Врата Балдура: Арфа, посох и кинжал

– Дядь, ты что плачешь? Ты же взрослый?! Вы не должны плакать.

– Нет, я не плачу, — умиляясь непосредственности Нины, вытаскиваю из кармана пару медяков, осторожно вкладывая их в маленькую ладошку под забавно округлившиеся глаза, — вот, купи что-нибудь для Ала в честь нашего знакомства.

Не дождавшись хоть какого-нибудь вразумительного ответа, просто махаю рукой на прощание, покидая компанию забавной парочки, отправляясь вглубь улицы, обходя площадь по кругу.

Вокруг кучковались небольшие толпы, задорно подбадривая соревнующихся в конкурсах и соревнованиях, а уши наполняла музыка бардов, добровольно пришедших на праздник, просто потому что они смогут дарить музыку всем и каждому в этот день, даже не требуя денег взамен.

«Такое странное и удивительное единение разумных в трудный час».

Уклонившись от танцующей парочки прохожих, что с покрасневшими щеками не отрывали взгляд друг от друга, я вновь не сдержал улыбки, наблюдая, как молодой парень, едва обогнавший меня на пару лет, робко опускает руку ближе к талии своей партнёрши. Сближаясь лбами, они постепенно прижимались друг к другу, на потеху публики и на радость друг другу, пока наконец не сомкнули уста в поцелуе, вызывая оглушающий крик толпы.

Качнув головой и похлопав в ладоши вместе со всеми, я отправился дальше, медленно продираясь к тому месту, где меня должна была ждать уже собственная пассия, которая вызывала в моём сердце похожие чувства.

Не было никаких волнений или бешеного стука сердца, потных ладошек и тому подобного. Скорее наоборот, небывалая легкость поразила меня с самого выхода из дома, где я под понимающей улыбкой Ефи надел свою лучшую одежду, расчесал волосы и подстриг несчастные ногти.

В теле плескалась вялость и половина бокала разбавленного вина, принятого из рук заботливой матери для храбрости.

Но стоило мне выйти на открытый от разрозненных групп людей участок, я стал свидетелем самой красивой девушки в мире.

Улочки Врат Балдура, магические огоньки проплывают по небу, а свет костров и фонарей дарит приятный полумрак, вокруг танцует и веселится народ, но видно только её, превращая толпу в размытое пятно. Она стоит рядом с фонтаном, смиренно сцепив пальцы в замок на уровне живота, ожидая своего избранника. Мягкая улыбка очертила тонкие изящные губы, а небольшие ямочки лишь украсили её лицо. Чёрный водопад волос, больше похожих на ночное небо, спадал на плечи, резко контрастируя с остальным миром, создавая атмосферу шарма и загадочности.

Сиреневые глаза слегка прикрыты, но в них видна радость и нетерпение. Целомудренное платье чёрного цвета с сиреневыми оттенками украшено золотыми лентами, прикрывающими большую часть тела, оставляя свободными лишь кисти рук и шею.

Она стояла там одна, отделённая от остального мира, вокруг бушуещего праздника, словно одинокий и прекрасный цветок, что зачахнет, если проявить к нему слишком много внимания.

Прекрасна и загадочна, одетая в легкое платье непривычных цветов, что добавляет ей таинственности и изящества.

В ее взгляде можно заметить огонек надежды и предвкушения, стоило мне появиться в поле зрения девушки, но сразу же затем она мягко рассмеялась, прикрывая рот ладошкой, пряча шаловливую улыбку от меня и засматривающихся прохожих.

Сделав первый решительный шаг, с каждым пройденным метром я замедлялся всё сильнее, пока наконец не замер прямо напротив неё, проглотив все слова и собственную уверенность.

Повертев подбородком, подбирая самые лучшие слова, что только смог придумать, я так и не смог прийти к какому-то конкретному варианту, поэтому понадеялся на случай и искренность, надеясь донести до неё весь свой восторг.

– Ты прекрасна...

В горле пересохло, а бьющие наперебой гормоны и мысли никак не помогали, лишь добавляя проблем, но Ирис не была бы собой, если бы не видела меня насквозь.

– Спасибо, Тев, — протянув руку, девушка перехватила мою ладонь, крепко сжимая холодной ладошкой мои разгорячённые пальцы, — ты тоже постарался. Пройдёмся?

Меня хватило лишь на то, чтобы кивнуть головой, соглашаясь с девушкой и отдавая ей полное право вести нас дальше по празднику.

Мы не торопясь обошли фонтан и медленно, просто наслаждаясь обществом друг друга, начали обходить улицу по кругу, изредка бросая взгляды на проходящих вокруг людей, но больше внимания уделяя самим себе.

Я смотрел на неё и не мог оторваться, вдыхая лёгкий аромат сирени, что лишь подзадоривал и дарил непередаваемые чувства, зарождая в сердце нечто новое, что доселе я не испытывал.

Она тихо посмеивалась, изредка задавая мне вопросы, но я отвечал невпопад, неловко шутя и постоянно перескакивая с темы на тему. Мой словарный запас, пополненный арфистами, сильно давал сбой, выставляя из меня глупого влюбленного мальчишку, которым я по сути и являлся.

Но она была не против, лишь позволяя мне веселить её, постоянно бросая на неё восхищенные взгляды, даря ей целое море положительных эмоций и заставляя не замечать огрехи в моём поведении.

Казалось, мы шли целую вечность, просто общаясь и делясь событиями, рассказывая о забавных случаях, свидетелями которых мы оба были, но при это ни разу не упоминая курьёзы из личной жизни, скрывая множество вещей от собеседника.

Это был самый странный и приятный разговор за всю мою недолгую жизнь, он переполнял мои чувства, заставляя кричать и прыгать от радости, но лишь один взгляд сиреневых глаз остужал мои порывы, вынуждая крепче перехватить маленькие пальчики Ирис, переплетая их со своими.

Время близилось к ночи и постепенно весёлые песни и пляски становились всё тише, позволяя праздничному настроению горожан уступить место усталости и приятной истомы от активного веселья.

Они дружно расходились по домам, негласно решив заняться уборкой всего праздничного добра завтра и не сговариваясь разошлись по домам и трактирам, где продолжили главную повестку Венца Лета —праздника любви, флирта и новых знакомств.

– Это был прекрасный вечер, — уводя меня в сторону от основных улиц, Ирис ускорила шаг, удаляясь всё дальше, медленно подводя нас к порту, в котором гулянки только начинали обороты, — пойдём кое-что покажу.

Озорно сверкнув глазами, полуэльфийка сорвалась на бег, вынуждая меня побежать следом, чтобы не разрывать наших ладоней.

Скользя по пустым переулкам, мы уходили узкими улочкам ближе к Верхнему городу, чтобы дальше, пробираясь вдоль стен, выбраться на небольшой неприметный утёс, ограждённый от остального мира парой деревьев.

Под нашими ногами крутые скалы простирались до самой водной глади, спокойно покачивающейся на легком ветру. Она отражала огромный полумесяц и тысячи звёздных огней, собранных на небе. Словно рассыпанная шкатулка с самоцветами, звёзды сияли в ночи Врат Балдура, а что-то внутри меня отзывалось на это с любовью и восторгом. Благословение Сильвануса и моя переоценка жизни сделали меня ценителем красот мира и природы едва ли не больше, чем восхищение образом Ирис, что она открыла для меня в этот знаменательный день.