдумает потом. Сейчас же нужно определится с чем-то… попроще. — Почему она такая?

— Растерзанная?

Дело в том, что призрачный силуэт ирато, был невероятно размыт. Более-менее целостно выглядело только его лицо. Все остальное представляло из себя какие-то серые клочья, переходившие в невесомый туман.

— Да.

— Потому что его довели до той грани, когда один лишь шаг отделяет разумное существо от превращения в бездушную железную болванку. Кто-то проделал отличную работу, вот только я не слишком хорошо понимаю зачем, — серое марево пропало, но серебристый свет в глазах некроманта никуда не делся. — Но ничто не мешает нам это выяснить.

Александр обошел висевшего на захватах дроида. Он обхватил ладонями его лицо. Не маску дроида, а истинное лицо проявившейся души. И потянул на себя, отделяя душу от материального вместилища. В этот момент глаза ирато открылись, и он с удивлением посмотрел на некроманта.

— Я свободен? — Смесь удивления и надежды в тихом голосе определялись безошибочно.

— Все, сдерживающие твое сознание, ограничители, остались в материальной оболочке, — спокойно ответил Александр. — Но я не альтруист и не служитель бога. За мою помощь нужно будет заплатить информацией. Если ответишь на вопросы, я отпущу тебя с миром. Решишь соврать или откажешься и я просто отставлю тебя в покое… догнивать. Пока остатки силы покинут оболочку, ты во всех красках осознаешь, что такое распад души. Ну так что, поговорим?

— Я… отвечу на все твои вопросы…

Глава 26

— Что ж… Начнем, пожалуй, с простого. Расскажи, что с тобой случилось, — некромант поднял руку ладонью вверх. На ней появилась небольшая серая искорка. Она медленно поднялась и направилась в сторону призрака. А коснувшись его, пропала. — Этого количества некроэнергии должно быть достаточно, чтобы ненадолго стабилизировать твое состояние. Хотя бы для внятной речи. Итак, я слушаю. Кто превратил тебя в гору железа?

— Это был мой собственный выбор. Пусть и неверный. — не сказать, что сожаления в голосе призрака, было так уж много. Скорее, он был опечален итоговым результатом.

— И для чего было превращать себя в дроида? Ведь ты даже не киборг. Полная оцифровка сознания. Я до сих пор удивлен, как твое самосознание смогло сохраниться, в достаточном для якоря души, объёме.

— Я из хексов. — ответил узник так, словно одно слово объясняло абсолютно все.

Как оказалось, оно так и объясняло. По крайней мере, Драк Диру:

— Значит вот к какому решению вы пришли, — Малгалар кивнул своим мыслям. Но заметив непонимание на лице Александра, решил объяснить все подробно. — В эпоху великого освоения космоса расой ирато, были запущены ковчеги первопроходцев. Их целью были теоретически пригодные для жизни планеты. Одна из которых называлась Хекс-01 и располагалась на границе изведанного на тот момент космоса. В итоге, из-за слишком длительного перелета и чрезмерного использования криокамер, здоровье первопроходцев было подорвано. Планета оказалась условно пригодной для жизни. Без специального оборудования для обогащения воздушной смеси, на поверхности находиться было нельзя. Но, кроме этого, прибывшие туда ирато, не могли существовать без поддерживающих их подорванное здоровье медикаментов. Следующие поколения, выращенные едва ли не в тепличных условиях, не отличались крепким здоровьем. И со сменой поколений ситуация только ухудшалась. В итоге, хекс-ирато, как стали называться наши дальние «родственники», не способны существовать без костюмов и иммунококтейлей. Они слабы, имеют малый срок жизни и невероятно болезненны.