Вредина

– А вы меня на погибель толкаете. Значит, я вам – не своя! – с укором взглянула на него Марина.

– Обещаю, что потом выполню любое твое желание!

– А если оно будет из ряда вон выходящее? – оживилась сразу бухгалтер и лукаво повела бровями.

– А я люблю экстрим! – признался Геннадий Михайлович, а сам бойко шагал по дороге.

Сапсонова поджала свои губки, немного подумала и весело выдала:

– Ой, ловлю на слове! – и не удержалась, спросила: – Желание можно уже загадывать?

– А вот… выполню все, что не попросишь! – с задором в голосе, ответил ей начальник.

– Безвозмездно?

– Абсолютно! – сыпал обещания он, провоцирую сотрудницу на азартный поступок.

– Я подумаю!

– Подумай.

Всегда строгий и волевой Свиридов, вдруг сделался мягким и веселым, чем очень удивил свою подчиненную. Они шли рядом и весело переговаривались. На душе Марины повеселело, она знала, что если начальник что-то пообещает, то всё сделает. Ничто не упустит, никого не забудет и свое обещание всегда выполнит. За то и уважали его все работники СМУ. Вот и сейчас она, заинтригованная таким предложением, верила и знала, что тот выполнит любую ее просьбу, естественно, в пределах разумного.

Они подошли к растворному узлу, а к ним разом заспешили со всех машин водители и возмущенно загалдели:

– Когда раствор будет?

– Где Валентина?

– Простой за чей счет будет?

– Опять без зарплаты останемся!

– Все тихо! – рявкнул на них Геннадий Михайлович. – Валентина уволена, и вы это знаете! Вместо нее будет работать – Марина Александровна! – пояснил он и указал рукой на сотрудницу. – Прошу любить и жаловать! – и предупредил: – И еще, поймаю кого с леваком, выгоню сразу по тридцать третей!

– Да мы и не воруем! – развел руками Воронин, давая понять, что здесь сейчас собрались самые честные люди.

– Еще раз повторяю, – потряс он своим указательным пальцем перед шоферами и внимательно всмотрелся в их лица, – кого поймаю! Лишу всего и сразу! Выдеру штраф, и выгоню к едрени-фени!

– Да, кто ворует-то?! – развел руками Галкин. – Все ходки записаны! Диспетчер все считает! Раствор доставляется на объекты по заявкам! Как тут украдешь?

– А-а-а! – качнул недовольно головой начальник и язвительно выдал: – А-то я вас не знаю! – а сам тут же сменился в лице и грозно напомнил: – Двоих уже уволил сегодня, кто следующий покажет время! Не пощажу никого, даже свояков! – сказал и посмотрел на родственника.

Тот пожал плечами, давая понять, что он согласен с таким заявлением.

– А Мариночка у нас замужем? – вышел вперед Муравьев и с наглой улыбочкой осмотрел девушку с головы до ног.

– А это пусть она вам сама скажет. – ответил Свиридов и добавил: – Я чужие тайны не выдаю. – а сам взглянул на Сапсонову и увидел, как засмущалась она под натиском мужчин, и под их пристальными и язвительными взглядами. – Все! За работу! – скомандовал он. – Сейчас начнем мешать раствор и все под загрузку!

– Мариночка, вы нам не ответили, вы замужем или как? – преградил ей дорогу красавец парень, надвигая бейсболку себе на глаза.

– Замужем. – соврала она, понимая, что так будет лучше для всех, а для нее особенно.

– Ах, как жалко! – качнул тот головой и отошел чуть в сторону, а сам все разглядывал её с головы до ног. – А я уж обрадовался, что судьбу свою встретил.

– Только попробуйте мне ее обидеть! – погрозился на всех сразу Свиридов своим увесистым кулаком. – Дело будете иметь со мной!

– Ясно, чья краля пожаловала! – с усмешкой послышалось из толпы, и все шофера заулыбались, понимая намек товарища.

Геннадий Михайлович подтолкнул бухгалтера вперед и уверенно сказал:

– Пошли.

Все разом расступились, пропуская начальство вперед, а вслед Марина вновь услышала язвительный голос:

– Будет вам теперь бетон! Такая цаца пожаловала!

«Ну, я вам устрою»! С обидой подумала она и уверенно шагнула в открытую дверь.

Они вдвоем поднялись по ступенькам на эстакаду, и Свиридов с ходу стал рассказывать, что и как надо делать. Как принимать песок, как принимать бетон, как делать замесы и как загружать машины. Он объяснил, где надо все записывать, как отмечать путевки и как связываться с шоферами и объектами, на которые будет доставляться готовый бетон.

– Все рейсы пишешь сюда. – пояснял он, раскрывая перед ней большой журнал. – Сколько, например, Иванов сделал ходок и куда? Все отмечаешь, ничего не упускаешь. Но на этот раствор должна прийти заявка, с того объекта, на который он этот раствор должен будет отвезти. В заявке три бетономешалки, а Иванов стал под загрузку четвертый раз. Все! Сразу спрашиваешь, куда еще намылился? Ясно, что налево. – и предупредил: – Тут надо следить за ними строго!

– Я поняла. – обреченно вздохнула Марина и попросила: – Пожалуйста, найдите мне поскорее замену.

– Обещаю, лапушка моя! – с любовью и нежностью смотрел на нее Свиридов.

– Тогда приступаю к работе?

– Приступай. – благословил ее начальник и вздохнул с облечением. Замена нашлась, а значит, и вся стройка вновь заработала.

Уже через час Сапсонова осталась одна и лихо управлялась со всеми заказами. Ей звонили с участков и требовали раствор, оставляли заявки на завтра, а снизу уже сигналила очередная машина, которая подъехала под загрузку.

Мужчины и парни забегали в диспетчерскую посмотреть на симпатичную девушку, да к тому же протеже самого начальника СМУ.

Между шоферами сразу пробежал слушок, что Марина принципиально честная, и скорее всего, нравится Свиридову и с ней надо быть очень осторожными. Многим – это стало в тягость, ведь своровать раствор теперь будет намного труднее. Валентина была свой человек, и с ней всегда можно было договориться. Но как любили поговаривать между собой водители, не своруешь – не проживешь. И отказаться от левого заработка было практически невозможно, потому что это уже вошло в такую привычку, что напугать их или запретить возить бетон налево было делом сложным. Все были уверены, что, как воровали, так и будут воровать, только надо быть немного осторожнее.

Марина сидела за столом и вникала в свою новую работу. Она тут же повесила на стену календарь и, как солдат новобранец, стала отмечать на нем дни своего отбытия на растворном узле. Первый день она обвела черной авторучкой, а вот последний, что будет через месяц, она выделила красным стержнем. Девушка тяжело вздохнула, но понимала, что надо выручать начальство, тем более он обещал выполнить ее любую просьбу. «Интересно, – подумала она, – что же мне у него попросить «этакого»!». Но ее тут же отвлек от мыслей очередной сигнал, и она стала выдавать новую порцию раствора, загружая бетономешалку.