Шрифт:
ПРОЛОГ ПЕРВЫЙ
Свершилось!.. Никакой дар ясновидения не нужен там, где властвует железная логика и несокрушимая необходимость. «Чем здесь может помочь колдовство, — с грустью подумала Элизабет, — если столкновение между Эйкеном Драмом и Фелицией Лэндри не могло разрешиться иначе».
Последние отзвуки сильного, сотворенного мыслью удара рассеялись. Четверо наблюдателей в защитном невидимом шаре, созданном сознанием Минанана Еретика, затаили дыхание. Шар висел в небе Испании, над горной цепью; внизу расстилалась затянутая пеленой дыма долина реки Рио-Дженил.
Все было кончено!
Элизабет вздохнула.
— Фелиция погибла, — нарушил молчание Минанан.
— Да, если говорить о ее метапсихической
— Это ничего не доказывает, — пробормотал Главный Целитель Дионкет.
Элизабет колебалась — ее способность мысленно обозревать пространство была во много раз сильнее, чем у сопровождавших тану, тем не менее с такой большой высоты она не могла составить полную картину случившегося. Что-то ускользало, что-то не складывалось, но понять, что именно, на таком расстоянии было невозможно. Где Фелиция? Погребена под гигантским оползнем?
— Может, мы спустимся? Кажется, опасность миновала, — предложила Элизабет. — Надо рискнуть. Там, внизу, столько несчастных, нуждающихся в помощи…
Дионкет и Минанан переглянулись.
«Поставь самый надежный метапсихический барьер, брат», — мысленно предостерег Дионкет.
Шар, где находились наблюдатели, на мгновение исчез из поля зрения. Обнаружился он уже далеко внизу — вот его прозрачный бок блеснул сквозь клубы дыма, темной пеленой расстилающегося над полыхающими джунглями. Долина реки была выжжена полностью, огонь уже добрался до дремучих лесов на склонах гор. Камнепады и лавины перекрыли русло Рио-Дженил — кое-где из разлившейся реки торчали мачты кораблей флотилии Эйкена.
— Сколько храбрых воинов нашли свою смерть под этим оползнем, накрывшим поле сражения! — печально произнес Минанан. — Здесь и мой племянник Артигон, и Алутейн — Властелин Ремесел — да покоится их прах с миром. Алутейн никогда не отрекся бы от наших древних священных битв, даже если его сердце и не лежало к ним.
— Я вижу короля! — воскликнул Дионкет и воссоздал изображение в сознании своих спутников. Силой взрыва Эйкен был выброшен на каменистую косу ниже по течению Рио-Дженил. Он лежал в своем золотом костюме, сердце не билось, разум сжался в горестно вскрикивающий комок.
— Помогите ему. Ты и Крейн, — приказала Элизабет.
Тем временем волшебный шар коснулся плоской вершины огромной опаленной скалы, черным островом возвышавшейся над мутной, пенистой рекой. Вся растительность, с таким трудом прижившаяся на скале, была сожжена.
Элизабет с болью оглядела окрестности.
— Постарайтесь поддерживать в нем жизнь, пока я не вернусь. Прежде всего надо помочь тяжелораненым и умирающим. Думаю, многим удалось избежать гибели. Их тоже надо собрать. Организуйте помощь. Мы с Минананом присоединимся к вам… потом, когда я отыщу Фелицию.
В следующее мгновение Элизабет перешла на мысленное общение:
«Я должна найти это место. Метеором, вспыхнувшим и исчезнувшим из глаз человеческих, пала она на землю — я до сих пор вздрагиваю, когда вспоминаю ее предсмертный крик. Ужас и раскаяние звучали в нем — никак не радость!»
— Минанан заявил, что монстр мертв. Возблагодарите богов! — вслух воскликнул Крейн. В отблесках полыхающего вокруг пожара его лицо как бы окаменело. — Что ж, Главный Целитель, прошу вас.
Подхваченные психокинетической волной, излученной Дионкетом, оба тану исчезли в дыму.
