Впусти меня в своё сердце

Он поджимает губы и кивает.

— Чем я тебя скомпрометировал? С чего ты вообще решила уйти?

Надо рассказать ему.

— Максим увидел нас с тобою на кровати и с утра сказал мне, что это не есть хорошо.

— И что в этом такого? — удивляется.

— Я компрометирую остальных и Пётр Семёнович категорически против таких историй. Поэтому я решила уйти, чтобы нам с тобою ничего не мешало.

Он тяжело выдыхает и опускает взгляд.

— Прости, что так получилось. Что сглупила и не позвонила сегодня. Я подумала, что ты и слушать меня не захочешь. И лучше при встрече тебе всё объяснить.

Он грустно усмехается, не поднимая глаз.

Не могу его видеть таким.

Обнимаю его и притягиваю к себе. Пусть он закрыт сейчас, напряжён, но он рядом со мною, такой родной и ранимый.

Зачем я ему сделала так больно. Ведь он ничем не заслужил этого. Он рвано выдыхает и опускает руки, подпуская ближе к себе. Неужели позволил?

— Я очень скучала — говорю ему на ухо, обнимаю крепче. Как же я люблю его.

Он рвано выдыхает и робко скользит пальцами по спине, словно проверяя здесь ли я.

— Не делай так больше, пожалуйста — говорит хрипло на ухо.

Ощущаю, что он вздрагивает и опускает голову мене на плечо, после чего крепко прижимает к себе. Ему настолько тяжело было? Какая же я идиотка. Зачем так поиздевалась над ним. Ведь он самое дорогое, что есть у меня.

— Прости — целую его в висок и тихонько глажу по голове — мне самой было очень плохо без тебя. Обещаю, что теперь всегда буду на связи и, если что предупреждать тебя. Прости я не хотела тебя обидеть. Ты очень дорог мне. Не закрывайся от меня, пожалуйста. Я очень тебя люблю — чувствую, как вздрагивают его пальцы у меня на спине, и он поднимает голову. В его глазах отражаются блики света.

— А я тебя. Ты даже не представляешь, что ты значишь для меня и что я пережил за это время — его голос садится — кроме тебя у меня никого нет. Я подумал, что и ты предала меня…

И я?

— Кто предал тебя? Что с тобою случилось? Расскажи мне, пожалуйста.

Он тяжело выдыхает.

— Я не предавала тебя, у меня даже в мыслях не было этого.

— Надеюсь — опускает взгляд.

Как же ему сложно поверить мне. Что с тобою случилось? Кто тебя так сломал, родной мой?

— Я с тобою и больше не оставлю тебя так, обещаю, родной — обнимаю его крепко-крепко, чтобы почувствовал, что мне можно верить.

— Спасибо — говорит тихо на ухо.

— Расскажи мне пожалуйста, что с тобою случилось? — прошу его. Знаю ему сложно решиться на это — что сможешь, пожалуйста. Я приму, всё, что у тебя здесь — немного отстраняюсь и кладу ладонь ему на грудь.

— Марин — он тяжело выдыхает и нерешительно смотрит на меня.

Он садится на пол и притягивает меня к себе, усаживая на бёдра. Стягивает с меня пальто, кладёт его на тумбочку рядом. Затем тянется к сапогам и расстёгивает молнию. Наблюдаю за ним. Так приятна его забота обо мне.

Он стягивает с меня сапоги.

— Теперь тебе не будет жарко. Это долгая история — укладывает головой к себе на плечо, тихонько гладит по волосам.

Ощущаю лёгкий поцелуй в макушку и тяжёлый выдох.

— Что конкретно ты хочешь знать? — спрашивает тихо.

— Всё что сможешь рассказать — неужели он согласился?

Глава 30

Руслан.

Обнимаю Марину, прижимаю к себе и вдыхаю лёгкий аромат цветов исходящий от её волос. Она здесь, со мною…

До сих пор не могу поверить, что она не ушла, ведь могла отвернуться. А она вернулась, вошла не только в квартиру, но и в мою жизнь, душу. Как сердце подпрыгнуло, когда услышал её шаги, а затем ощутил её пальцы на плече. Словно током прошибло. В тот момент понял, насколько сильно я соскучился по ней. Она словно под кожей, с потоком крови проникает в сердце и каждую клеточку. Люблю её до одури. Так непривычно приятно ощущать её рядом, впитывать её аромат, который кружит голову. Не хочу отпускать её даже на миллиметр от себя. Обнимаю крепче. Её рука лежит на груди и легко поглаживает, даря тепло, в груди разливается щемящее чувство. Я и забыл, какого это чувствовать …

Аж, дыхание сбивается от нахлынувших эмоций.

