Вперед, на Запад! Операция «Багратион»

30 мая И.В. Сталин окончательно утвердил план операции «Багратион», которую намечалось начать 19—20 июня. Ее замыслом предусматривались: одновременный прорыв обороны противника на шести участках; окружение и уничтожение его фланговых группировок в районах Витебска и Бобруйска; развитие наступления на Каунасском, Минском и Брестском направлениях с целью завершения разгрома группы армий «Центр» и выхода на рубеж Даугавпилс, Ковно (Каунас), Белосток, Брест, Люблин[38]. По достижении этого рубежа войскам 1-го Прибалтийского фронта предстояло вести наступление на Кёнигсберг и частью сил на Шяуляй, 3-го Белорусского фронта – на Алленштайн (Алленштейн), а 1-го Белорусского фронта – на Варшаву.

Маршал Советского Союза Василевский, оценивая план Белорусской стратегической наступательной операции, впоследствии писал: «Он был прост и в то же время смел и грандиозен. Простота его заключалась в том, что в его основу было положено решение использовать выгодную для нас конфигурацию советско-германского фронта на белорусском театре военных действий, причем мы заведомо знали, что эти фланговые направления являются наиболее опасными для врага, следовательно, и наиболее защищенными. Смелость замысла вытекала из стремления, не боясь контрпланов противника, нанести решающий для всей летней кампании удар в одном стратегическом направлении. О грандиозности замысла свидетельствует его исключительно важное военно-политическое значение для дальнейшего хода второй мировой войны, невиданный размах, а также количество одновременно или последовательно предусмотренных планом и, казалось бы, самостоятельных, но вместе с тем тесно связанных между собой фронтовых операций, направленных к достижению общих военно-стратегических задач и политических целей»[39].

В ночь на 31 мая Сталин, Маршалы Советского Союза Жуков, Василевский и генерал армии Антонов разработали частные директивы и указания привлекавшимся к операции фронтам. Одновременно были определены задачи авиации дальнего действия: нанесение ударов по вражеским аэродромам; проведение совместно с воздушными армиями фронтов непосредственной авиационной подготовки наступления; затруднение маневра оперативных резервов противника на угрожаемые направления в ходе боевых действий.

С целью согласования усилий в наступательной операции большого масштаба на Маршала Советского Союза Василевского была возложена координация действий 1-го Прибалтийского и 3-го Белорусского, а на Маршала Советского Союза Жукова – 2-го и 1-го Белорусских фронтов. Вопросами применения военно-воздушных сил занимался главный маршал авиации А.А. Новиков. Для более эффективного использования артиллерии на 1-й Прибалтийский и 3-й Белорусский фронты направлялся заместитель командующего артиллерией Красной Армии генерал-полковник артиллерии М.Н. Чистяков, а на 2-й и 1-й Белорусские фронты – командующий артиллерией Красной Армии маршал артиллерии Н.Д. Яковлев.

В 6 часов 30 минут 6 июня вслед за массированными ударами авиации и огневой подготовкой корабельной артиллерии началась высадка союзных войск на нормандское побережье. Это положило начало Нормандской десантной операции. В тот же день Сталин в письме премьер-министру Великобритании Черчиллю отмечал: «Летнее наступление советских войск, организованное согласно уговору на Тегеранской конференции, начнется к середине июня на одном из важных участков фронта. Общее наступление советских войск будет развертываться этапами путем последовательного ввода армии в наступательные операции. В конце июня и в течение июля наступательные операции превратятся в общее наступление советских войск»[40].

Проведение столь крупной стратегической наступательной операции, как операция «Багратион», с особой остротой поставило вопрос о способах создания на главных направлениях мощных ударных группировок. Для проведения этой операции в составе четырех фронтов, занимавших полосу шириной 1100 км (24,4 % общей протяженности советско-германского фронта) было сосредоточено 36,3 % личного состава, 37,1 % орудий и минометов, 73,2 % танков и САУ, 41 % всей авиации действующей армии. К концу второй декады июня была развернута группировка войск, насчитывавшая более 2,4 млн человек, 36,4 тыс. орудий и минометов, 5,2 тыс. танков и САУ, 5,3 тыс. самолетов. Кроме того, намечалось задействовать 1007 самолетов авиации дальнего действия и 500 истребителей из состава войск ПВО страны[41]. Четыре фронта превосходили противника по численности людей в 2 раза, по танкам и самоходным (штурмовым) орудиям – в 5,8, орудиям и минометам – в 3,8, боевым самолетам – в 3,9 раза[42]. В. Хаупт писал, что для проведения операции «Багратион» было сосредоточено 166 русских дивизий, в которых насчитывалось 2 220 000 человек, 31 тыс. орудий, 5,2 тыс. танков и 6 тыс. самолетов[43].

