Враги

Слышишь, Лив? Завтра мы станем дружной, счастливой семьей.

(несмело улыбнулась, прижалась щекой к его груди)

Что, не веришь мне?

– Верю…

(ласковый поцелуй в макушку,

вдруг спешно отложил на соседний столик все свои подарки и вмиг подхватил меня себе на руки;

шаг к кровати,

бережно уложил на постель – и тут же повис сверху)

– А как же тортик?

(шаловливо дразня, прошептала я, нарочно дыханием обжигая кожу)

– Успеем еще. Ночь длинная…

Поцелуй. Жадный, страстный поцелуй в губы.

Резкие, алчные движения – торопливо расстегнул на мне рубашку.

– Мммм… какой же ты всё-таки развратник.

(стащил одежину с меня)

Ласково провел рукой по моей груди, животу,

по внешней, внутренней стороне бедра…

Не отставала и я – живо стянула с него футболку, расстегнула брюки …

– Я бы лучше взял ее сзади.

(от этих слов, от этого голоса меня передернуло, словно кто током ударил)

Резко обернулись на звук.

Едкая, желчная… ухмылка.

Неспешные шаги по комнате, сел в кресло.

(черт, как же предательски сжалось мое сердце…

но не от страха)

– ТЫ КТО ТАКОЙ??? – возмущенно завопил Фокс.

(а я молчу;

шокированная, прибитая, внимаю сладкому, миражному образу)

(рассмеялся «гость»;

выжидающая пауза)

– МУЖ… с командировки, ёпть.

– ЧТО? – вдруг резко отстранился от меня Мартин, расселся на кровати.

– Что, что? Что слышал, идиот.

Ну что, сладкая, вижу, всё-таки не дождалась?

– Берн, что ты здесь делаешь?

(сухо, едва слышно… прошептала я – с трудом нашла силы в себе… заговорить;

немного привстала, тут же живо застегивая пуговицы рубашки, пристыжено пряча свою голую грудь)

– Так ты его знаешь? Лив.

(взволнованно обернулся ко мне Мартин)

(нервно сглотнула;

промолчала)

Ухмылка. Едкая, язвительная… полная родного, наркотического яда, такого желанного экстаза (черт, как же я за всем этим соскучилась)

… улыбка плясала в этот миг на устах Геера.

А я, дура, молчу. Молчу – всё никак не могу справиться со своим сумасшествием: плевать на совесть, на стыд, на былое, на мечты счастья с Мартином – вот так просто, вот так… в один миг

– единственное, что сейчас разражалось во мне, волновало меня, так это – человек, мужчина напротив.

– Слушай. Мудак… убирайся, пока я сам тебя не…

– Что «не»?

– Геер, что тебе нужно?

(пытаюсь играть, делать, реагировать, говорить, как «нужно»)

(расселась на кровати, немного подалась с вызовом вперед)

– Я вот долго думал… явиться до, во время или, будучи заядлым заподлистом, все же после венчания…

– Оливия. Ты мне объяснишь, что происходит? Или я сейчас его за шкирку выброшу вон.

– Цыц, червь, когда взрослые говорят.

– Ты что вякнул???

– СТОЙТЕ!!!

Но Мартин уже кинулся к Гееру, а я, идиотка… только и смогла руками взмахнуть от возмущения.

Выскользнул, обогнул его сзади Берн, … резкий удар по затылку локтем – и упал мертвым грузом мой Фокс.

(испуганно кинулась я к тому, лихорадочные попытки помочь, перевернуть, посмотреть в лицо – без сознания,

нащупать пульс, убедиться, что …)

– Да живой он. Пусть немного поспит.

(невольно уставилась в глаза наглецу)

– ЧЕГО ТЕБЕ НАДО, ГЕЕР? А?

(взбешенно заорала я – произошедший ужас вмиг меня отрезвил от идиотического «сна» влюбленности)

Я думала, мы уже всё давно друг о друге поняли! А потому – РАЗОШЛИСЬ к чертовой матери!

– Да ты что?

(резкий шаг ко мне, схватил за локоть, попытался поднять с пола)

– Уйди, гад!

(нервно рявкнула, вырвалась из хватки)

Попытки усадить, уложить своего Фокса поудобнее, привести в чувства.

– Не смей его тормошить, пока я здесь. Иначе убью… не глядя.

– Да что ты себе позволяешь??? – резко дернулась я,

«нехотя», но все же послушно оставила Мартина, сидящего на полу (облокотила на кресло),

встала, выровнялась рядом с напыщенным ублюдком.

С последних сил сдерживаюсь, чтобы не заехать кулаком… в рожу.

– Ненавижу, когда меня перебивают. А он манерам – явно не обучен.

– Ты – БОЛЬНОЙ!

– Короче, сладкая. Я по делу. И это, прежде всего, в твоих интересах.

– Да пошел ты!

– Уверенна? Уверенна, что хочешь, чтобы я ушел… и оставил, всё как есть?

– Уверенна.

– Ты даже не знаешь о чем речь.

– Мне всё равно. Ничего от тебя не хочу.

– А я хочу. Короче, зря ты так сюсюкаешься, вступаешься за него. Сука он… непорядочная.

– Да что ты знаешь о порядочности?? А?? Геер!

– Побольше твоего, родная. Побольше.

Разводит он таких дур, как ты. Женится, перекатывает договора, бумаги, сливает все добро себе в карман и на счета, а дальше – куколки, аривидерчи.

– Что ты несешь?

– Аферист конченный – этот твой… муженек без малого. Едрёна вошь, как ты только могла на такого имбицила повестись?

– Слушай, может,… ты перестанешь нести чушь… и

– Чушь? На. Вот, держи. Тут всё на него, - швырнул какой-то пакет на кровать. – Почитай на ночь глядя. Прозреешь.

– Может, мне плевать, что у него там за прошлое. Со мной он – настоящий. Честный. И он любит меня.

(захохотал, загоготал Берн истерически)

– Сладкая, не будь такой идиоткой. Ты же раньше умная у меня была. Достаток твой привлекательный. Салоны красоты, третий уже открываете с Дани. Да?

– Слушай, уходи… пока я… тебя с лестницы не спустила.

– Дорогая, если ты думаешь… что я тут из-за ревности выступаю, оклевещиваю твоего благоверного – то остынь. Мне давно плевать на тебя. Всего лишь по старой дружбе… помогаю.

– Дружбе, говоришь?

– Дружбе.

– Мы же… вроде, как и не дружили? Воевали постоянно.