Вратарь 2

– Седьмой, – опомнился Джагг, несмотря на висящую на нем женщину. – Седьмой! Фефочка, погоди. В общем, Седьмой, ты это, блин, ну как сказать, ты зла не держи. Я вроде как не совсем правильно поступил.

Я пожал протянутую маленькую, но очень крепкую руку. И даже на мгновение задумался. Джагг меня попытался защитить, хотя по условиям клятвы он лишь не может причинить мне вред. Про остальных и речи не шло. И, как я сейчас понял, кирдец извинился. Пусть не напрямую, Джагг такого бы никогда не сказал, но он точно винил себя. Чудесны дела твои, Создатель. Но что, если немного озадачить кирдца? Вдруг, и правда выгорит?

– Слушай, Джагг, а можешь оказать мне небольшую услугу?

Наверное, вот именно сейчас коротышка пожалел о недавних словах. Их разбрасывать всегда необычайно легко, а вот пожинать плоды последствий не так уж и приятно. Но все же Джаггернаут совладал с собой, хотя в глазах его читалось явное огорчение, и кивнул. А я продолжил.

– Как ты понимаешь, временно обители закрыты. Поэтому если здесь появится кто с Сердцами или наоборот, антисердцами, дай знать?

– Да не вопрос, конечно, – облегченно махнул рукой Джагг. Он что, думал, я у него в долг попрошу, что ли? – У меня остались еще верные существа в Кирде. Да и просто знакомцы. Теперь за ум возьмусь. Действительно что-то долго отдыхал.

– Ну вот и ладненько, а я как-нибудь загляну. Уточню что и как.

Расстались мы если не друзьями, то добрыми приятелями, чрезвычайно довольные друг другом. Джагг помог мне добыть вентерские кристаллы, значение которых трудно было переоценить для Вратарей. Вот чем доволен был кирдец, сказать сложно – команды он лишился, предводительство в городке придется восстанавливать, со Спринг чуть не расстался. Хотя, есть определенные смертные, которые относятся к каждой новой трудности с неким энтузиазмом. Это способ еще раз показать свои лучшие стороны, проявить смекалку, развить плохо отточенные навыки. А вот успех, почивание на лаврах, напротив, утомляют их, заставляют бросаться в пьянство и разного рода блуд. От скуки. Может, за это и был мне благодарен Джагг? Что я оставил его, как каменотеса у подножья горы с необходимым инструментом?

– Наконец-то, – возмутилась Рис, как только я появился.

Думаю, в жизни каждого мужчины наступает момент, когда он начинает «переключать» свое внимание. Не в смысле игнорировать человека – это как раз плохо. Тогда получается, что объект тебе безразличен. А именно переключать. Когда уже не выясняешь отношения из-за крошек в постели, а отрезанные горбушки хлеба с двух сторон не приводят в ярость. Потому что если этого не делать, то раздражители будут накапливаться как снежный ком. И в конце концов рухнут громадной лавиной.

Вот и сейчас я пропустил слова Рис мимо ушей и оглядел наш передовой-исправительный взвод. Здесь имелись свои негласные лидеры. Помимо меня, отступники очень уважали Балора, что совсем неудивительно. Но в последнее время стал выделяться среди других и Рунд. По-хорошему, мы без особых потерь в командовании могли бы разделиться. Если для этого возникнет нужда.

– Я не буду много говорить! Вы все в курсе, что произошло. Теперь мы должны за это поплатиться. Но знайте, что своими действиями мы дали всем Вратарям шанс. И я вам искренне благодарен!

Никогда прежде портальная площадка в Ядре не взрывалась восторженным криком Вратарей. Удивительно, но даже эта ссылка прибавила мне немного популярности. И не только среди отступников. Сейчас я чувствовал на себе эманации одобрения. Множественные. Надо же, несмотря на все, даже явные законники были за меня. Если так пойдет, то на следующих выборах надо свою кандидатуру выдвинуть. Ах да, у нас же диктатура Старших. Тогда ладно, буду негласным лидером среди отступников. Пока они живы.

А потом мы переместились. В мир, который стал нашей ссылкой. И из которого нельзя было возвращаться без веской причины. Так мне сказал Добряк. Что это значило? Да кто его разберет? Интересно, поимка Молчуна достаточно веская причина? В любом случае, я был настроен более чем амбициозно.

Взору предстал покинутый город. Хотя нет, я был не прав. Уничтоженный город. Развороченный каменный склеп, растянувшийся далеко вперед. Некогда здесь высились башни, одна до сих пор торчала к северу, будто стеснительная дылда, которую никто не приглашает на танцы. Худенькие хибары рядом с дворцом представляли собой лишь обломки дерева и присыпанные пылью обрывки материи. Да и сам дворец уцелел частично. Огромные ворота из кованого железа свернуты, стена тут и там обвалена.

– Тирольт, – мрачно резюмировал Балор, – когда-то крупнейший рынок в этой части Нити. Здесь можно было найти все, что угодно.

– Жители нашли здесь смерть, – ответил я. – Пойдем, нам вон туда, – пришлось мне свериться с картой.

Атрайн будто издевался над нами. Ярко светила местная звезда, вокруг царила тишина и спокойствие, а глаза то и дело натыкались на отметины смерти. Вот на дереве видны следы ногтей. Смертного тащили и тот цеплялся за все подряд. Далее рядышком лежали одежда и меч – все, что осталось после убийства Ищущего.

– Если тебя это успокоит, – сказала Рис, – большинство из них были пылевыми наркоманами. Для них жизнь уже давно закончилась.

– Не успокоит, – ответил я ей.

И Тирольт вновь погрузился в тишину, изредка нарушаемую неосторожными шагами. Молчали мы до самого выхода из поселения. И еще долго шли, не в силах обернуться и посмотреть на мертвый город.

Мир был на удивление прекрасен. Солнечный, возможно, излишне каменистый, хотя имелись места для возделывания земли или выгона скота. Я знал, что в Атрайне изначально не было разумных. Непонятно по какой причине Братья открыли этот мир для Ищущих. Но он им приглянулся. При желании, здесь можно было построить и сделать много чего. Однако пришли Они. И самый большой торговый путь в Нити перестал существовать, а столица оказалась разрушена.

Атрайн постоянно пытался тебя обмануть. Всем своим видом он говорил: «Меня не надо опасаться. Здесь хорошо». Но чем дальше мы шли, тем сильнее я ощущал нечто звенящее в воздухе. Опасность, которая пробирала каждую частицу оболочки.

– Уже недалеко, – вдруг сказала Рис.

– Что ты чувствуешь?

Я спросил одно, хотя хотел поинтересоваться совершенно о другом. «Как ты?». С виду девушка выглядела нормально. Даже чересчур. Именно это и напрягало. Мы оказались в полностью уничтоженном городе, но Рис и бровью не повела. Конечно, может, она очерствела за все это время. Но мне думалось, что дело в другом. И я боялся, что могу оказаться прав.

– Вы все это чувствуете, – сказала она. – Словно звенит натянутая струна. Когда червоточина появляется, возникает тот самый громкий звук. Будто рвется небо. Здесь та же природа, но явление другое.

Странно, но я понимал, что она имеет в виду. То самое напряжение, висящее в воздухе. Оно не разрушало оболочку и уж тем более не причиняло боль (мы ж Вратари, как никак), но вот тревога лишь нарастала. И шаги сами по себе становились все короче. Неужели твари имеют нечто, способное воздействовать на нашу матрицу? Неведомая псионическая мощь? Если так, то данная новость очень плохая.