Врачебная тайна доктора Штанца

– Замолчи! – резко прервал речь девушки, Штанц, встав с её кровати. – Наделив магистерий новой силой, твой ритуал не понадобится. Наука идёт вперёд! И я уверен, что камень снимет с тебя проклятье!

Походив по комнате, и немного успокоившись, Штанц остановился и продолжил беседу:

– Я смотрю, тебе полегчало, а ведь ещё час назад ты готова была умолять меня о помощи. Хотела просить меня хоть об одном глотке тёплой человеческой крови. А теперь обвиняешь во всём; в своей жизни, в своей болезни. А ведь это не я погубил тех людей, у которых мы остановились. Власти теперь ищут убийц, и меня хочет видеть сам инспектор Леманн, как последнего человека, снимавшего у этих людей жильё.

В комнату вернулся слуга. Он прошёл и поставил на столик вымытый кубок. Штанц жестом руки попросил его удалиться.

– Вот ещё одно мерзкое чудовище,– сказала девушка, имея в виду слугу.– Зачем ты его таскаешь везде за собой?

– Преданность Гэтсби, это благодарность, за спасённую мной ему жизнь. Я вырвал его из лап озверевшей толпы, которая потешалась над ним, и чуть не убила. Я дал ему всё то, чего он никогда не имел. Рядом со мной, у него всегда есть кров и еда. Ему не нужно воровать или убивать ради денег. Он обычное человеческое существо, не лишённое желания жить и существовать.

–Но он всё равно убивает,– с иронией сказала девушка.

– Убивает, – согласно кивнул головой, Штанц, – но ради тебя. Поверь, очень непросто находить для тебя пропитание в наше время. Особенно в таких небольших городках, как этот; где каждый друг друга знает.

– А зачем ты сегодня вывел меня в свет? – резко переведя тему разговора, спросила его, девушка.

– Хотел показать, какая красивая у меня жена, – искренне ответил, Штанц. – Ты бы видела, как они на тебя смотрели.

– Я бы видела, если бы ты не погружал меня в то состояние. Я находилась среди этих людей против своей воли. Не хочу больше ждать. Не хочу больше играть в счастливую пару и находиться среди обычных людей. Мне не нужен твой чудо эликсир, который ты так рьяно ищешь. Мне иногда кажется, что тебе он нужен даже сильнее, чем мне. Я и без него могу продлить свою жизнь.

– Как на последней съёмной квартире? – ехидно спросил, доктор.

– Ненавижу! – закричала надрывно и злобно девушка после последних слов мужа.

Она вскочила с кровати и гневно набросилась на него, пытаясь острыми ногтями расцарапать ему лицо, но доктор, словно ожидал этого. Он схватил свою жену за руки, и, заломив их ей за спину, оттолкнул её от себя. Девушка упала на колени и снова заплакала.

– Я ведь говорила совсем о другом способе, и ты прекрасно знаешь о каком,– сказала она тихо, прервав свои надрывные рыдания.– Что если ты не успеешь достать мне этот эликсир? До тринадцатого полнолуния осталось совсем немного времени, а у нас даже нет подходящей кандидатуры для проведения ритуала.

– Никакой ритуал тебе больше не понадобиться,– твёрдо ответил мужчина в ответ на причитания своей жены.– До кровавой луны, эликсир уже будет в моих руках. Не будь я доктором Штанцем!

Девушка утёрла слёзы, встала, развернулась и, посмотрев на мужа с мольбой в глазах, сказала:

– Оставь меня, я хочу побыть одна, – и тут же добавила, показав на стол с трупом,– и убери отсюда вот это.

Штанц молча взвалил на себя тело мёртвого юноши, взял свой саквояж и, тихонько прикрыв за собой дверь, вышел из комнаты.

7 глава

Инспектор криминальной полиции, Иоахим Леманн, задумчиво смотрел из трясущегося экипажа, на сонные улочки города Вюрцбурга.

Было семь часов утра, и жители города ещё только собирались с мыслями и силами, чтобы покинуть свои нагретые за ночь тёплые уютные кровати.