Спасибо тебе за это, Маринка…

Она хочет всё знать обо мне. Может и стоит ей рассказать. С чего начать даже не знаю. Наверное, с того, что яркими светлыми пятнами отразилось на сердце.

— Ник — начинаю — мой брат, был очень светлым и добрым человеком. Мы всегда чувствовали друг друга, как это бывает у близнецов. Он всегда был рядом, поддерживал, как мог меня. Иногда помогал, несколько раз в школе сдавал за меня контрольные и один раз экзамен по литературе — учительница не заметила ничего, это был наш с ним секрет. Как же мне тебя не хватает. — Родители его очень любили, мне всегда в пример его ставили. Я учился не очень хорошо. Сначала вроде бы интересно было, но потом в какой-то момент потерял интерес. Наверное, после того как побывал у бабушки на каникулах и увидел совсем другую жизнь. Тихую, уютную, тёплую деревенскую, но такую близкую мне отчего-то. С тех пор у меня появилась мечта жить в деревне. Купить свой дом, а ещё мне хотелось пойти в конную школу. Мне понравились лошади, они очень красивые, грациозные, и у них очень добрые глаза — вспоминаю, как дед водил на конюшню. — Но мою идею на корню обрубил отец. Запретив мне все кружки, пока не подтяну оценки в школе. После возвращения из деревни, заболел воспалением лёгких и провёл пару месяцев в больнице. Много пропустил по программе. Пришлось летом пересдавать, догонять. Где-то Ник помогал. В общем, закончил я тот год в школе очень тяжело. Больше меня в деревню не отправляли, а через полгода умерла бабушка. Так жаль, что больше я туда не ездил. Отец не отпускал больше, не знаю почему.

Правда, очень хотел, но отец был категорически против моего общения с дедом, сам не знаю почему. Возможно, они с дедом не ладили, потому что к нам он не приезжал никогда. Очень жаль. Мне так хотелось пообщаться с ними больше.

Марина берёт меня за руку и сжимает в своей тёплой ладони.

— Ты больше не общался с дедом? — подает голос Марина.

— Нет, когда его не стало отец продал дом в деревне и на полученные деньги купил квартиру, которую потом переоборудовали под Ника.

— То есть ты больше не был там?

Нет.

— Туда больше невозможно вернуться, это как в детство, что всегда в твоей душе, но туда не зайдёшь больше и не проживёшь по-новой. Лишь воспоминания.

Что-то я расчувствовался. Пытаюсь выдохнуть спокойнее.

Слышу, Марина хлюпает носом.

— Эй — обнимаю её.

Она утыкается носом мне в шею и мотает головой.

— Продолжай — говорит сипло.

— Я тебе рассказываю, не для того, чтобы ты плакала, Марин!

Поражает она меня.

— Я слушаю тебя.

— Угу.

Смешная…

Надо, наверное, половину не говорить, а то начнёт жалеть.

— Ладно, школу я закончил, слава Богу и поступил в универ. Работать пошёл на завод во вторую смену, а днём учился. Долго мои поздние явления домой отец не выдержал, и снял общагу для меня. Правда, на один месяц, дальше самому пришлось платить за всё. Отец приучал к самостоятельности, он вообще не церемонился со мною. Порой поражал контраст его отношение ко мне и Нику. Он для него всё делал, а я словно кость поперёк горла ему был. Не знаю, так казалось со стороны. — Надо, наверное, по мягче выражаться, а то Маринка сжалась вся от моих слов. — Честно до сих пор понять не могу, как я выжил в таком темпе. Но с третьего курса стало легче, к тому же меня повысили на работе, и я стал мастером. Помню, так гордился собою, приехал к родителям. Мамы с Ником дома не было. Рассказал отцу. Он сказал, что ничего другого от меня не ждал, гордится мне не чем. Что его мозгов мне не досталось и только и могу руками работать на заводе. Ник вот на экономическом учится, и работает в фирме отца, молодец. А я не оправдал его ожиданий. Чтобы я не делал, для него это было всегда плохо. — сколько себя помню. Зачем-то пытался ему доказать, что стою чего-то. Как оказалось зря. — Я не должен был походить на Ника, ведь мы с ним разные люди, но для отца всегда существовал только он. До сих пор помню, как пришёл похвастаться аттестатом после школы, а они уезжали в отпуск с Ником отмечать окончание школы. Отец даже не вышел из машины. Ведь я закончил с тройками, не то, что Ник.