При подготовке операции «Багратион» особое внимание было обращено на достижение скрытности и внезапности. В полном объеме ее план знали только шесть человек: Верховный Главнокомандующий, его заместитель, начальник Генштаба и его первый заместитель, начальник Оперативного управления и один из его заместителей.

Генерал армии Антонов, выполняя указание Сталина об обеспечении скрытности подготовки операции, 25 мая вместе с начальником Главного организационного управления генерал-лейтенантом А.Г. Карпоносовым подписал директиву командующему 51-й армией о ее передислокации с присвоением наименования «75-я запасная стрелковая дивизия»[44]. В директиве Генерального штаба командующему 2-й гвардейской армией от 27 мая отмечалось, что ей временно присваивается наименование «70-я запасная стр. дивизия»[45].

29 мая в войска за подписями заместителя Верховного Главнокомандующего Маршала Советского Союза Жукова и первого заместителя начальника Генерального штаба генерала армии Антонова была направлена директива № 220110, в которой определялись мероприятия по дезинформации противника[46]. Они предусматривали создание не менее трех оборонительных рубежей на глубину до 40 км и подготовку населенных пунктов к круговой обороне. Фронтовые, армейские и дивизионные газеты должны были публиковать материалы по оборонительной тематике. В войсках требовалось строго соблюдать режим радиомолчания, а к разработке планов операций во фронтах и армиях привлекать узкий круг лиц.

Перегруппировка соединений и частей проводилась с соблюдением мер маскировки. Все передвижения осуществлялись только в ночное время и небольшими группами. Личному составу запрещалось разглашать сведения о том, откуда следуют эшелоны. После выгрузки из них люди и техника немедленно уводились в леса и другие районы, обеспечивавшие скрытное расположение.

С целью убедить немецкое командование в том, что летом главные удары Красной Армии последуют на юге и в Прибалтике, генерал армии А.И. Антонов 3 июня направил командующему 3-м Украинским фронтом генералу армии Р.Я. Малиновскому директиву следующего содержания:

«В целях дезинформации противника на Вас возлагается проведение мероприятий по оперативной маскировке. Необходимо п о к а з а т ь за правым флангом фронта сосредоточение 8—9 стрелковых дивизий, усиленных танками и артиллерией, для чего выделить Вашим распоряжением необходимые силы и средства.

Ложный район сосредоточения следует оживить, показав движение и расположение отдельных групп людей, машин, танков, орудий и оборудование района. В местах размещения макетов танков и артиллерии выставить орудия ЗА[47], обозначив одновременно и ПВО всего района установкой зенитных средств и патрулированием истребителей.

Наблюдением и фотографированием с воздуха проверить видимость и правдоподобность ложных объектов.

С планом мероприятий можно ознакомить лишь ограниченный круг людей.

Срок проведения оперативной маскировки – с 5 по 15.6 с. г.»[48].

Несмотря на принятые меры, имели место нарушения мероприятий оперативной маскировки. 10 июня генерал армии Антонов направил телеграмму представителю Ставки ВГК Маршалу Советского Союза Жукову, в которой говорилось:

«Данные перехвата открытых радиопередач противника за последние дни показывают, что в связи с безнаказанностью полетов разведывательной авиации противника, проводимые сейчас мероприятия, ему становятся частично известными.

Так, за 8 и 9 июня самолетами-разведчиками противника обнаружены наши эшелоны на станциях: Салтановка (30 товарных вагонов), Хальч (эшелон – 60 вагонов, голова – на восток), Гомель – Центральная (500 вагонов и 3 паровоза), Гомель – Западная (500 вагонов и 6 паровозов под парами), Городичи (до 100 товарных вагонов), Бабичи (100 товарных вагонов); и, кроме того, обнаружены строительство зенитных артпозиций на южной окраине Сосновки и строительство нового аэродрома (предположительно) сев.-вост. Озаричей.