Враг моего жениха

Мне было абсолютно плевать, потому что это мелочи.

Слышу, как дверь моего кабинета открывается, и я шиплю, смотря на свою помощницу.

— Алёна, проклятье, — ругаюсь, делая вид, что не замечаю жениха. — Попила чай, называется. Иди домой, раз работать уже не можешь.

Стреляю в неё предупреждающим взглядом, чтобы она ничего не сказала. Притворяюсь, что на ноги попала обжигающая жидкость, возмущаясь и потирая «пострадавшую» кожу.

— Всё нормально? — голос за спиной заставляет развернуться, и я вижу выбежавших Аню и Рому, которые смотрели на это безобразие.

— Да-да, — машу рукой, утешая их. — Нужно это убрать.

— Я, наверное, пойду. Твоей невесте нужна помощь, — подаёт голос Шевцова, шустро огибая Березникова. И если она хотела уйти так быстро, то у неё ничего не вышло. Рома хватает её за предплечье и останавливает, заставляя обернуться в его сторону.

— Больше не появляйся здесь, — грубее, чем следовало, отвечает Рома, вызывая дрожь во всем теле. Никогда не видела, чтобы он так зло говорил с кем-то.

— А вот это решать не тебе, — лукаво улыбается, вырывает свою руку, а потом смотрит на меня. Взглядом скользит по моему телу и ногам, которые были совершенно сухие. — Помоги. Кажется, Кристина обожглась.

Сказав эти слова, она поднимает голову, задирает подбородок и идёт на выход. По пути взглянула на меня ещё раз, и, подмигнув, тихо проговорила:

— Ещё встретимся, Кристина.

Не знаю, слышал ли это Рома, но пусть лучше нет, чтобы не испортить настроение ему ещё больше. Потому что не могу позволить это сделать другому человеку. Сейчас это сделаю я. Оставлять те слова просто так отказывалась. Какая к чёрту игра и причём тут Воронов?

Когда мы остаёмся в приёмной одни, поднимаю на него взгляд, и, не выдерживая, нетерпеливо спрашиваю:

— О чём она говорила? — сейчас мне было всё равно, что обо мне подумает мужчина.

— Я думал, ты до такого не докатишься, — говорит брезгливо, чуть морщась. — Давай не сейчас? Или тебе приспичило начать истерику именно сейчас? Крис, правда, у меня нет настроения. Лучше скажи, ты звонила Маликову?

От его слов глаза округляются, и я непонимающе смотрю на него, спрашивая:

— Зачем?

— Как зачем? — непонимание в его голосе порождает ком напряжения в горле. — Нам нужны материалы.

Не верю в то, что он говорил. Ради своей цели он готов был подложить меня под своего так называемого друга.

Рука сама дрогнула, поднимаясь вверх и замахиваясь. Хлёсткий удар, и ладонь горит от столкновения с щетинистой щекой Ромы. Его голова чуть сдвинулась в сторону, а волосы разметались по лицу.

Выбесил. А ещё шокировал. Спектр разных эмоций рвался наружу, и я не знала, как реагировать.

Эту пощёчину он заслужил как никто другой.

Разворачиваюсь и иду на выход, шагая туфлями по осколкам.

Шмыгнула носом и поджала губы, чувствуя поток солёных слёз, стекающих по щёкам. Обидно. Он считал меня разменной монетой в их сделке с Ильей. Я понимала, что сейчас было не самое время ссориться и конфликтовать, но…

Разве это нормально? Подкладывать собственную невесту своему другу. И всё ради какого-то материала.

Жгучая обида захлёстывает с головой. Пока жду лифт, вытираю слезы и надеюсь, что Березников не пошёл за мной. Иначе я могла не сдержаться. Всё ему высказать. Ударить ещё раз. И мне будет плевать, какие отношения у нас будут потом.

Меня не волнует прошлое. Только настоящее. Даже будущее не так страшит, как то, что происходит сейчас. Потому что только от этого зависит, что будет потом. Порой мы срываемся, делаем ошибки. Я понимала это по себе. И никого не осуждала, но…

Но Рома делал это во второй раз.

Не подумал над своими словами. Не нашёл выхода из ситуации.

Этот человек надеялся на нормальные отношения. Как только мы заключили контракт, он предложил, что если мы сживёмся, то он будет не против продолжить и дальше. Семья всегда отвлекала от работы. Было бы неплохо, если бы она была, и не нужно было тратить на неё время.

И как после этого хоть как-то хорошо относиться к этому человеку?

Дико противно. От того, что я позволяла этому человеку трогать себя. Я пускала его к себе в душу, иногда делясь с ним по утрам своими мыслями. Раньше. Не сейчас. Как только в моей жизни появился Воронов, всё пошло наперекосяк.

Но он не виноват. Нет. Виновата я. Потому что понимала — проблема в моих чувствах и мыслях. Просто стала по-другому смотреть на Рому. Видимо, ему не хватало секса и внимания. А я дарила это Кириллу. Невольно, случайно. И теперь жених отыгрывается на мне, заставляя лечь под Маликова. Месть? Возможно.

Нет, этого не будет. Я сама найду выход из этой ситуации. И мне будет плевать, если Березников заберёт все лавры себе. Для меня главное сейчас найти то, что мне нужно. Решить всё с планом и приступить к работе. Покончить с проектом, сыграть свадьбу и развестись, как только кончится контракт.

С меня хватит. Я верила ему, а он предал меня, вколотив гвоздь в крышку моего гроба.

В пустом лифте достаю телефон и звоню подруге. Я, правда, не хотела сейчас этого делать. Но мне срочно нужно было успокоиться. Чувствовала, что скоро сорвусь. Начну рыдать, орать. И никто рядом не поможет. Да и сделать сейчас этого не могла — была в офисе.

Поэтому мне нужна подруга, которая поддержит меня.

Но, видимо, сейчас ей было не до меня, потому что она не взяла трубку. Наверняка сейчас отдыхала где-нибудь в ресторане со своим немцем. Он у неё хороший. Не обижает, зовёт с собой в Германию, но она кичится, не желая ехать. А я бы сейчас бросила всё и хотя бы на несколько дней дёрнула отсюда, забывая о всех проблемах.

Когда Карина не отвечает и на третий звонок, убираю телефон в сумку. Буду отдыхать одна. И я даже предполагала, где…

Знала, что любимый бар «Fire» ждал меня с распростёртыми объятиями. Которые открыты для меня в любой момент…

Глава 27

Во рту сухо, голова раскалывается, и я понимаю, что не могу открыть глаза. Проклятье, кажется, вчера я перепила… Радовало то, что я хотя бы сейчас была на верхних комнатах бара, а не где-то в овраге. Хотя, могла оказаться там, если бы села за руль. Не помню, но, кажется, бармен отговорил меня… И раз я сейчас дышу, у него это получилось.