В столь ранний час на улицах в основном появлялись подмастерья, частные лавочники и свободные продавцы, спешащие первыми занять места на площади возле ратуши. Осеннее утро наступало не раньше девяти часов, поэтому город ещё утопал во мраке, а уже спешащие по нему жители, мелькали по тихим улочкам с зажатыми в руках фонарями.

Завершая свой последний обход, городская стража ёжилась от слегка морозного, холодного воздуха, и, стуча по мостовым сапогами, спешила как можно скорей попасть к себе в крепостную казарму. Там их ждала смена караула, протопленная печь и горячий солдатский завтрак.

Инспектор Леманн смотрел на них с некой завистью и тоской. В отличие от остальных жителей города, он встал сегодня в пять часов утра. Громкий стук в дверь его квартиры, нарушил ему и без того беспокойный сон.

Последнее время начальник полиции взвалил на него слишком много работы. Требуя раскрыть убийство семьи Хорьх ещё до возвращения в город бургомистра, начальник каждый день справлялся о ходе расследования. Но на этот раз, он прислал за ним полицейскую двуколку, прямо домой.

Помощник инспектора, молодой Брюмер, лишь вкратце изложил суть дела. Как оказалось, у единственного в городе судьи, Ульриха фон Шульца, пропал сын. Это был молодой человек лет восемнадцати, двадцати, учащийся Вюрцбургского университета. Не далее, как вчера утром, он покинул свой дом и направился в учебное заведение, но до места назначения так и не дошёл. Опрос ближайших друзей молодого человека и проверка их адресов, ни чего не дали. Юноша словно сквозь землю провалился.

Первой забила тревогу, его мать. Послав своих слуг в университет и по известным ей адресам, она так и не нашла сына. Следующий шаг сделал его отец. Он сразу обратился к начальнику полиции, вытащив его в буквальном смысле из постели, а тот, в свою очередь, сделал то же самое, только в отношении своего подчинённого, инспектора Иоахима Леманна.

Повернув у собора направо, полицейская двуколка остановилась. Леманн потянулся и нехотя вышел на улицу. Его помощник, молодой рыжеволосый человек, мирно сопел в углу кареты. Пожалев юношу, Иоахим решил его не будить.

Перед Леманном красовались высокие кованые ворота, за которыми неподалёку располагался особняк. Здание было небольшим, и стояло обособленно, выделяясь среди окружающих его домов, оригинальным дизайном и острой, как у капеллы, готической крышей.

Лишь только инспектор подошёл к воротам особняка и потянулся к шнурку с колокольчиком, как из темноты уже вышел привратник, который отворил сделанную в одной половине ворот небольшую калитку и вежливо предложил инспектору следовать за ним.

Леманн понял, что его ждали.

Пройдя по узкой садовой дорожке, он ступил на крылечко дома, и немного помешкав возле входных дверей, вошёл внутрь здания вслед за привратником. В небольшом, уютном вестибюле к нему подошёл сонный дворецкий в небрежно натянутой старой ливрее и попросил следовать за собой.

Пройдя по несколько раз поворачивающему длинному коридору, и миновав просторную гостиную, они оказались в небольшой приёмной судьи. Он был не один. Тут же, недалеко от него, расположившись в кресле, сидел начальник жандармерии Генрих Штольц. Леманн обратил внимание на две бутылки вина, стоящие на столике между ним и судьёй. Одна была уже пустая, другая наполовину выпита. Судя по всему, эти два господина сидели здесь уже довольно давно.

Они располагались лицом к входу так, что Иоахим мог рассмотреть обоих.

Судья, Шульц, был пожилой, но крепкий для своих лет мужчина. Его угрюмое лицо, выдавали в нём строгость и чувство меры во всём. Тонкие седые брови почти срослись над морщинистой переносицей, длинный орлиный нос торчал словно клюв, а глубокие носогубные складки на худом лице, выражали какое-то недовольство. Глаза, с небольшим прищуром, смотрели остро и беспощадно. Сотни раз он прожигал этим взглядом убийц, воров и преступников; всех тех, кто пожелал переступить закон. От такого взгляда тяжело было что-то скрыть.