Врата рассвета

— Объясни мне! — закричал он, обращаясь к Птице. — Я приказываю тебе! Кому или чему я должен довериться?

Однако та молчала.

Снизу донесся сигнал к отступлению. «Окс! Они поняли мои намерения!»

И, словно повинуясь его призыву, Птица дождалась, пока Траакс, Окс и уцелевшие Фавориты не приблизились. Однако только лишь принц собрался отдать им команду, как его Птица на громадной скорости понеслась на восток. Осознав, что сопротивляться бесполезно, Тристан оставил свои бесплодные попытки, предоставив Птице самой выбирать дорогу. «Доверься течению событий, Избранный».

Остатки армии Фаворитов отступали. Птицы во главе со Скрунджем ринулись им вдогонку.

Стоя спиной к Призрачному лесу, принцесса, поеживаясь на холодном ветру, гонящем ей навстречу поземку по равнине Фарплейн, распростерла руки, будто пытаясь поймать что-то. То, чего она ожидала, произошло, как всегда, внезапно: знакомый голос передал весть, и Шайлиха тут же сообщила ее магам:

— Причуда говорит, что Фавориты во главе с Тристаном летят в нашу сторону и будут здесь примерно через час. Окс и Траакс невредимы.

— Птицы преследуют их? — спросил Виг.

— Да.

— В таком случае нам пора готовиться, — сказал увечный маг.

Принц увидел вдали границу между заснеженной равниной Фарплейн и простирающимися до горизонта деревьями и понял, что не желающая подчиняться Птица несет его к Призрачному лесу. На подлете к кромке леса она вдруг снизила скорость и, сложив крылья, камнем понеслась навстречу земле. Обернувшись, Тристан заметил, что летящие следом Фавориты и нагоняющие их Птицы повторяют этот маневр. С ошеломляющей ясностью в мозгу принца пронеслась страшная мысль:

«Меня перехитрили! Вигу и Фегану не удалось полностью приручить Птицу. Она как была врагом, так им и осталась — и теперь собиралась погибнуть, прихватив с собой и меня. Как я мог проявить такую доверчивость? И что будет с Фаворитами? Крылатые воины тоже погибнут, разбившись о землю, а более маневренные Птицы, скорее всего, сумеют выйти из пике!»

Между тем заснеженная земля стремительно приближалась, и в этот момент Тристан вдруг вспомнил о невидимом ущелье, и до него дошла истинная суть происходящего.

Птица продолжала лететь вниз, но теперь внизу была реальная поверхность — каменистое дно ущелья, и она, расправив крылья, изменила угол атаки и через несколько мгновений уже неслась на бреющем полете, умело лавируя меж причудливыми выступами отвесных стен гигантского разлома. Вслед за ней летели Фавориты. Разглядеть, следуют ли за ними Птицы, принцу не удалось. Оставалось одно: изо всех сил стараться удержаться на спине Птицы, пока та с головокружительной скоростью мчалась вдоль дна ущелья.

— Ты уверен, что правильно рассчитал время? — с тревогой спросил Виг.

Его собрат недовольно поджал губы и бросил отрывисто:

— Ошибка обойдется слишком дорого, друг мой.

Стоя недалеко от края невидимого ущелья, Феган и Шайлиха, державшая за руку Вига, видели, как Фавориты и преследующие их Птицы будто провалились под землю.

Увечный маг, закрыв от напряжения глаза, в который раз мысленно перепроверял расчет времени, скорости и расстояния. «Важно не слишком поторопиться, но и не опоздать, — напомнил он себе. — Виг, конечно, совершенно прав: точный расчет времени решает все. Второго шанса у нас не будет».

Все еще погруженный в расчеты, Феган медленно поднял правую руку. С его пальцев сорвалась, устремляясь в небо, лазурная молния, и, повинуясь этому сигналу, лес ожил: прибывший вместе с магами и Шайлихой отряд Фаворитов устремился к ущелью. Каждый из крылатых воинов нес на себе не только маленьких гномов, но и свернутые части сетей для охоты на водяных крыс. После второго сигнала увечного мага они развернули сети и нырнули в ущелье.

Птица Тристана неожиданно взмыла вверх; следовавшие за ней Фавориты Траакса повторили ее маневр.

— Разворачивайтесь и готовьтесь к бою! — во всю силу легких закричал принц.

Летящие следом Птицы начали перестраивать свои боевые порядки, занимая все пространство ущелья снизу доверху. Как только красноглазые твари закончили подготовку к атаке, сверху на них неожиданно свалились Фавориты с растянутыми сетями в руках. Заметив это, Траакс бросил своих воинов на помощь собратьям, и они совместными усилиями заперли Птиц в ущелье, оттесняя их вниз. Красноглазые твари оказались в ловушке.

Тристан ошеломленно наблюдал за гномами, с помощью молотков и кольев невероятно проворно крепящими сети к стенам ущелья. Он наконец полностью осознал, что задумали его друзья, и, выхватив дрегган, рассчитывал вступить в бой, но в этот момент его Птица снова круто взяла вверх и вырвалась из ущелья.

Глядя на тающую в небе черную точку, Шайлиха вытерла набежавшие слезы.

— Может быть, он все-таки выживет? — спросила она.

— Сегодня нам чрезвычайно повезло, принцесса, — ответил Виг и неуверенным движением слепца сочувственно положил ей на плечо руку. — Но то, о чем ты спрашиваешь, от нас не зависит. Положа руку на сердце, я не знаю, что может спасти Тристана. То, что мы делаем сейчас, дает ему возможность достойно уйти из жизни, не более того. Приближается четвертый, и последний, приступ, и изменить это ни я, ни Феган не в состоянии. Остановить «слияние» нам тоже не под силу. Судя по тому, что Николас послал Птиц в бой, сооружение Врат Рассвета завершено. Значит, и «слияния» ждать осталось недолго. Возможно, оно произойдет завтра утром.

— Нужно было хотя бы попрощаться с ним. — Шайлиха все еще не сводила взгляда с опустевшего неба.

— Мы уже попрощались, принцесса, — откликнулся Феган. — Через то, что ему предстоит, он должен пройти сам.

Не в силах сдержать рыданий, Шайлиха крепко стиснула в руке золотой медальон. «Прощай, младший брат. Я всегда буду любить тебя».

ГЛАВА ПЯТЬДЕСЯТ ТРЕТЬЯ

Тьму ночи разгонял свет трех красных лун и далеких звезд. До рассвета оставалось не более пары часов.

Принц плотнее запахнул на груди меховую куртку. От встречного потока ледяного воздуха укрыться было негде. Птица же неутомимо несла Тристана туда, куда, как он полагал, ее направили маги — к Вратам Рассвета; к Николасу — его единственному сыну.

Жизнь подходила к концу, и на этот счет принц никаких иллюзий не питал. С каждым мгновением он ощущал все большую слабость; ему было ясно, что четвертого приступа ждать осталось недолго. Мелькнула мысль о «мозговом крючке», спрятанном за голенищем сапога, и Тристан снова поклялся себе, что, когда придет время, прибегнет к его помощи, чтобы не проходить через мучения последнего, смертоносного приступа.