Вперед в СССР! Том 2

Если устранить его — неважно, каким способом — Алайские пришлют нового убийцу. Или придумают ещё какую-нибудь каверзу. К которой я уже не буду готов. Сейчас же враги бездействуют, уверенные, что мои дни сочтены. И это даёт мне преимущество. Как и то, что их оружие оказалось в моих руках.

О, я сумею обратить его против хозяев!

Такой фокус мне доводилось проделывать лишь однажды, но сложного в нём ничего нет. Требовались только время и аккуратность. Программируя человека, необходимо соблюдать баланс. Если просто наполнить его императивами, ничем не подкреплёнными, дело не выгорит: он или рехнётся от противоречий, либо напортачит.

Каждое указание следовало подкрепить целым веером обоснований, сплетённых из тонкого кружева желаний, страхов, опасений, надежд и так далее.

Работа заняла минут двадцать. Даже, наверное, чуть больше. Зато я остался доволен. Ювелирные настройки воспринимались носителем как собственные, никаких внутренних конфликтов не предвиделось.

Больше о том, чтобы меня прикончить, киллер не помышлял. Всё, чего он жаждал, — так это поскорее выбраться из города, вернуться к нанимателю и следить за ним, передавая мне информацию! Теперь в стане врага у меня имелся шпион, причём, абсолютно преданный. Хоть и не знающий толком, почему.

Последним прикосновением я активировал программу.

Убийца моргнул, повёл взглядом из стороны в сторону, нахмурился, а затем уставился на меня.

— Прошу прощения, — пробормотал он удивлённо. — Я вас не заметил.

Похоже, решил, что мы едва не столкнулись.

— Ничего, — улыбнулся я, чувствуя, как от стоп медленно, но верно поднимается горячая волна отката.

Кивнув, киллер обогнул меня, слегка покачиваясь, будто только что проснулся, и двинулся к выходу из сквера.

Я же поспешно опустился на землю. Дышать было тяжело, сердце билось о рёбра, уши заполнял звон. Жар сменился покалывающим холодом.

Чупа, наблюдавший за тем, как я обрабатывал ассасина, с недовольным видом, подошёл вразвалку, заглянул мне в глаза.

— Что, плохо?

— Ещё как! Если вырублюсь… Не знаю… Пригляди за тем, чтобы меня белки не унесли.

— Было бы проще, если б ты отдал его мне, — мстительно проговорил фамильяр.

— Проще, но не так эффективно.

— Что ты с ним сделал? Память стёр?

— Нет. Кое-что получше. Теперь он на моей стороне.

Чупа озадаченно почесал голову между ушей.

— А! — обрадовался он собственной догадливости. — Марионеткой обзавёлся! Техника кукловода. Отлично, признаю. Конечно, я бы с удовольствием вырвал ему кадык, но ничего. Он ведь тебе не навсегда нужен? Рано или поздно…

Фамильяр продолжал разглагольствовать на тему того, что однажды доберётся до посмевшего швырнуть его в кусты обидчика, но я его уже не слушал: меня потащило в темноту, звуки смешались и растворились в неразборчивом шуме, а затем всё просто исчезло!

Глава 13

Самое плохое в откатах не боль, а то, что организм, чувствуя, что доведён до физического предела, отключается и уходит на покой. Не спрашивая тебя. Внутренняя регулировка зависит от подсознания и никак не контролируется. Нельзя просто взять и отменить её. И, наверное, это хорошо, потому что иначе одарённый просто мог бы умереть, переоценив в какой-то момент свои силы. Тем не менее, потерявший сознание человек становится лёгкой добычей врага. Поэтому за своими действиями в течение боя нужно тщательно следить, чтобы понимать, когда хватит. Увы, не всегда удаётся просто взять и прекратить. В общем, палка о двух концах. И на обоих — твоя уязвимость.

Открыв глаза, я увидел пронзительно-голубое небо с медленно плывущими облаками. Прозрачными, как дым. Но желания порассуждать о вечности и преходящности, как у Андрея Болконского, не возникло.

А затем вид перекрыла физиономия фамильяра. Чупакабра всматривался в меня, словно пытался определить, в каком я состоянии.

— Доброе утро, — проговорил он спустя несколько секунд и растянул пасть в подобии улыбки, демонстрируя два передних зуба. — Как спалось?

— Долго я был в отключке?

Попытался сесть и, к собственному удивлению, обнаружил, что тело не ломит, и нигде не болит. Даже голова не кружилась. Не сказать, чтобы я чувствовал себя бодрым и отдохнувшим, но и разбитости не было. Похоже, регенерация ускорилась. Это хорошо.

— Часа полтора. Валялся бы тут в тени кустиков дольше, если б я не влил в тебя энергию менгира, — тут же объяснил «чудесное» исцеление фамильяр. — Надеюсь, ты не в претензии. Но я просто больше не мог смотреть, как ты мирно посапываешь, пуская слюни, будто тугосеря, которого мамка оставила полежать на травке.

Признаться, меня удивил словарный запас фамильяра.

Тугосеря — надо же…

— Спасибо, — кивнул я, вставая. — Очень мило с твоей стороны.

Чупа великодушно махнул лапой. Мол, пустое.

— Ерунда, хозяин. Какие счёты между друзьями? Не одними же сделками жизнь полнится. Ладно, прекратим расшаркивания. Какие планы?

Сделав пару шагов, я почувствовал накатившую слабость. Голова закружилась, резко повело в сторону, так что пришлось поспешно опуститься на землю. К горлу подступила тошнота.

Нет, далеко не полностью я избавился от отката. Первое впечатление оказалось обманчивым. И всё же, я ощущал себя куда лучше, чем следовало.

— Что, плохо? — прищурился фамильяр. — Идти-то сможешь?

— Придётся.

Нужно вернуться в комплекс: я не могу болтаться по городу до ночи. И эмиссара не мешало бы проверить. Хотя в таком состоянии об этом и думать нечего. Требуется отдых. Сколько, я не знал. Может, два часа. Или гораздо больше. Влитая в меня Чупой энергия менгира сыграла роль большой дозы лекарства, заглушившего симптомы, но причина «болезни» ещё не была искоренена.

— Исчезни пока, — сказал я фамильяру. — Встретимся… позже.

— Без проблем. Я так понимаю, в цветочный или кондитерскую ты по дороге домой заглянуть не планируешь.

— Пошёл к чёрту! Хватит с тебя и духов, что я купил. За свои кровные, между прочим. А мог бы девушке какой-нибудь подарить.

Всплеснув лапками, Чупа возмущённо фыркнул, крутанулся на месте, как волчок, и растворился в воздухе.

Так, надо было подняться. И не просто встать, но и идти. Добраться хотя бы до остановки автобуса. Я попытался встать, но меня сразу повело. Проклятье! Чёртов откат… Но валяться в скверике — тоже не вариант. Нужно идти домой. Выждав минут пять, я медленно поднялся, постоял, пытаясь поймать равновесие. Так, сосредоточься! Будем идти очень медленно, воображая на земле прямую линию.