Тем временем наступил вечер. Солнце село. Элизабет и Минанан по-прежнему стояли на вершине опаленной скалы, когда-то брошенной на середину реки. Защитная сфера, образованная ментальными усилиями Минанана, исчезла. По Рио-Дженил неслись наполовину обгоревшие стволы вековых деревьев, вывернутых с корнем во время психоэнергетического удара, погубившего безумную деву-воительницу. Переплетенные лианами, по водной поверхности плыли зеленые острова, покрыв русло сплошной волнующейся массой. То тут, то там виднелись обезьяны и другие экзотические животные, населявшие в ту эпоху девственные
джунгли древней Арморики. От их пронзительных, тоскливых криков сжималось сердце.Элизабет стояла с закрытыми глазами, мысленно она была далеко, взгляд ее бродил в недрах земли — она вкладывала в поиски остатки сил. Частицы пепла и сажи сыпались на ее волосы, на свободно ниспадающую тунику. Молчаливый Минанан, бородатый светловолосый богатырь, возвышался над ней. Он тоже был одет в свободную тунику, украшенную эмблемой. Под мышкой он держал похожий на куб с полуметровой гранью таинственный короб. Изготовленный из неизвестного материала, он невольно приковывал взор. Грани короба были украшены искусно нанесенными узорами, техника исполнения которых тоже весьма необычна — словно кружевное плетение из золотых и серебряных нитей брошено на матовые стенки короба. Что-то манящее, далекое, загадочно-непостижимое мерещилось в этих узорах. Как россыпь звезд в чистом ночном небе, как лик спиралевидной галактики с расстояния в несколько тысяч световых лет… Это был дар Бреды, Супруги Корабля: странный аппарат, способный создавать защитное силовое поле, явленный перед изумленными взорами Элизабет и Минанана в знаменитой комнате без дверей.
Элизабет не жалела себя.
Тело в разбитых стеклянных доспехах медленно проплыло мимо скалистого островка, двигаясь в воздушном коконе. Отблески близкого пожара виделись в воде. Вот тревожный отсвет коснулся тела воина. Что это?! Она — женщина! Когда обожженная, израненная дева миновала скалистый обрыв, к вершине острова вознеслась ментальная мольба о помощи.
«Охотно, сестра, — откликнулась Элизабет. Ее мысленный голос услышали и многие другие, пострадавшие во время битвы в тот момент, когда король Эйкен нанес решающий удар. — Мужайтесь, помощь скоро придет к вам».
Элизабет продолжала поиск.
Действительно ли Фелиция погибла? Вспыхнула ярким пламенем в решающий момент битвы гигантов? И Куллукет Дознаватель вместе с ней? Ну-ка, переворошим в памяти события последних дней. Расставим по порядку, сопоставим, найдем путеводную нить, следуя за которой мыслью можно проникнуть в суть происшедшего. Ясновидение — дар случая. И все равно способность эта, словно росток весной, зреет, набирается сил и плоды дает только при умелом взращивании. А не в точке ли повторного перевоплощения девы Фелиции сокрыта тайна ее нынешних несчастий? Именно в том, вневременном, внепространственном перемещении? Как все случилось? Эйкен Драм, не рожденный королем, в отчаянии вобрал в себя всю мощь, переданную ему по метаканалу… И тут Элизабет, словно откинув завесу обыденного, явного, воочию узрела жуткую картину слияния многих сознаний, вопль душ, неторопливое нарастание психической энергии, обретение ею формы, грозной, убийственно-неодолимой. Где-то сбоку поля зрения пронзительного мысленного взора Элизабет мелькнула дьявольская ухмылка Марка Ремиларда, подталкивающего Эйкена вобрать в себя еще больше мощи и только потом, наверняка, ударить ею через безвольный, не подвластный собственному хозяину разум Куллукета, «возлюбленного» Фелиции. От такого удара защиты нет.
Значит, она мертва?
Ответа не было. Другое явилось. Четко, осознанно. Пусть как ясновидящая она не очень опытна, пусть не в полной мере овладела своей неизмеримой проникающей силой, но промелькнувшую картину она осознала до конца, до самой последней мыслишки, пробежавшей в разуме Марка Ремиларда. Коварный план Ангела Бездны стал ясен ей, как родные письмена. С самого начала он рассчитывал столкнуть два великих разума — Эйкена и Фелиции, — угрожавших утверждению его воли. Его схемы! Вот еще раз зазмеилась перед мысленным взором Элизабет его коварная ухмылка. И как молния — прозрение! Видение сути — через гибель Эйкена и Фелиции он метил в нее, в третью силу! Боги, как же он презирает нас! Он, колдун, владеющий творящими чудеса машинами. Кудесник — раб техники, полагающийся исключительно на средство, а не на волю, не на свободное излияние души.