Вредная для дракона, или как приручить истинную
Шрифт:
– Меня зовут Артель, я Серафим. А это Дантес, принц Ада.
Ну что сказать, мои глаза все шире и шире. Хорошо, спокойствие и только. Нет, его нет. Поджилки трясутся.
– П-приятно познакомиться.
– выговорила я.
–
– начал было демон.
– Ага, крылья потрогать можно?
– я, наверное, чокнулась.
– Лана! Как не стыдно!
– Чего? Они значит меня, как под микроскопом рассматривать будут, а мне ни-ни?
Демон начал смеяться, а Серафим еле сдерживал смешок.
– Ведешь себя как ребенок, честное слово!
– вздохнула мама.
– Есть в кого!
– Тут не поспоришь.
– сказал Демон.
– Ладно! Приступим к делу.
– привлек внимание Серафим.
– Для чистоты определения дара, Лилит обнажи свои крылья. И мама выпустила на свободу свои золотые крылья.
– Отлично! Теперь ты, Лана.
– Не умею я!
– пробубнила я.
– Подумай о них и призови. Да, скажу сразу. Ты почувствуешь резкую боль. Не бойся. Это нормально. Давай.
– Утешили.
– усмехнувшись, произнесла я.
Что же, решила попробовать. Я закрыла глаза и стала думать о своих крыльях. Какие они? Большие или маленькие? И какого они цвета? Хотя вроде та девочка сказала, что они красные. А может как у мамы? Мне было интересно ощутить, какого это иметь крылья за спиной, которые могут вознести тебя без проблем в небо, где ты ощущаешь свободу.
Тут я почувствовала боль в лопатках и согнулась пополам, не проронив и звука. Затем я почувствовала жгучую боль и как вес мой увеличился. Всем нутром я ощутила, как что-то сзади меня появляется и становится продолжением меня. А затем вокруг меня распростились мои алые крылья, даже огненные. Они заботливо окружили меня, словно я в коконе. Так легко стало все и за ними я чувствовала защиту. Я залюбовалась ими. Тем как они сияли и пылали одновременно. От них веяло теплом
и заботой. Я долго рассматривала их, пока меня не отвлек голос.– Встань, дитя.
– услышала я Демона.
И я послушно встала, расправляя свои огромные крылья, словно возвышаясь над ними. Чувствуя нутром свое превосходство. Открыв свои глаза, увидела удивление в глазах моих визави. Как они рассматривали меня и восхищались с неподдельным удивлением.
– Не может быть!
– произнес Серафим.
– Что-то не так, Серафим Артель?
– взволнованно спросила моя мама, рассматривая меня.
– Все так, скоро сама увидишь. И думаю поймешь. А главное примешь дар дочери как должное.
” Моя милая девочка! Как же ты теперь без меня...Не могу... Почему так не справедливо все...За что... Как она там без меня... Она, наверное, плачет... Анечка... ”- услышала я женский голос. Он раздавался со стороны реки.
– Вы слышите это?
– сказала, глотая слезы я. Плачу? Нет, не я.
– Она плачет! Ей больно.
– Что такое, дорогая? Почему ты плачешь?
– ко мне было ринулась мама, но Демон ее остановил.
– Не мешай ей. Это ее путь!
И та послушно остановилась и стала смотреть. А я же, посмотрев на них, развернулась и пошла к реке. Меня будто вела необозримая нить к тому, кто плакал и звал. Я остановилась у реки, по которой все также плыли лодки к своему логическому концу или даже началу. Я же стояла и смотрела на них и увидев ту, которая плачет, мысленно подозвала к себе. Лодка медленно подплывала ко мне, а вокруг царила тишина. И лишь легкие всхлипы нарушали ее. Как только она подплыла ко мне, ничего не сказав, я вошла на нее. Села напротив плачущей и нежно обняла ее, поглаживая по голове, причитала:
– Все хорошо. Не плачь. С ней все будет хорошо! Она смелая и храбрая девочка. Ее никто не обидит. Я не позволю! Не дам в обиду. Знай, она тебя очень любит и скучает. Ты навсегда в ее сердце. Аня просила передать, что она любит тебя сильно и хочет, чтобы у тебя все было хорошо.
Я слегка отодвинулась и глянула в глаза, уже успокаивающейся матери. Провела ладонью по ее лицу, стирая одинокую слезу. Видела, как в глазах женщины появляется умиротворение. Вспомнив, как создала кулон мама, я протянула руку ладонью вверх, над которой появлялось слегка золотистое свечение и из него появился кулон с красным перышком. Я надела на женщину.