Враг тайный

Понимающе кивнув, Удав с силой оттолкнулся от перил, глубоко вздохнув, развернулся в сторону своего давнего куратора и произнес:

– Нам пора закругляться, все же это место далеко не лучшее для серьезного и долгого разговора. Больше его использовать для встреч не стоит, подберите что-то более уединенное, безопасное и более или менее комфортное. Тем более что следующая наша встреча будет носить крайне важный характер и требовать самой высокой степени конспирации, какая-либо утечка информации повлечет за собой исключительно тяжелые последствия.

– Это я беру на себя. За две недели до окончания вашего долгосрочного отпуска я дам знать о месте и времени предстоящей встречи, думаю, это будет где-то в горах или на необитаемом острове посреди океана, где нет ни одной живой души, – отозвался Крамер, поднявшись, подошел к спецагенту и, пожелав хорошо отдохнуть, попрощался с ним и покинул беседку, практически бесшумно скрывшись за кустарником. Оставшись в одиночестве, Удав, постояв какое-то время, подхватил цилиндр и трость и покинул беседку. Вернулся на аллею и, пройдясь по ней метров двести пятьдесят, вновь нырнул за кустарник, прикрывшись от возможных наблюдателей развесистыми ветвями большой ели. Пройдя по извилистой тропинке до параллельной аллеи, он отыскал заранее припрятанную тележку уборщика городской коммунальной службы. Быстро переодевшись в рабочий комбинезон, снял с лица качественно наложенный грим, делающий его полностью неузнаваемым, скинул костюм в мусорный контейнер и выбрался на аллею. Свое истинное лицо он скрывал даже от собственного давнего куратора, полностью ему никогда не доверяя. Для вида убрав разбросанный мусор возле урн, он неторопливо направился на другой конец парка, где, оставив тележку с инвентарем, сноровисто перемахнул через забор и оказался возле общественной автомобильной парковки.

Сев за руль потрепанного жизнью двухместного пикапа, Удав завел двигатель и, выведя машину на дорогу, поехал к выезду из города, оставаться в столице он не видел никакого смысла. Отъехав за город километров семьдесят и не заметив за собой какой-либо слежки, он приехал на небольшой частный аэродром, оставил машину на парковке, сел за штурвал изящного спортивного самолета и, подняв машину в воздух, взял курс на закрытый элитный курорт. Он планировал на славу развлечься, что давно себе не позволял, и только затем пройти полный курс оздоровления и омоложения всего организма.

Эпилог

Полтора года спустя…

Море было спокойным, ярко светило солнце, и на небе практически не было облаков, Алексей уверенно вел небольшую парусную яхту, возвращаясь с материка, где прикупил не продаваемые на острове товары. За прошедший год, когда они с Фаиной поселились на острове, на котором проживали около двух тысяч человек, Алексей не только построил из каменных блоков из местной каменоломни большой дом, но и овладел мастерством управления парусной яхтой с мотором. Его давняя детская мечта походить по морю под парусами наконец сбылась. Он с упоением наслаждался покоем и умиротворением, царившими на острове, ходил далеко в море на рыбалку и время от времени посещал материк, главным образом ради необходимых в хозяйстве вещей и продуктов, с удовольствием занимался охотой и сбором ягод и грибов. Его теперь было не узнать, он отрастил шкиперскую бороду, а его кожа загорела и приобрела под воздействием океанских ветров и солнца светло-медный оттенок.

После побега вместе с Фаиной из госпиталя на бронеавтомобиле они далеко не сразу нашли место для своего нового дома, почти полгода постоянно переезжали с места на место, запутывая следы, в надежде окончательно для всех потеряться. Так бы оно продолжалось еще долго, если бы Фаина не забеременела, вот тогда и было принято на семейном совете окончательное решение где-то осесть, построить дом и зажить нормальной человеческой жизнью, а не жизнью вечных беглецов. С местом своего будущего дома они определились, выбрав остров под названием Южный, остров был хорош и вполне себе обитаем, но из-за своего отдаления от материка нечасто посещаем, что им и требовалось.

К тому моменту, когда пришло время Фаине рожать, Алексей собственными руками отстроил большой дом и обустроил его для комфортной жизни, не забывая при этом практически каждый день брать уроки вождения парусно-моторной яхты, которую он купил у соседа. Скучать не приходилось, работы было много, из-за чего пришлось освоить не только каменную кладку, но и столярное мастерство, завести курятник, обзавестись несколькими теплицами и научиться консервировать продукты на время сезона штормов. Жизнь и быт наладились, а уж когда родилась красавица-дочка, Алексей от радости до сих пор пребывал в сумасшедшем восторге, быть отцом стало для него настоящим счастьем. Что-то менять в уже сложившейся жизни смысла он не видел совсем, его все устраивало – тихая семейная жизнь, заботы о хозяйстве, чистый океанский воздух, свежие рыба и мясо, а также овощи и фрукты из своего огорода были ему и супруге только в радость. Все те треволнения, нервотрепки и хождение по лезвию бритвы, сопутствовавшие расследованию, которое они проводили с напарником, остались позади, лишь время от времени на Алексея накатывала грусть при воспоминании о напарнике Иване. Где он был сейчас и кем стал, он не знал. На встречу с ним он не рассчитывал и не надеялся, что когда-нибудь они вновь увидятся, но где-то в глубине души эта надежда теплилась. Ведь они с Фаиной во время своего побега из столицы смогли заехать в их тайное убежище в окрестностях Эльмиора и оставить Ивану послание с подробным объяснением, по каким причинам им пришлось все бросить и так поспешно пуститься в бега. Где их можно было найти, они не сообщили, так как и сами толком этого не знали.

Когда до острова оставалось каких-то четыре морских мили, Алексей неожиданно для себя увидел вышедший из-за длинного мыса средних размеров военный эсминец под имперским военно-морским вымпелом и, схватив бинокль, внимательно его рассмотрел. Это был новый боевой корабль с мощным вооружением и двумя гидросамолетами на борту, он брал курс в открытое море. Не часто военные корабли заходили на остров Южный, слишком он далеко находился от границ территориальных вод империи, и всякий раз на острове это было событием, о котором местные старожилы еще довольно продолжительное время судачили между собой. На его памяти это был третий военный корабль, как правило, военные моряки пополняли запасы пресной воды и продовольствия и высаживали отдельными партиями на берег матросов побродить по земле и посетить местные таверны.

Отложив в сторону мощный морской бинокль, Алексей размотал пару удил и забросил в воду. Поймав на наживку несколько больших рыбин и сноровисто их разделав, он повел свою яхту в бухту. Пришвартовав ее к пристани, он подогнал фургон и, загрузив его закупленными на материке товарами, поехал домой. Объехав возвышающуюся скалу, на которой находился маяк, он вывел машину на грунтовую дорогу и, проехав километра три, оказался возле запертых изнутри железных ворот. Выйдя из машины, он подошел к калитке и, отперев ее ключом, вошел внутрь, сняв засов, открыл ворота, после чего подогнал машину к дому.

– Фаина, я вернулся, да не пустой, а с подарками для вас. Ау, где вы, давайте выходите и встречайте вашего любимого добытчика! – громко воскликнул Алексей, но не услышал в ответ ничего и насторожился. В задумчивости он расстегнул потертую кожаную куртку и, ощупав рукоятку офицерского револьвера, подошел к входной двери и потянул ручку вниз. Открыв дверь, он сделал несколько шагов и, остановившись, внимательно прислушался, но кругом царила полная тишина, что было странно, в доме никого не было. Задумчиво обойдя дом и не найдя жену с ребенком, вышел во двор и, быстро разгрузив фургон, направился на ближайший скальный выступ, с которого открывался чудесный вид на океан, где они любили наблюдать за закатом солнца. Там он смастерил свою первую столярную конструкцию, беседку с крышей из черепицы местного производства. Пройдясь по тропинке, он вдруг замер, до него донеслись обрывки разговора. Фаина вела разговор с каким-то мужчиной, голос которого ему показался смутно знакомым, а чуть погодя послышался и еще один мужской голос, задавший его супруге вопрос, смысл которого он уловить не смог.

Взбежав по каменным ступенькам на вершину и обогнув кустарники, он увидел, кто находится в беседке, от неожиданности споткнулся и едва смог удержать равновесие. На его ругань, произнесенную сквозь зубы, в его сторону все находившиеся в беседке обернулись, и Алексей, глубоко вздохнув, заговорил:

– Вот уж никогда не думал, что снова вас когда-нибудь увижу, ваше величество, тем более в этом самом месте, да и тебя, напарник, тоже увидеть больше никогда не надеялся, слишком все спонтанно получилось…

– Да уж, чтобы вас, Алексей, разыскать, многим людям пришлось изрядно постараться. Хорошо устроились, свежий океанский воздух, тихо и спокойно, нет тебе столичных интриг и свар, живи и наслаждайся семейной жизнью, позабыв обо всех сложностях бытия. Одна проблема, а кто работать будет на благо империи, вы подумали? Умыли руки и пустились в бега, все бросив, честное слово, не ожидал от вас такого, дядя. Собирайтесь, на сборы вам даю пять часов, по истечении которых за нами всеми прибудет машина, мы возвращаемся в столицу, до материка на эсминце, а там с военно-морской базы вылетим на военно-транспортном самолете. По прилете принимайте должность главы имперской тайной полиции и сразу приступайте к делу, эти авгиевы конюшни надо очистить от гнили, как и саму империю. Никакого отказа я от вас, дядя, не приму, даже не надейтесь! Это же надо, родной дядя императора, герой подавления путча, разоблачивший целую шпионскую сеть высокопоставленных чинов империи и спасший императорскую династию от полного уничтожения, все бросил и подался жить как рядовой обыватель, хоть в монастырь не ушли, и то хорошо… Пообщайтесь со своим напарником, а мы с вашей супругой тут в окрестностях прогуляемся. Баронесса, проведите для императора экскурсию по вашим угодьям, обосновались вы тут, как я погляжу, со вкусом.